Военные будни, часть 2
Шрифт:
– Сами виноваты? А Бог-то куда смотрит? Почему ума не добавил, коль им своего не хватило?
– Вот, в корень спросил,– усмехнулся старшина.– Потому что Бог людям дает по чаяниям их. И вот, что чаяли, то и имеем. Хотели Рай на Земле построить, стройте и даже прорабами обеспечил с идеями райскими. Большевиками. А священники, которые безмозгло жили, видать не считали так-то. Чаяли что-то другое. Может, хотелось им в массе своей уйти из-под опеки Государства и вернуться к пастве. Вот, пожалуйста, и получили. Отделены. Теперь уже не чиновники
– Так, а вы же говорили, что ничего не происходит без воли Божьей на Земле. Значит, это Он и при царе и потом за все отвечает. Раз ни один волос не падает без Него,– Сафронов, ухмыльнулся, решив, что вот сейчас-то он точно загнал старшину в угол.
– Это все не так просто, как ты думаешь, Степа. Бог все создал и все вертится изначально по его Воле. Отсюда и выражение это про волос. Потому что не было бы Бога и выпадать было бы нечему. А вот в рамках дозволенных Бог волю человеческую уважает и не лезет как милиционер со свистком. Понятно?
– А че не лезет? Иногда свистнуть бывает в самый раз,– рассмеялся Сафронов, заражая всех этим весельем,– А Он, выходит, пустил все на самотек?
– Нет, не пустил. И "свистит", бывает. Когда уж вовсе людей несет черте куда,– рассмеялся вместе со всеми старшина.– Вот меня понесло, с Морозовым схлестнуться и Бог помог. Ведь если руку на сердце положить, то куда мне с таким обломом натасканным и тягаться-то. Однако полез.
– Жалеете?– спросил Черпак.
– Глупо сожалеть о том, чего не поправить. И там так все сложилось, что и выбора мне Морозов не оставил.
– А чего он там орал вам?– спросил Иванов.
– Да чего ему орать-то оставалось? Оскорблял, само собой. Хватит об этом, парни. Что вокруг делается? Вы хоть выползали из лесу за прошедшие сутки?
– А как же. На разведку сходили. На дороге стало вольготнее. Основные прошли войска. А тут рядом хутор брошенный хозяевами есть. Километрах в двух, но в сторону от дороги получается. Стоит пустой, двери и окна заколочены. Мы с Черпаком и соваться не стали. Обошли вокруг, на огороде редиски с луком надергали и все. Дом пятистенок. Видать еще финны строили.
– А банька там есть?– загорелся старшина.
– Есть.
– И чего тогда сидим? У меня даже пятки зачесались от предвкушения. Гаси костер и собирай монатки,– принялся распоряжаться старшина.
– А вы как, сил хватит дойти?– не поверил своим ушам Черпак.
– Не боись, Яша. Ради баньки я на четвереньках готов ползти. Вы только слегка помогите с поклажей. А за драндулет этот, я как за костыль удержусь. Не сомневайся.
Глава 3
Хуторок лесной напомнил бойцам предыдущее пристанище
– Не застрять бы нам здесь на долго. Вдруг, тоже выморочное место окажется,– суеверно поплевав через левое плече, он первым и вкатился на брошенное хозяевами подворье.
– Комсомолец называется. Суеверный, как моя бабушка,– вкатился следом Черпак, с велосипедом загруженным сверх всякой меры. По собственной инициативе навьючив на него все имущество старшины, сержант уже давно сожалел об этом порыве, с завистью поглядывая на едущих практически налегке бойцов. С облегчением выдохнув, он поставил свой велосипед позади сафроновского.
– Не суеверный, а предусмотрительный, раз Бог есть, значит и нечистая сила тоже. А поплюешся и на душе спокойнее,– огрызнулся Сафронов.
– Быстро же ты, Степа, уверовал,– удивился сержант, помогая старшине с парковкой.
– Доказательства больно уж весомые. Тут надо быть совсем без мозгов, чтобы упираться в материализм голимый,– ответил Степан, явно со снисходительными нотками в голосе,– обязательно крест раздобуду теперь и носить стану.
– И побольше, побольше размером, Степа. Чтобы целиком закрывал,– у Черпака явно было отличное настроение и готов он был им поделиться со всеми на свете. С Сафроновым в том числе.
– А, шути, давай,– не обиделся совершенно тот.– Алексей Павлович, где нынче крестик можно приобрести?
– В лавке церковной, при любом действующем храме. В Выборге не знаю есть ли такие. Из него ведь все население финны эвакуировали после подписания мира, и заселялся город потом переселенцами. Вряд ли власти стали храмы специально открывать для них.
– Потерплю до Ленинграда. Там ведь не все еще прикрыли?
– Не все. На Петроградской Владимирский собор функционирует и при Невской Лавре тоже.
– А как потом? Купил и одел? Или какой-то обряд специальный нужно пройти?– прицепился опять к старшине Сафронов.
– Если крещен, то одел и все. Но ты ведь отступился от Христа, а стало быть – отступник, сын блудный. Так что тебе, конечно же, нужно к священнику подойти. Если по настоящему вернуться решил в лоно матери Церкви.
– Это как?
– Обыкновенно. Подходишь к батюшке. Три раза о землю бьешься, пылью волосенки посыпаешь и каешься во всех грехах,– начал старшина, слегка преувеличив.
– Три раза всего?– уточнил Сафронов таким серьезным тоном, что старшина рассмеялся, не выдержав:
– Пошутил я про "землю". Просто подойди, поговори. Он тебя благословит. От Бога ему такая благодать дана по сану его. А коль благословление получишь, то будет потом у тебя, Степа, все как надо и плеваться суеверно забудешь. Потому что сила нечистая от тебя будет сама прятаться.
– Эх,– воспрянул духом Степан,– чего тогда телимся тут? Леха, что ты как будто весь день не у костра просидел, а по болотам тащился? Баньку растапливаем и ужин готовим. Чур, я баней занялся.