Военные катастрофы на море
Шрифт:
В предыдущем году на Валаамских островах боевая подготовка для молодых курсантов проводилась по широкой и напряженной программе, включавшей подготовку одиночного бойца как в береговых условиях, так и на воде.
На занятиях и на учениях курсанты обливались путом и чувствовали боль в натруженных мышцах. Многие часы они трудились и на воде, много плавали, в том числе одетые в рабочую форму, с винтовкой и с противогазом. Многие часы ходили на шестивесельных ялах, на катерах и на баркасах, на веслах и под парусами.
То была настоящая
Среди волн неожиданно я увидел впереди себя курсанта Николая Бойцова, который уже был довольно далеко от баржи, держался за бревно диаметром около двадцати сантиметров и длиною четыре-пять метров. За это бревно прицепился и я. Мы держались руками за концы бревна, которое, в общем-то, оказалось вполне надежной опорой, если рассчитывать на недолгое время. Осмотрелись. Держались в основном молча. Бойцов и раньше был немногословным. Буквально поминутно вода накрывала нас, то и дело мы отряхивали воду с головы, с лица, а то и прихлебывали.
Получалось, что ты находишься то здесь, то волна отбросит тебя на двадцать-тридцать метров дальше, то высоко поднимет на гребень, то круто опустит во впадину, как в глубокий овраг, откуда тебе ничего не видно и где кипящая вода также беспрестанно хлещет в лицо, заливая и заливая без конца глаза, уши, нос.
Пожалуй, больше всего говорили о холоде. Крепко замерзли.
Часть тела ниже плеч уже окоченела и не ощущала холода, замерзли кисти рук. До сознания уже доходила догадка о том, что через короткое время можно совсем лишиться сил.
Конечно, нужна была посторонняя помощь. Но рассчитывать на помощь «Орла» стало, безусловно, рискованно, так как нас двоих с «Орла» могли и не увидеть, поскольку мы плавали довольно далеко от скопления людей и среди волн мелькали лишь две наших неприметных головы.
Получалось, что ждать буксира на этом месте нельзя. Поэтому я предложил плыть к буксиру, не считаясь со штормом. Но Бойцов от этого отказался.
Трудно сказать, сколько затрачено в одиночку времени, но мне все же удалось доплыть до «Орла». Волны беспрестанно и круто качали буксир, и было видно, что вплотную к нему подплывать опасно – могло придавить.
Пока я плыл по курсу, поддерживая скорость, чтобы не отстать, матрос с буксира кинул в мою сторону бросательный конец, который я уловил. Матрос подтянул к борту и крепкими руками помог подняться на палубу. А там, на барже светловолосый финн курсант Паттури на родном языке ругал и проклинал вражеских летчиков, облетавших баржу. Соседи с интересом слушали финские проклятия и поддерживали его гневное возмущение.
Когда за бортом оказались женщины, Паттури четыре раза прыгал в воду, подплывал к обессиленной женщине, отрывал ее от доски или бревна и, поддерживая на плаву, перетаскивал обратно на баржу, где ему помогали поднять женщину на борт.
Финн проявил редкостные доброту и мужество.
Однако и ему, сильному пловцу, при очередной попытке спасения
Там же, где располагались гидрографы и где среди них размещался и Рыбинский, кто-то крикнул:
– Братцы! Есть поверье – бросайте деньги богу моря! Тогда спасемся!
И полетели на палубу и за борт пачки и отдельные купюры – красные, зеленые, синие.
А трагедия продолжалась.
Подвиг «Орла»
Спасательные действия «Орла» начались на рассвете.
В 6.00 17 сентября на вахту заступил первый помощник механика Дунин Алексей Иванович.
Уже в тот час он видел факел огня на барже и предположил, что с баржи давали буксиру аварийный сигнал.
Наступал рассвет. Криков на барже не было слышно, их заглушал шторм, однако было видно, что осадка увеличилась.
С этого времени начали наблюдать за движением баржи.
Об аварийном сигнале доложили контр-адмиралу Заостровцеву.
Разрушение баржи №752 произошло в районе Северной Головешки с координатами: широта 60 градусов 28 минут, долгота 31 градус 57 минут.
До ближайших берегов были десятки километров.
Капитан буксира Ерофеев Иван Дмитриевич рисковал судном и жизнью экипажа и пассажиров, но сделал все возможное для спасения погибающих людей. Открытым текстом в эфир был послан сигнал «SOS», сигнал о необходимости скорой помощи. Но главное состояло не в этом, а в том, чтобы спасать погибающих людей, не ожидая подхода других спасателей.
Закон моря об оказании помощи людям, терпящим бедствие, знают моряки всей планеты. Этот закон вечен.
В истории еще не известны случаи, когда судно-спасатель в подобной ситуации принялось бы спасать тех, кто находится еще на палубе аварийного судна, оставив без помощи тех, которые выброшены в бушующие волны и обречены на скорую гибель. К тому же в данном случае было ясно, что деревянная баржа полностью не затонет.
Брать людей с воды! Это решение было единственно правильным. Осуществить же его было трудно из-за исключительной сложности маневрирования малого судна в условиях 10-балльного шторма при скорости ветра в 50 – 60 км/час и высоте волны в 3,0 – 3,5 метра.
Маневрировать требовалось множество раз с поворотами на обратный курс. Причаливание к плотикам-обломкам в шторм, называемый «сильным» по любым меркам, невозможно. Более того, по правилам безопасности плавания подобные препятствия полагается обходить стороной.
Стремились подобрать людей с воды столько, сколько получится.
Ерофеев распорядился отдать буксирный трос и развернул буксир на обратный курс, чтобы войти в зону плавающих людей.
Высокие волны вызывали крутую бортовую и килевую качку. Сразу же стало ясно, что подбирать людей будет очень трудно и что едва ли эта работа пройдет удачно, без травмирования, без жертв. Ерофеев уверенно владел искусством судовождения, и это должно было помочь в ходе спасения.