"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Его начинали раздражать официальные манеры Храмова.
А тот невозмутимо доложил Лобанову:
— Задержан Валька. Вы его сами хотели допросить.
— Да? — Лобанов оживился. — Сейчас приду. Ты начинай.
— Как Семенов? — спросил Сергей у Храмова.
— Пока ничего нет, това… Сергей Павлович. После работы зашел в продуктовый магазин. Купил бутылку коньяку, закуску, лимоны, коробку конфет. Но гостей не было. Сам тоже из дому не выходил. А с утра торгует.
— Выходит, выпил и слопал все сам, — усмехнулся
— Не установлено, това…
— И не требуется. — Сергей еле удержался от насмешливого тона. — Как беличья шубка, не появлялась?
— Так точно. Не появлялась.
Сергей обернулся к Лобанову:
— Кто такой этот Валька?
— Второй курец. Помнишь, я тебе вчера говорил?
— А–а, гашиш?
— Во–во. Дело серьезное. Так ты иди начинай, — повторил он, обращаясь к Храмову.
— Слушаюсь.
Когда тот вышел, Лобанов вздохнул:
— Так что же будем делать дальше?
— Прежде всего думать.
— Давай. Значит, Горлина совершила крупную кражу и убита. Так? Марина Иванова, к которой она собиралась ехать, исчезла. Так? И связь с ними Семенова не установлена.
— Но прослеживается, — Сергей многозначительно поднял карандаш. — Горлина убита тем же снотворным, которым был усыплен ограбленный в поезде человек. Его паспорт оставлен обманутому человеку. А у второго, обманутого точно так же, оставлен паспорт, попавший к Семенову. Вот тебе первая цепочка.
— Цепочка, конечно, слабенькая. Ну, а вторая?
— Пожалуйста. Человек, который участвовал в преступлении с паспортом, взятым у Семенова, ночью следит за девушкой…
— И которого потом опознал на рынке Колосков. То есть сам Семенов.
— Да. Хотя опознал и не очень твердо. Это тоже надо учесть.
— Надо, конечно. Но с этой девушкой Семенов… ну по крайней мере знаком. Раз она к нему потом на рынок пришла.
— Вот именно.
— М–да. Но эта цепочка не ведет ни к Горлиной, ни к Ивановой.
— Пока не ведет, — поправил Сергей.
— И вообще, тоже слабовата.
— Ну, милый, а с чего мы всегда начинаем?
— Это, конечно, верно, — вздохнув, согласился Лобанов.
Сергей, улыбаясь, поглядел на друга:
— А теперь — задача из области эвристики.
— Это еще что такое? — удивился Лобанов.
— Наука о творческом мышлении. Только, к сожалению, зарождается. Применительно к нашему делу это выглядит так: собраны факты, чувствуется их логическая связь, но построить из них железную цепь, обнаружить недостающие звенья, а затем пройти по ней к цели, то есть раскрыть преступление, — для этого у нас с тобой нет сейчас готового рецепта, уже известного метода. Наш прошлый опыт не содержит какой–нибудь готовой схемы, которая была бы пригодна для возникших условий. Надо создать новую, совсем новую схему, новый план решения, то есть совершить, как говорят, акт творчества.
— Ишь ты, «акт творчества», — засмеялся
Сергей, улыбаясь, развел руками:
— Я же говорю, наука только зарождается. В идеале будет так: возникла новая задача, ты принимаешь некое лекарство, действующее на определенные мозговые центры, и к тебе вдруг приходит вдохновение, приходит, открытие. Представляешь?
— Ну, это через сто лет, — махнул рукой Лобанов. — А я вот где–то про Чайковского читал. Он говорил: вдохновение — это такая гостья, которая не любит ленивых. Садись работай, вдохновение и придет. Это, брат, пока вернее будет.
— Что ж. Давай, как Чайковский. — Сергей с усилием потянулся. — Может, что и придет. Значит, первая цепочка выглядит так…
Он взял лист бумаги, нарисовал несколько кружков и соединил их стрелками. Потом в одном кружке написал: «Иванова, исчезла», во втором: «Горлина, снотворное», в третьем: «Поезд, снотворное», в четвертом: «Его паспорт, мошен.», в пятом: «Пасп. от Семен., мошен.», в шестом: «Семенов» и над стрелкой, ведущей к нему, поставил вопросительный знак.
— Вот тебе первая цепочка. Так?
— Так. Только вопросительный знак тут не нужен. Паспорт–то от Семенова пришел, это же точно.
— Допустим. — Сергей, поколебавшись, зачеркнул вопросительный знак. — Теперь вторая цепочка…
Он снова нарисовал кружок и написал: «Чел. на вокзале», потом провел стрелку ко второму кружку, где написал: «Девушка в бел. шуб.», и провел стрелку к следующему кружку: «Семенов» и от него провел стрелку к первому, над которой тоже поставил вопросительный знак.
— Опознание все–таки неточное, — пояснил он.
— Согласен, — кивнул Лобанов. — Но почему ты думаешь, что он следил именно за девушкой? Там были и двое приезжих с тяжелым чемоданом. Что–то было в этом чемодане… И поезд из Средней Азии, не забудь.
— Что ж. Цепочка и в этом случае не рвется, а удлиняется на одно звено: он следил за чемоданом, а чемодан встретила девушка. Вот и все. А он из Средней Азии, ты прав…
— Да. И все это за один день… — задумчиво произнес Лобанов. — А на следующий день в городе, на рынке, — он сделал ударение на последнем слове, — появляется гашиш.
Сергей настороженно взглянул на друга.
— Впервые?
— Впервые, — утвердительно кивнул головой Лобанов и медленно перечислил, загибая пальцы: — Поезд из Средней Азии… Чемодан… Гашиш на рынке, где торгует Семенов… Пацаны, которые его уже курят… А? Тоже цепочка?
— Пожалуй. — И Сергей неожиданно предложил: — Пойдем–ка потолкуем с этим Валькой?
Уже в коридоре Сергей вдруг вспомнил, что не узнал у Жаткина, был ли тот в аптекоуправлении. Он даже остановился на миг, собираясь вернуться в кабинет, но потом решил, что тот, скорее всего, не успел еще что–либо узнать, и двинулся вслед за Лобановым.