Военные приключения. Выпуск 5
Шрифт:
— Командир, вижу впереди вспышки, — доложил штурман.
Николай на секунду оторвал взгляд от приборной доски и прямо по курсу увидел на Золотой горе мигание огоньков и пунктиры трасс, вспарывающих ночную темноту на уровне полета вертолета. Понять, кому принадлежат эти трассы, было невозможно. Значит, и поддерживать группу поста огнем с вертолета, как и предполагал Николай, экипаж не мог.
— Приготовиться к посадке! — подал он команду. — Штурман, следи за высотой, фары включим у самой земли.
— Понял, командир. Семьдесят…
Вертолет снижался медленно, словно на ощупь, и Николай с замиранием сердца прислушивался к рокоту двигателей, к вибрации обшивки, ожидая, что вот-вот по ней грохнет удар. До душманов было около километра, и поразить машину они могли не только «Стингером», но и из крупнокалиберного пулемета. Развернув вертолет против ветра, на юго-запад — в противоположную сторону от Золотой горы, Николай не видел, что творится позади, и ощущение было такое, словно за спиной кто-то притаился и выжидает момент, чтобы вонзить в спину нож, а повернуться, отвести опасность нельзя…
— Пора, командир, — напомнил штурман о фарах.
Да, пора. Земля! Николай каждой клеточкой своего существа чувствовал ее, она была рядом; на ней — валуны, камни, ямы, чуть прозеваешь — и без снаряда попадешь в аварию. А свет — это вызов огня на себя…
Два голубых пучка распороли темноту и выхватили мчавшуюся навстречу лавину песка, чудом сдерживаемую вертолетом; гигантский поток дробил, рассеивал свет, создавая зеркально-белые пятна, которые слепили глаза, мешали рассмотреть землю.
— Чуть вправо, командир, слева валуны! — крикнул штурман.
— Может, тебе задний ход включить? — пошутил Николай, удерживая вертолет от дальнейшего снижения.
— Задний не надо, душманы близко, — поддержал шутку Мальцев. — Еще чуть-чуть… Так. Можно садиться.
Теперь и Николай увидел бьющий бурунчиком о камень воздушный поток. Снова развернулся против ветра. Едва отпустил на миллиметр ручку управления, как переднее колесо толкнулось о землю. А за ним и основные.
Душманы то ли побоялись привлекать к себе внимание летчиков боевой машины, то ли вели бой и было не до вертолета, но они не сделали по нему ни одного выстрела.
Пока десантники изучали обстановку на месте и настраивали радиостанцию, Николай решил пройтись дальше по долине, привлечь к себе внимание дозорных с поста наблюдения и связаться с ними. Когда пролетал вдоль горы, по вертолету ударил ДШК. Трасса прошла мимо, но стреляли почти с того места, где находился главный опорный пункт наблюдающих. Или Николаю показалось?.. Показалось или нет, но душманам удалось, видимо, забраться на террасу, оборудованную высаженной группой.
— «Карагач», я «Беркут»; вызываю на связь, — нажал на тангенту радиопередачи Николай. — Вызываю на связь «Карагач», я «Беркут».
В ответ все тот же треск и отдаленные непонятные разговоры.
«Похоже, плохи дела дозорных», — подумал Николай.
— «Беркут», я «Барс», как меня слышите? —
— Отлично слышу, «Барс», — радостно отозвался Николай. — С «Карагачем» — глухо. Будьте осторожны, там стреляют.
— Мы видели, «Беркут». Ждем вас…
Да, надо везти подкрепление. Душманов могло оказаться больше, чем сообщили дозорные. Хотя стрельба ведется довольно жиденькая…
Николай уже взял обратный курс, когда в наушниках раздался слабый и прерывистый голос:
— «Беркут», я «Карагач»… У меня двое тяжело раненных. Прошу забрать. Двое тяжело раненных…
— Где вы? Где раненые? — Николай стал разворачивать вертолет. — Сообщите точку посадки.
Пауза показалась Николаю довольно длинной.
— На второй террасе. Поднимитесь, «Беркут».
— Я не смогу там сесть, сильный ветер, — возразил Николай.
— Двое тяжело ранены, — стоял на своем радист. — Я тоже, но могу терпеть. А они, если не заберете…
— Но не могу я сесть у вас при таком ветре! — озлобляясь непонятно на кого, крикнул Николай. — Может, вниз сможете спустить их, в долину?
— Нет, зависните над нами, сбросьте веревочную лестницу.
— Хорошо, «Карагач», иду. Дайте ракету, где зависнуть.
Секунд через пять в небо взвилась красная ракета. Почему красная, а не зеленая? Хотя, разве раненый будет искать патрон с зеленой ракетой, какой попался под руку, тем и выстрелил… И именно оттуда бил ДШК. Или у страха глаза велики, всюду опасность, сомнения в голову лезут?
— Что ты надумал, командир? — удивленно уставился на него штурман.
— Дозорные отозвались, просят забрать двоих раненых.
— Но как это сделать?
— Передай борттехнику, пусть приготовит веревочную лестницу и веревку. Будем рисковать. Ты и бортмеханик — за пулеметы. Следите и бейте сразу.
— Понял. — Штурман включился в разговор с борттехником и бортовым механиком.
Золотая гора приближалась. Николай набирал высоту, бросая молниеносные взгляды за борт. К радости его, ни трасс, ни одиночных выстрелов, направленных в сторону вертолета, не виделось. Похоже было, что бой на земле затих — ни снизу, ни сверху не стреляли. Боятся ответного удара? Вполне вероятно. А десантники еще не подошли…
Слева снова взметнулась красная ракета. Николай стал подворачивать к ней, продолжая набирать высоту.
Он почти поднялся над точкой, откуда взлетела ракета, стал разворачиваться против ветра, и в это время по вертолету, в упор, ударили два крупнокалиберных пулемета. Машина содрогнулась, будто раненное живое существо, двигатели закашляли; запахло керосином и гарью, и Николай толкнул ручку от себя, стараясь быстрее уйти вниз.
Справа полыхнуло пламя, и тут же загорелось табло «Пожар в отсеке правого двигателя». Николай отработанным движением выключил автопилот и правый двигатель, закрыл пожарный кран, отключил генератор.