Военторг. Министерство наживы
Шрифт:
— Ну-ка признавайся, что ты там задумала? От меня ведь ничего не укроешь. Я тебя как облупленную знаю. Опять сюрприз приготовила? И какой же? Как и в прошлом году, огромный торт выкатят, из которого голая девка в фуражке выскочит и прокричит: служу Советскому Союзу? Или как в позапрошлом: попросят из пистолета в яблоко, которое на голове у официантки лежит, попасть? А может, на этот раз ты придумала что-то новенькое? Скажем, мне придется лихо уложить двух актеров, ряженных в террористов, которые будут имитировать мое похищение?
Последняя фраза, сказанная Арсеньевым, повергла Повжик в замешательство:
— Как?..
— Мне мой начохраны рассказал, которому ты о своем сюрпризе поведала. И поведала, между прочим, правильно. Потому что, если бы не поведала, он был бы не в курсе предстоящего «похищения» и воспринял бы его со своими людьми за настоящее, со всеми вытекающими отсюда последствиями для играющих роль похитителей актеров, — разглагольствовал генерал-полковник и тут вдруг спохватился, обеспокоенно спросил: — Кстати, а твои телохранители в курсе, какой ты мне сюрприз готовишь? А то еще начнут палить из своих стволов.
— В курсе, — грустно отозвалась Людмила Ивановна, понимая, что от ее сюрприза осталось только одно название.
Игорь Михайлович тут же поспешил успокоить родственницу:
— Не переживай, мне все равно интересно будет, а то эти торты с голыми девками и яблоки на головах официантов мне уже изрядно поднадоели. А тут хоть что-то новое. К тому же все это на видео заснять можно, а потом в Интернет выложить. Мол, смотрите, какой у нас крутой министр обороны — сам, без помощи охранников, предотвратил на себя покушение, — мечтательно вздохнул он и подобрался. — Ну что ж, сестренка. Зови всех на улицу, на салют. Я же пока немного разомнусь, чтобы в форме быть. Хоть и понимаю, что мне не настоящие похитители противостоять будут, которые от одного взмаха моей руки картинно попадают, но…
В скором времени все гости уже топтались на газонной травке возле терема-ресторана, то и дело запрокидывали головы, ожидая, что вот-вот небо над усадебным комплексом вновь разукрасят разноцветные огни салюта. При этом кто-то курил. Кто-то потягивал шампанское. Кто-то разговаривал по мобильному телефону и хвалился своим друзьям, подругам, что он (она) находится на праздновании дня рождения самого министра обороны. Который почему-то не спешил на салют.
Расхаживала среди гостей и Лора, которая время от времени косила глаза на изрядно поддатого полковника Елизарьева. Тот с рюмкой водки в руке стоял на альпийской горке и красными, как у крысы глазами смотрел в звездное небо.
«Видимо, надеется, что ему еще пара звездочек на погоны упадет. Ну, что ж, надейся», — подумала про себя напарница Ларина.
Тут объявились Повжик с телохранителями и Арсеньев с фэсэошниками. Неожиданно министр обороны прокашлялся в кулак и громко, чтобы все слышали, заявил своему начальнику охраны:
— Слушайте, тут все свои. Идите погуляйте! В конце концов, у меня сегодня день рождения, и я хочу расслабиться.
Возражать начохраны не стал. Отвел своих людей в сторонку. Затем Игорь Михайлович перекинулся парой фраз с Людмилой Ивановной и, оставив ее наедине с телохранителями, неспешной походкой направился к беседке. Все до одного гости решили, что именинник просто устал от праздничной суеты и хочет побыть в одиночестве.
И вдруг из-за гостевого особняка — как раз в тот самый момент, как прогремел салют, —
Но этого не произошло. Похитители синхронно поднырнули под вяло вскинутые руки Арсеньева, моментально заломили их ему за спину и стали подталкивать к «Уралу», в кузов которого только что забралась незаметно ретировавшаяся от гостей Лора.
— Что происходит?.. Мне больно!.. Отпустите!.. — вопил он.
Двое в масках быстро запихнули Игоря Михайловича в кузов, где его приняла напарница Ларина. Приняла и сразу брызнула ему в лицо из баллончика, после чего тот сразу же отрубился. Тем временем мужчины спешно забрались в кабину. Один из них утопил педаль газа в пол, и «Урал» помчал к выезду из усадебного комплекса.
Гости, которые до этого момента, словно заторможенные, наблюдали за происходящим, вышли из оцепенения, засуетились. А молодая любовница седовласого генерала закричала во все горло:
— Похитили! Похитили!
В то же самое время фэсэошники метались из стороны в сторону, не зная что предпринять. Стрелять было уже поздно. «Урал» скрылся из виду. Да и бросаться за грузовиком в погоню было не на чем. Ведь, как оказалось, — у абсолютно всех машин проколоты колеса. И если бы реставрированные танки времен Второй мировой, участвовавшие в реконструкции сражения, не уехали бы несколько часов назад и были еще здесь, то, наверное, сотрудники ФСО пустились бы в погоню на них.
— Людмила Ивановна, как это называется? — подлетел к двоюродной сестре Арсеньева взбудораженный начохраны.
— Сюрприз, — тихо и как-то завороженно ответила та. — Сюрприз. Всего-навсего сюрприз.
— Какой, на хрен, сюрприз? Это же похищение.
— Сюрприз, — повторила Повжик, словно бы ее заклинило на этом слове.
— Да ну вас, — махнул рукой начальник охраны и куда-то побежал.
Невдалеке уже подымался с земли Елизарьев, который по-прежнему сжимал в руке рюмку. Водки там, естественно, уже не было — вся до капли пролилась, когда он вместе с ней летел с альпийской горки.
— Черт бы побрал этих натовских шпионов и примкнувшего к ним Полундру… Ничего их не берет… В огне не горят и в воде не тонут… — прошипел полковник и раздавил в пальцах рюмку.
Рычал под капотом бешеным зверем мощный двигатель. В приспущенные стекла задувал встречный ветер. Под колеса несущегося на предельной скорости тентованного «Урала» летела дорожная разметка.
Неожиданно грузовик сбавил скорость, свернул с автотрассы и запылил проселком. Сидевший за рулем Ларин снял черную маску. То же самое сделал и расположившийся рядом с ним Соболев. Мужчины переглянулись. На их лицах заиграли улыбки.