Воевода заморских земель
Шрифт:
– Не отставайте, заблудитесь! – крикнул ушедший вперед торговец. – Здесь, на развилке, налево.
Он исчез из виду, свернув за источенную ветрами оранжевую скалу странной каплевидной формы, напоминающую деталь пейзажа из фантастического фильма. Прибавив шагу, Олег Иваныч свернул за скалой налево, в небольшое ущелье. Тропинка и там разделялась, в конце ущелья ныряя в колючие заросли. Масатланца впереди не было. Олег Иваныч подождал Гришу и, приставив руки рупором к губам, покричал торговца:
– Тускат! Эй, Тускат!
– Незачем так громко кричать, достопочтенный, – послышался откуда-то сверху насмешливый голос масатланца. И тут же перед самым носом воеводы впилась в землю стрела.
Подняв головы, Олег Иваныч и Гриша увидели десятка полтора украшенных зелеными перьями воинов, стоящих по краям ущелья и
– Назад не советую, – покачал головой Тускат. – Там тоже наши воины. Они же и впереди. Так что, уважаемые гости, положите-ка лучше свое оружие на тропу и отойдите.
Олег Иваныч пожал плечами и, вытащив меч из ножен, небрежно бросил его на землю. Так же поступил и Гриша. А что еще оставалось делать? Геройски погибнуть в неравном бою? Впрочем, тут и боя-то никакого не было бы – утыкали б стрелами в пять секунд.
– Ну и дурень, – произнес про себя Олег Иваныч. В прямом смысле – про себя.
Один из стоявших впереди молодых воинов ловко подхватил оружие и почтительно протянул его находившемуся позади него человеку. Это был достаточно молодой – вряд ли больше тридцати – красивый индеец с надменным лицом и длинным, с небольшой горбинкой, носом. Грудь его закрывали латы, обильно украшенные золотом, а может, и полностью золотые. С плеч небрежно ниспадала пятнистая шкура ягуара, выделанная в виде капюшона голова зверя покрывала голову воина, нависая надо лбом длинными острыми клыками. В правой руке воин держал плоский деревянный меч – макуавитль – длиной чуть меньше сажени, с лезвием из обсидиановых пластинок. Потом, взяв в левую руку стальной меч Олега Иваныча, сравнил, со свистом перерубив подброшенную вверх ветвь, после чего отдал макуавитль молодому индейцу в хлопковом стеганом панцире, видимо оруженосцу. Дождался, когда подойдет Тускат, что-то сказал, потом неожиданно поклонился пленникам, приложив руку к сердцу.
– Великий вождь Тисок рад приветствовать великого белого касика и его друга и просит прощения за то, что вынужден связать вам руки, – перевел масатланец и, в свою очередь, поклонился.
– Подлый предатель, – сквозь зубы прошептал Гриша.
– Нет, – усмехнулся торговец. – Я не предатель, я лишь исполняю свой долг перед моей родиной – могущественным городом Теночтитланом.
Тускат горделиво расправил плечи.
Теночтитлан!
Вот оно, свершилось. Объявились-таки главные враги тарасков.
– По приказу великого правителя Ашаякатля вам будут предоставлены носилки и еда, какую захотите, – торжественно объявил Тускат. – Все жители Теночтитлана будут рады высоким гостям.
– Ага, – невесело усмехнулся Олег Иваныч. – В гости-то, пожалуй, насильно не ходят.
– Русские говорят: незваный гость хуже татарина, – улыбнулся Тускат. – А вы – как раз званые. И даже очень. Правитель Ашаякатль много слышал о вас и давно желал познакомиться.
Украшенный шкурой ягуара вождь, обернувшись, что-то бросил сквозь зубы. В ту же секунду на тропинке появились носильщики.
– Пожалуйте! – кивнул лжеторговец, и Олег Иваныч с Гришей уселись в богато украшенные золотыми пластинками носилки.
В подобных же носилках передвигался и вождь, Тисок, все остальные воины, включая Туската, шли пешком.
– Не советую бежать, – наблюдая, как пленникам связывают руки, предупредил масатланец. – Здесь полно змей, да и дорогу вы не знаете. К тому же… – Он усмехнулся. – Вам ведь хочется встретиться с молодым воином Ваней?
– Что? – Олег Иваныч вздрогнул. – Ваня у вас?
– У нас, – кивнул Тускат. – Жив и здоров. Поэтому – будьте благоразумны.
Он поклонился и отошел в сторону. Ацтекский отряд во главе с военным вождем Тисоком быстро направился к югу. Из-за черных отрогов гор светил в правый бок красный осколок солнца.
Влипли!
Олег Иваныч ругал себя последними словами. Расслабился, блин! Ну да, крепостица Теспатль – тишайшее, далекое от любых треволнений место, настоящая «Белогорская крепость», с почти домашним уютом и спящими на ходу стражниками, многие из которых, кстати, – из ближайшей округи. Да еще прежний опыт, еще с тех пор, как работал дознавателем в одном из Петроградских РОВД. Выберешься, бывало, в провинцию – в то же Капшинское отделение – и думаешь: вот где благодать-то! Ни тебе близкого начальства, ни спешки – полный покой. Сиди да пей пиво.
Это ощущение покоя, нахлынувшее на Олега Иваныча после разговоров с кузнецом и масатланцем, сыграло с ним и Гришаней плохую шутку. Никак не ждали ацтеков, а они – вот, объявились! Надо было завтра ехать, с мештитакцами. Впрочем, вероятно, ацтеки напали бы и на них – как следует из слов Туската, сам император Ашаякатль дал добро на похищение. А оно, надо признать, было организовано мастерски! Сначала – Ваня. Затем – по пути в Теспатль – несколько прямых указаний на то, что поиски идут в нужном направлении. Наверняка и подкинутый – да, да, именно подкинутый! – на дорогу браслетик из змеиной кожи был Ванин. Не отреагировали – вот вам рубашка. Нате, получите, чего хотели! Вот рты и раскрыли. Ишь, как здорово вышло, скоро отыщется Ваня! А что, кузнец, выходит, он тоже с ацтеками? Нет, похоже, не при делах. Скорее всего – втемную использовали. Но этот Тускат… Ну, силен, бродяга! Лжемасатланец. Впрочем, может, он и жил в Масатлане, да, скорее всего, так и есть – уж больно хорошо русский знает, чисто говорит, без акцента, так за год не выучишь, да и за два вряд ли – видимо, с детства общался с нашими. Не разглядели змею вовремя. Хотя, запросто могли и потом завербовать. Поехал с товаром в Теночтитлан, а там: милости просим, уважаемый господин Тускат, на пирамиду, к храму Уицилапочтли. Что-что? Не хотите в жертву? Ай, как нехорошо. Честно говоря, и мы того не очень хотим. Человек вы симпатичный, умный, нам сразу понравились, опять же – язык белых знаете как родной. Давайте-ка сотрудничать, а? Рады будете? А уж мы-то как рады! Не бойтесь, в долгу не останемся, еще богов молить будете, что нас встретили.
Вот такой или примерно такой разговор мог иметь место. И подобный же – будет уже с ним, с Олегом Иванычем, великим белым касиком, как его тут называют. А может, дело обернется и хуже: принесут его с Гришей в жертву какому-нибудь омерзительному кровавому божку да нападут на Ново-Михайловский посад, как, вероятно, уже давно и планировали. Впрочем, напасть и без них могли бы. Собрались пытать? Выяснить систему обороны? Хм. Маловероятно. С такими-то «штирлицами», как этот Тускат – вообще молодец, профессионал, надо отдать ему должное, – не нужны и пытки. И так наверняка все известно. Ну, в общих чертах, конечно. Тем более, что новомихайловцы ни от кого железным занавесом не отгораживались. Тогда зачем он с Гришей ацтекскому императору? Кто такой для него Олег Иваныч? Что за хрен с горы? Да никто, и звать его никак. И ни к чему вроде. А может быть, и «к чему». Великий белый касик. Такого принести в жертву – дело богам очень даже угодное, насколько Олег Иваныч помнил ацтекскую мифологию, хреново, правда, помнил, но уж кровавые жертвы отложились в памяти, спасибо Хаггарду. Читал в пятом классе «Дочь Монтесумы» и еще кое-что. Про этих же кровожадных ацтеков. «Воин из Киригуа». Нет, это про майя. Впрочем, и те тоже такие же кровожадцы! Так, может, прыгнуть вдвоем с Гришей в ближайшую же пропасть? Все лучше, чем пытки и смерть на жертвеннике. Ага, прыгнуть. А Ваня? Ему ж сказали, что мальчик жив. Врут? А смысл? Нет, все-таки придется ехать в Теночтитлан, а там… а там видно будет. Нечего себя раньше времени хоронить – Бог даст, поживем еще. К тому же… К тому же Софья скоро родить должна. Интересно, кого он сам-то, Олег Иваныч, хочет? Сына иль дочку? С одной стороны, сын – как бы наследник. А с другой – грязный сопленосый оболтус-двоечник. Дочка в этом смысле лучше. Хотя и девочки такие бывают – оторви да брось. Ну, ладно, кого родит, того родит. Вот имечко придумать заранее б не мешало – чем мыслями страшными тешиться.
– Гриша, тебе какое женское имя нравится? Дарья? Хм. Как-то уж больно простовато. Флегонтия? Ну, уж это слишком экзотично… Павла? А разве есть такое? В святках есть? Вот не знал. Павла… Павла…
Красные горы, освещенные закатным солнцем, широкими уступами спускались вниз, в долину. В темно-голубом небе загорались первые звезды, пока еще белесые, тусклые, но и такие они словно бы становились красивее, отражаясь в спокойном зеркале озера. Озера Тескоко.
Глава 11
Теночтитлан. Июнь 1478 г.