Воин Арете
Шрифт:
Глава 15
МНЕ ПОРА УХОДИТЬ
Эгесистрат не соглашается со мной, а я ему обещал, что буду считаться с его мнением. Мы с ним переговорили наедине и решили, что если что-то предпринимать, то немедленно и именно мне. Я сказал, что пойду, как только сделаю записи в дневнике, но он настаивает, чтобы я сперва отдохнул и, если получится, поспал.
Все это связано с событиями, которые он предвидел, когда глядел на пламя жертвенного костра – с тем, что мы все-таки доберемся до этого Эобаза, но не нынче же ночью. Если мы дождемся зари, говорит Эгесистрат, можно будет поискать другой выход из пещеры. Я-то хотел выйти через известный ход в пещеру и лучше ночью – в сущности, это единственное
Я только что перечитал написанное прежде, до возвращения Эгесистрата, и вижу, что кое-что пропустил, так что это следует записать, пока я не забыл. После жертвоприношения Ио опять спросила Эгесистрата о том предсказании весеннего оракула царю Котису.
– Полагаю, тебя удовлетворит только полное толкование каждой строки пророчества? – сказал он ей. – Что ж, очень хорошо. Я попытаюсь это сделать. Но ты должна понять, что у царя есть свой мудрец, который, изучив куда больше пророчеств этого оракула, чем я, понимает его гораздо лучше.
Итак, первая строка: "Сильным – несчастьем грозит гнев богов и проклятье". Тут единственный вопрос – какие "сильные" и какие "боги" имеются в виду? Довольно обычная практика – оракулы любят задавать такие вот загадки в первом же предложении, а отгадки – в последнем. По-моему, под "сильными" подразумеваются цари, упоминаемые в последней строке. Тебе это понятно?
Ио кивнула, и мы с чернокожим вслед за нею.
– Упоминаются в пророчестве и, по крайней мере, три бога, хотя могло быть и больше. Тут я уверен: "Воинства бог" – это Арес, бог войны; Бендис – фракийское имя Охотницы; а "солнце" – это ее брат-близнец. Всего трое.
Теперь вторая строка: "Гончие взвоют, и вороны в небо взовьются".
Вороны в небе – знак того, что многие погибнут; ведь вороны питаются падалью и всегда летают над полем битвы. Вопрос в том, не относится ли слово "гончие" к многоголовому псу Церберу, который охраняет главный вход в Царство мертвых? Но поскольку Бендис названа открыто, я полагаю, что имеются в виду просто гончие псы. Если я прав, то эта строка означает, что будет погоня, во время которой многие погибнут.
– А что означает строка, где упоминается устремившийся в битву ребенок?
– спросила Ио.
– Потерпи, – отвечал Эгесистрат. – Скоро и до нее доберемся. Итак, следующая строка гласит: "Ринутся с неба голубки, как соколы когти наставив". Я считаю, что здесь могут быть два толкования: первое и, несомненно, более очевидное, заключается в том, что нормальный, естественный ход вещей в природе будет прерван, остановлен; случится чудо.
Ведь голубки не бросаются на добычу подобно соколам. И волы, вопреки тому, что говорится в следующей строке, – одни из самых мирных животных на свете. Но по-моему, здесь вложен иной смысл: видимо, в бой вступят некие конкретные люди или группы людей, от которых трудно было бы ожидать проявления воинственности. Голубки, конечно же, еще и священные птицы Богини любви, а если они фигурируют в пророчестве, то чаще всего олицетворяют красивую молодую женщину – вспомните, когда мы приносили жертву в роще Итиса, я говорил вам о двух женщинах царского рода, которых боги превратили в подобных птиц. Волы, упомянутые в следующей строке, – это, видимо, крестьяне, хотя в этой стране, как и в нашей, крестьян трудно назвать людьми мирными, ибо они часто сопровождают своих хозяев в набегах и военных походах.
– А следующая строка как раз та, о которой спрашивала Ио, – сказал я. – "В битву дитя устремится верхом, за ним девы с оружьем".
– Правильно. Латро, у тебя вообще-то прекрасная память, когда она действует! Да, следующая
32
Имеется в виду Эрот, или Эрос, греческий бог любви, сперва считавшийся одной из самовозникших сил, способствовавших развитию упорядоченного мира из хаоса. Позднее он стал считаться сыном Ареса и Афродиты и всегда сопровождал свою мать в облике дерзкого крылатого сорванца, мучающего своими стрелами людей и богов.
Более того. Охотница названа по имени в следующей строке: "Вот когда Бендис захочет замедлить ход солнца". Она, стало быть, попытается это сделать, когда "в битву дитя устремится", так что вряд ли слово "дитя" относится к ней. Что же хотел сказать оракул, говоря, что она так поступит? Я бы предположил, что "дитя" – это некто, кого мы не знаем; возможно, некий царевич из этой или соседней страны.
"Девы" – это, по всей вероятности, те, кто в предыдущей строке именуется "голубками"; в таком случае, эти две строки про "голубок" и "дев" составляют еще одну загадку и ее разгадку. Если "дитя" – это и в самом деле Охотница, тогда "девы", которые, согласно предсказанию оракула, тоже отправятся на войну, вполне могут быть ее свитой. Однако вам троим уже, наверное, пришло в голову и куда более вероятное толкование, я вижу это по вашим лицам.
Чернокожий выразительно ткнул пальцем в сторону амазонок; мы с Ио просто назвали их.
Эгесистрат подтвердил правильность нашей догадки:
– Мы можем почти с полной уверенностью утверждать, что именно таким было толкование, к которому пришли царь Котис и его советник. Посудите сами: царь получил предсказание весной, то есть почти год назад, и в нем содержался прямой намек на то, что он и сам может погибнуть: "несчастьем грозит гнев богов… прольется и царская кровь". А летом огромное войско Великого Царя, отступая, потоками крови залило всю Апсинфию. Так, может, это именно то, о чем предупреждал оракул? Но Великий Царь не был даже ранен! Да и пророчество было дано оракулом Орфея Котису, а не Ксерксу.
Теперь далее. К концу года в стране появились женщины-воительницы, о которых здесь, вероятно, раньше и не слыхали. Из того, что нам сообщил Клетон, мы можем с уверенностью предположить, что первый отряд фракийцев, с которым мы столкнулись, был прекрасно осведомлен об этом пророчестве.
Они напали на нас, однако и сами были атакованы вооруженными девами; поэтому второй отряд согласился заключить с нами перемирие и проводить нас в Кобрис. Латро, представь, что ты царь Котис; что бы ты предпринял дальше?
– Приехал бы сюда, надо полагать, – отвечал я. – Чтобы самому увидеть дев-воительниц.
– Но это же очень рискованно, – заметил Эгесистрат. – И раз я твой советник в подобных вопросах, мой долг предупредить тебя, что предсказанные события могут и не свершиться, пока ты сам не увидишь одно или даже все предзнаменования. Но если ты – точнее, царь Котис – поступишь так, как собираешься, это может привести как раз к тому, чего ты опасаешься.
Я кивнул:
– Кажется, я понял. И что же ты мне посоветуешь, господин мой Эгесистрат?