Воин Ллос
Шрифт:
Тем не менее, это попытка, которую большинство из нас стало воспринимать как стоящую борьбы и, возможно, неизбежных жертв. Это битва за то, что правильно, война, которая найдет отклик у всех, кто ее переживет, и у их детей и потомков, которые придут после.
Нам не нужно побеждать и уничтожать Ллос, чтобы открыть больше глаз на правду. Потому что, если мы сможем это сделать, тогда они увидят.
Итак,
— Дзирт До’Урден
Глава 14
Два пути к ответственности
Выглянув из окна своего балкона, Кэтти-Бри не могла не быть очарована. После того, как выпал свежий снег, Пайкел и Айвен Валунноплечие приехали навестить Поместье Плюща, а точнее, они приехали к Бри. Сейчас они втроем были снаружи, на холме, где Айвен с помощью своих инструментов для кладки помогал Пайкелу рассчитать и вылепить подходящие бортики для длинной ледяной горки, которую они строили.
Кэтти-Бри улыбнулась шире, когда Пайкел взмахнул своей новой рукой, совершенно белой и, казалось, сделанной из прессованного льда, чтобы создать поток воды над трассой, а затем побежал рядом с ней, а Бри скакала позади и падала лицом в снег на каждом третьем шаге. Пайкел тянул эту новую руку, подарок Кадижа, на протяжении всего пути, замораживая воду внизу своей ледяной магией.
Все это было так просто, так великолепно сыграно, что это только и могло быть выражено словом «игра». Что бы ни представляла собой нынешняя тьма, Кэтти-Бри верила, что ее маленькую любовь будет окружать так много хороших людей.
Но тьма была там, витала вокруг нее. Прошлой ночью ее посещали сны, зловещие и предвещающие беду и, казалось, такие окончательные в своем ужасном исходе. Она боялась, что Дзирт снова столкнется с Ллос, и ее не будет рядом с ним.
Она чувствовала сердцем, что ей предстоит сыграть определенную роль в этой битве, и она не выполнит ее.
У Дзирта не было бы шанса.
«Это был всего лишь сон», прошептала она, пытаясь стряхнуть окутавшие ее черные крылья.
Она глубоко вздохнула, сосредоточившись на событиях снаружи и задаваясь вопросом, почему она просто стояла здесь и позволяла дворфам развлекаться с ее маленькой Бри.
Быстрое заклинание, защищающее от холода, и она прошла через балконные двери, перелезла через перила, применив еще одно заклинание, которое позволило ей спуститься по склону холма, как перышку на осеннем ветру.
Она приземлилась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пайкел и Бри катятся вниз по ледяной горке.
— Эй, для вас двоих борта слишком малы! — Айвен предупреждающе закричал с противоположной стороны горки, и, конечно же, дворф и малышка взлетели высоко на следующем повороте —
Радостные вопли Бри превратились в крики страха.
— Пайкел! — крикнула Кэтти-Бри, сбегая вниз.
— Хе-хе-хе, — хихикнул дворф, глядя на ребенка, который был весь в снегу. «Снежная девочка, Бвиз». Дворф щелкнул пальцами своей волшебной белой руки, и порыв теплого ветра пронесся над Бри, сдув снег и превратив ее испуганные вопли в судорожный вздох, который, очевидно, успокоил ее настолько, что она поняла, что ей совсем не больно.
— Хе-хе-хе, — рассмеялся Пайкел.
— Хе-хе-хе, — эхом отозвалась Бри, и все ее лицо снова расплылось в улыбке.
— Тебе нужно добавить еще пару футов и выступающий изгиб, если вы собираетесь спускаться вместе, болван, — проревел Айвен, подходя.
— Не слишком ли дерзко, Пайкел? — спросила Кэтти-Бри, двигаясь рядом с ними. — Может быть, сделать не такой крутой склон?
— Хе-хе-хе, — хором сказали дворф и малыш, и Бри добавила, вызывающе глядя прямо на Кэтти-Бри: «Нет!»
— Бри, — сказала Кэтти-бри своим лучшим материнским голосом.
Малышка отвел взгляд.
— Бри, — повторила Кэтти-бри, не дождавшись ответа. — «Бри. Бри!»
— Нет! — сказала малышка.
— Бвиз, — позвал Пайкел, и маленькая девочка обернулась, широко улыбаясь.
— Бвиз? — Спросила Кэтти-бри.
— Бризи! — настаивала Бри.
— Бри?
— Нет, Бризи! Не Бри!
Кэтти-Бри начала отвечать, но остановилась на середине исправления, на середине объяснения. В чем был смысл? Некоторые сражения не стоили того, чтобы в них участвовать.
— Бризи, — сказала она вместо этого, и маленькая девочка просияла, а Пайкел издал еще одно «хе-хе-хе».
— Ты так и будешь стоять, пропуская все веселье, или пойдешь прокатишься? — спросил Айвен у Кэтти-бри.
Кэтти-бри задумалась всего на мгновение, прежде чем объявить: «Я собираюсь прокатиться».
Так она и сделала. А потом еще раз. И снова, с Бри. И еще один с Айвеном, ведущим всех четверых в цепочке, в которой Кэтти-Бри была последней, огибая повороты и почти, почти переваливая через насыпь на повороте.
Это были те самые моменты счастья, поняла Кэтти-Бри, и это было напоминанием, а не прозрением.
Эта простая маленькая игра была тем, что делало жизнь стоящей того. Не золото Бренора или сеть Джарлакса, и не какое-то приключение или война — это была счастливая роскошь и болезненная необходимость — но это, эта простая, детская, радостная игра, было тем, что действительно стоило того для Кэтти-Бри. Потому что это была любовь, это была дружба, это была семья.
Пусть не идеальные, потому что Дзирта здесь не было, но моменты, подобные этому, были совершенством, которого они надеялись достичь.