Воин Не От Мира Сего
Шрифт:
— Не велено! — сказал, как отрезал, Добран Китич. — Джеймс Черт занят больно. Просил его ни в коем случае не тревожить. Он с новой наложницей сейчас любовью занимается.
От этой новости Алексея бросило сначала в жар, после в озноб, затем вновь в жар и т. д. Увидев, что с ним творится что-то неладное, богатыри на всякий случай обнажили свои мечи.
Собираясь в отчаянии кинуться на прорыв, Круглов все-таки переборол себя и взял в руки.
— И давно он с ней так называемой любовью занимается? — сквозь зубы процедил он.
— Да, поди,
— Ах ты, драбадахты! — растерянно произнес Круглов и тоже рубанул рукой воздух. — Бедная принцесса.
В воздухе запахло прелюдией к рубилову.
— И как вы, богатыри, можете молчаливо наблюдать за эдаким произволом, — взмолился Леха, вновь давя на жалость. — На ваших глазах такое творится, а вы тихо-мирно дежурите.
— Не жалости нас, воин, — хмуро проговорил Мурмич. — Не по душе нам делишки Чертовы, да контракт у нас. А мы люди чести, и слово наше, а тем паче, подписью нотариально заверенной, нерушимы аки чело Святогора.
— Черт нам услугу оказал, за безделицу, — открыл тайну своего контракта Добран. — Мне, например, за убиение василиска Васыги, дрянного дракоши, каторгу обещали применить. Василиск тот людям грубил, ругался нецензурно, скот воровал себе на барбекю. Народ ко мне с челобитною пришел, я и не смог отказать. А когда сошлись мы с Васыгой на Калиновом мосту, что над Рябиновой плотиной, тут уж я не на шутку разошелся: Васыгу нашинковал, а мост и плотину в щепки порубил случайно. Тогда несколько деревень нечаянно и смыло. По совокупности «подвигов» мне светило ровно тридцать лет и три года. И ежели бы не Черт со своим адвокатом, куковать мне взаперти до скончания веку, а так я еще много добра людям принес, пока не преставился. Вот он мне и предложил эти тридцать три годка у него в стражах отслужить.
— А я на паперти скудоумным попрошайкой клянчил милостыню тридцать лет и три года, молясь за то, чтобы не оскудела рука дающего, а поповичи половину навара отбирали за аренду паперти, — поведал и свою историю Алеко Попич. — Так Джеймс Черт меня и силушкой и умишком наделил, дабы добро людям творить: там войско половецкое половником разогнать, поповичей отмутузить, али еще что. Только пред этим предложил договор подписать, дабы те тридцать лет и три года, что я молился неустанно, у него во «вратарях» прослужить. Вот оно как.
— Ну а моя история и вовсе мрачная, — не остался в стороне Ильян Мурмич, ему тоже было о чем вспомнить. — Я ровно тридцать лет и три года на печи пролежал без дела. Лежал себе, думал, будто паралич, что сызмальства меня разбил, до последнего дня проклятием мне останется. Ан нет, Черт смесью напоил: колодезную, родниковую и дождевую воду смешал и поднял меня на ноги. С тех пор вообще не лежу. Ну а за это и мне договор пришлось подписать на сторожевую службу. Ровнехонько на тридцать лет и три года.
Выслушав все три истории, Алексей, вместо того чтобы огорчиться, захохотал.
— Ты чего это скалишься? — спросил Ильян,
— Весело мне не от того, что вы поведали, а от того, как вас Черт одурачил, причем не одиножды, — перестав веселиться, ответил Круглов.
— Ну-кась, поясни. — Мурмич потрепал своего коня по холке. — Как это он нас одурачил дерзновенно.
— А просто, — выставил указательный палец вверх Леха. — Во-первых, каждый из вас если и обязан служить Черту, то только по тридцать три года, ну никак не век. Это раз! А во-вторых, даже с учетом того, что он суммировал все ваши сроки, то получается всего девяносто девять лет на троих, но опять же не сто. Поэтому срок контракта у вас однозначно истек, а значит, вы теперь вольны поступать, как вам вздумается.
Богатыри достали счеты и, щелкая костяшками, призадумались.
Действительно, по словам бородатого пришельца выходило все правильно. Черт их надурил по-крупному. И теперь они смело могли расторгнуть контракт с ним, чем и не преминули воспользоваться.
— Ты прав, э-э… — сказал Ильян.
— Воин С Того Света! — представился Алексей.
— Так вот, ты прав, Воин С Того Света! — Богатырь заложил свой меч в ножны, на сегодня рубка отменялась. — Мы честно отдали свой долг Лукавому, будь он проклят, и теперь уходим с чувством долга исполненного. Твой путь свободен. Его ты отыщешь в самой верхней, главной башне замка, у которой крыша еще не поехала. А это тебе от меня. — Богатырь снял меч с ножнами и протянул его Лехе. — Держи, это меч-кладенец. С молитвой на устах ты сможешь им как минимум запугать обманщика прековарнейшего.
— Спасибо! — принял подарок Леха.
— А это тебе от меня. — Добран протянул Лехе свой щит. — Носи на здоровье!
— Спасибо! — взял Леха второй подарок в другую руку.
— А от меня прими шелом богатырский. — Богатырь Алеко снял с головы шишак и аккуратно водрузил его на голову Круглова. — По мерам безопасности богатырской положено!
— А теперича поспешай, Воин С Того Света, на выручку своему миру, наложнице и остальным! — Ильян посторонил коня, освобождая проход к воротам. — А наша боевая вахта окончена. — Богатырь глянул на притихших товарищей Алексея. — А ваше дело, доблестные оруженосцы, прикрыть тылы Воина.
Сказал богатырь и… исчез. Исчез вместе с лошадью.
— И то правда… — сказал Добрян и тоже растаял.
— Ну чего ждете, идите-ка вы к Черту! — молодецки подмигнул Алеко Попич. — Только с замком смотрите поосторожнее, строение со своими прибабахами, у него, у замка-то, башни немного съехали, оттого чудит иногда. Держитесь рядом! — крикнул напоследок он и испарился вслед за старшими товарищами-богатырями.
А впрямь, чего ждать! Пора к Черту.
Алексей, теперь не по-детски оснащенный богатырскими атрибутами, помчался вызволять принцессу, ну и, естественно, весь мир горемычный.