Воин Ордена
Шрифт:
— Убить всех, — дал я приказ.
Через минуту зал собраний превратился в кладбище, я сжег тела не распавшихся пеплом. Жалко мне их не было, раз терпели власть темных, значит служили им.
Мы вышли из здания, я осмотрел толпу, взгляды были удивленные, недоуменные, но откровенно враждебны не было.
— Меня зовут Максимилиан Хелл, — представился им — власть темных тварей кончилась.
Закройте глаза, я омою вас светом, если вы не принадлежите тьме, вреда вам не будет.
Люди закрывали глаза, кто-то подсматривал, ему же хуже.
— Вы все чисты, — как не странно, но пока темные были только в правлении поселка — сообщите всем, что я вернулся, будем говорить. И на шахты тоже сообщите.
И мы пошли в поселок, люди жили не богато, но нормально. Почти в каждом дворе была машина, огороды и сады, попахивало навозом, а из-за домов доносилось кудахтанье. Думаю тут живут нормальные люди, работают, обеспечивают семьи, разводят домашних животных. Не один темный никогда не опустится, как они считают, до возни с навозом, курами или гусями.
Мы прошли на середину поселка, тут стояло что-то вроде навеса, под ним длинный стол со скамейками. Мои сели, я повернулся к жителям.
— Ну чего смотрите и молчите, как не родные? Неужели еще не признали? Я это, последний из рода Хелл, ныне гран мастер Ордена Света, позвольте представить моих ваших гостей,
Великий Князь Дмитрий Алексеевич, двоюродный брат его Величества, Великая Княжна Ольга Алексеевна сестра Дмитрия, Остин глава южного отделения Ордена и мой тесть, ну и мои бойцы, воины Ордена Света. Угощать то будете хозяйки? А то глава вашего поселка такой был не ласковый, пришлось ему с головой расстаться, — улыбнулся им.
— Чего голову отрубил этому темному прихлебателю? — спросил пожилой мужчина.
— А чего с ним церимониться, вот этими мечами и отрубил, — материализовал клинки, жители охнули — и дядюшке ненавистному ими же отрубил. Вы бы хоть иногда в город то приезжали, там много нового. Ну что зажали угощение для хозяина?
— У нас хозяев нет, мы люди свободные, — тявкнул молодой дурень.
— Эй свободный ну ка иди сюда, — он гордо подошел — возьмите этого свободного и вон с моей земли. А так как моя земля весь юг, пусть в Сибирь катиться.
Бойцы шустро заломали щенка тут выскочили еще пара таких же и бросились на меня. Встретив их прямым в нос и пальцами в горло, я посмотрел на всех.
— Значит бунт? Ну что-же вы сами напросились, убить всех, — бойцы тут же двинулись к крестьянам, те попятились только пожилой мужик остался, пристально смотря на меня.
— Стойте, — поднял руку он — и правда вырос малец. Знал я тебя, да тут половина тебя помнит. Мы же тебя в монастырь и отправили, вон к нему, только он тогда молодой был, как ты сейчас. Когда твоих убили многие в леса подались, но и тут темная зараза нас стала находить.
— Ну чего тогда кочевряжитесь как не родные, если узнали сразу, — махнул своим, отбой.
— Ну мало ли может ты тоже к тьме примкнул, — проговорил
— Ты старый совсем из ума выжил. Я уж не говорю, что темные мою семью вырезали и убить за твои слова бы надо, но я же светом командую ты дурень видел хоть раз чтобы темные светились? — и в харю ему высветил луч. Он затскочил шутро, но все равно зажмурился, я опять материализовал мечи.
— А может лучше убить вас всех с такими законами? Тут брат императора, а вы тут революцию затеять решили, — пошел на них первый что орал о свободе обосался когда я вманул мечом у его глотки.
— Воины засаные, — пнул его вгрудь ногой — пошли вон с моей земли, у вас час, собраться. Потом выжгу тут все.
И запустил в них огненный вихрь, не спешно так. Бабы заголосили и побежали, а старик посмотрел на меня.
— Стойте, — рявкнул он на всех — это господин наш, он с добром пришел. Мы его не по людски встретили, он темных вырезал, мы даже спасибо не сказали. Угощение господину.
— В задницу себе засунь свое угощение, я к вам и правда по хорошему отнесся, но вы мое хорошее растоптали и обосали (указал на обосавшегося), так что убирайтесь с моей земли. Вы блядь по хорошему не понимаете. Пошли вон, — рявкнул уже я. Отвернулся и сел на лавку.
Закурил, они стояли опустив головы, бабы хныкали.
— Ну прости ты нас не разумных, отвыкли мы от нормального господина, после твоего отца таки и не было, прости господин, — я молчал, держал театральную паузу. Старик видимо сделал кому-то знак, перед мной появилось мясо, яйца варенные, картошка варенная круглая и бутыль самогона. Я хмыкнул, налил стакан самогонки, взял огурчик да и жахнул стакан, а в самогоне градусов шестьдесят если не восемьдесят, но я сдержался, не заорал, закусил огурчиком, картошечкой кивнул своим.
— Ладно, забыли, зовите работяг с шахты разговор есть, — сказал им, народ вздохнул с облегчением, и молодежь побежала за рабочими.
Пришли рабочие, точнее не все, а только бригадиры, познакомились, выпили поговорили. Потом поехали на шахту, там тоже с народом говорил, разговор сводился к одному, отец отел еще одну шахту открывать, кто этим занимался, где это место, и где эти люди. Все это постепенно выяснилось, те кто этим занимался с отцом, после убийства семьи разбежались по стране, испугались. Но есть среди шахтеров спецы, знаю и место где, и как шахту сделать и оборудовать.
— Так, а как бы этих спецов повидать? — спросил их.
— Я с ними был, науку эту знаю, еще друзья мои, но они вчера в город поехали, — сказал он.
— Так, Артем иди сюда, дай народу свой номер, как друзья твои объявятся позвоните, либо я приеду, либо сразу они ко мне. Только имейте в виду, сейчас в городе очень много работы, еще и рядом города государь тоже нам отдал, везде все ремонтируем, строим вообщем работы до черта. Ещк через три недели император в гости приедет, наверняка захочет шахту посмотреть, вон у брата его спросите, захочет Дим? — спросил я Дмитрия.