Воин-паразит: Стать человеком
Шрифт:
Клинок паразита прошёлся по бархатной коже и разрезал чулок девушки. Не произнеся не слова, подобно изворотливому лису, выйдя за пределы своих возможностей, Эспен кружился вокруг Рене, нанося десятки ударов.
Громадный серп и юркая катана отбрасывали искры на землю, высекая частички металла из доспехов. Разрывая воздух, в ход шли кулаки и колени. Рене ударила Эспена в пах, в ответ, тот сломал девушке нос и рассёк бровь. И вновь засвистели клинки, разрубая попавшиеся под горячую руку каменные зубцы и статуи.
Собравшись с мыслями, Магистр
«Он смог! Достал меня, подонок! Умф, как же это приятно, испытывать боль от руки любимого!» — буря эмоций разбушевалась в голове у девушки.
«Аммаст во всём виноват, значит? — произнёс Эспен. — Но кто тогда ему подчиняется?! Разве не люди сами выбирают свой путь: кому служить, за кого умереть?! Так почему ты оправдываешь себя, Рене, зная, что есть и те, кто не сдался?! Ты просто слабая, ничтожная девка!»
— Касание Бездны! — выкрикнула Песнь Бездны, сжимая потоки тёмной энергии в одну точку.
— Пламенное Торнадо! — ответил Эспен и столб огня высотой в сотню метров озарил небо над Цитаделью, поглощая атаку Рене, но никак не задев её саму.
Поднявшуюся завесу из дыма разорвала коса Магистра, ещё пара шагов и она бы снесла голову паразита, но в последний момент резко отскочила в сторону. В землю вонзилось несколько наконечников.
— Не на того попёрла, стерва! — произнёс забравшийся на крышу неко.
— Энас, свали! Это мой бой! — попытался предупредить Лис Пустыни, но опоздал.
Два изумруда ярко вспыхнули, а волны тёмной силы пленили разум лучника, как только с уст Рене сорвалось:
— Милый мой котик, этот негодяй обидел меня!
— Энас! — крикнул Эспен, но одурманенный голосом Песни Бездны друг уже прыгнул на него, выпустив когти. — Прости! — и встав на одну ногу, паразит помог неко поцеловаться со стеной ударом стальной пятки.
Энас потерял сознание, а вместе с этим и вышел из-под контроля Магистра, но… Лишь обернувшись, Эспен понял, что это был отвлекающий манёвр.
Занесённый над головой серп обрушился на грудь Лиса Пустыни, ломая рёбра и разрывая в клочья сердце… теперь уже буквально.
* * *
Сознание медленно погружалось в холодную тьму. Эспен ещё чувствовал, как тело куда-то тащат и из него обильно вытекает кровь, но мысленно он уже находился где-то там… По ту сторону.
И не было уже сил ни биться, ни сопротивляться. Банально не хватало энергии на злость. Жизнь проносилась перед глазами: как он ползал среди кустов и деревьев, выискивая экскременты, как обрёл разум, как пытался понять для чего ему этот разум нужен… Затем шли тёплые деньки в Малых Дубках. Его друзья-адепты, Грезе, посадившая семена человечности, суровый, но добрый тесть Ярон, мудрый охотник Гунхильдр…
Потом, шли те годы, которые Эспен меньше
И вновь некоторое затишье: знакомство с путешествующими неко и магом, погони, приключения, деревня Асмодея, рейнджеры, Алиса, вновь обретённый смысл жизни… Потеря.
— Кажись, я понял, что быть человеком — не так уж и радостно, — произнёс он сам себе, но неожиданно, был услышан.
— Жизнь беспощадна к тем, кто её не ценит, — произнёс знакомый голос.
— Кто здесь?
— Не узнаёшь свою рыжулю?
— Грезе?! Ах, да… Должно быть, я уже в мире мёртвых…
— Как был дурашкой, так и остался! — вздохнула жена. — Разве ты не был человеком?
— Нет, точно нет. Только и делал, что брал, не отдавая ничего взамен… За меня расплачивались жизнями другие… И ты тоже… Прости…
— Но разве это не делает тебя человеком? Ты познал все горести и радости человеческой жизни. Ты любишь и ненавидишь, как и любой человек. Ты сомневаешься в своём пути, и это тоже делает тебя человеком. Ты сомневаешься в собственной человечности, но, чёрт возьми, это и делает тебя даже большим человеком, чем большинство других людей!
— Ты пытаешься меня утешить, но в этом нет смысла. Я рад, что мы, наконец, встретились, — вздохнул Эспен.
— Нет, ну посмотрите на дурака, люди добрые! Ты ему про налима, он тебе — про Никодима!
Эспен почувствовал, как кто-то наклонился над ним.
— Ты так близко… — он почувствовал знакомый запах волос Грезе. — Жаль, что я ничего не вижу…
— Эспен, — тяжело вздохнула Грезе. — Открой глаза.
— Что… — внезапно, паразит понял, что всё это время крепко сжимал свои веки. И раскрыть очи стало задачей не из лёгких, но он как следует напряг мышцы и лицо и таки смог это сделать, зажмурившись от яркого света.
Эспен лежал посреди цветущего поля, над ним сидела его прекрасная Грезе, а позади неё…
— Ярон… Людвиг… Торфинн, Олаф, парни… Г-гарольд?! Что вы все здесь делаете?! — вскочил он на ноги.
— Эти люди здесь за тем, чтобы сказать тебе тоже самое, раз мне ты не веришь! — нахмурилась Грезе, ни капли не изменившаяся с того самого дня, когда Эспен в последний раз видел её живой и здоровой.
— Весь твой путь — череда взлётов и падений, — заявил тесть.
— Это и есть линия жизни, — добавил Гунхильдр.
— У кого-то она ровнее, несомненно, но никогда не бывает однородной, — улыбнулся капитан Тринадцатого.
— Не вини людей за слабость, ты не знаешь, через что они прошли, — сказал Торфинн.
— Просто следи за собственным путём и всегда помогай тем, кто в этом нуждается, — опёрся на посох Гарольд.
— Сейчас ты должен сам для себя решить раз и навсегда — кто ты, — скрестив руки на груди, произнёс Олаф.
— Всё, что происходило раньше — было сном, — произнёс Вульф и его кивками поддержали остальные адепты Малых Дубков.