Воин в осаде
Шрифт:
— У нас было множество конфликтов и споров за индивидуальную внешнюю отделку каждого жилища, — пояснил Дарион Вайз, — Когда количество жертв, среди которых были уникальные и незаменимые личности, оказалось неумеренно большим, был введен этот компромисс. Во внутренней обстановке каждый здесь свободен полностью, а так, как подобные нам друг к другу в гости ходят чрезвычайно редко, то воцарилась тишина и спокойствие. Или, как говорит наш друг Алистер — мир и согласие!
После этих слов синекожий не смог дальше сдерживаться и залился хохотом. Даже не так, он банально начал ржать, загибаясь и обнимая себя руками. Свежеотрощенный хвост вовсю стегал хозяина по бокам,
— Ох, — материализовав белый платочек, демон утёр глаза, — Извини, Алистер! Считай это… тренировкой! Думаю, тебе сегодня еще не раз помянут эту фразу!
Гадство. Я растерянно отряхнул красный рукав своего слегка вызывающего наряда, протер очки, затем полез за портсигаром. Как-то нужно было замаскировать растерянность. Полнейшую растерянность! Происходящее уходило из-под контроля, даже не попытавшись к нему приблизиться! Сначала я полагал себя лишь скромным сопровождающим с супругой, потом гостем… или точнее, сопровождающим уже не только для Эйлакса, но для жены, с которой решил перетереть один из самых лаконичных обитателей этого мира, потом со скрипом, но согласился с грустным фактом, что здесь, в Аду, у кого-то может быть дело ко мне! Но стать местной звездой комического плана я не собирался точно!
Еще и Эйлакс, скотина, определенно радуется, поняв тоже самое! Это не демон, а просто чемпион по гримасам!
— Если ты думаешь, что я тебя передразниваю, — гадко ухмыльнулась бледная, усатая и бородатая копия меня с коленками назад, — То ты глубоко ошибаешься, Эмберхарт. Это твоя физиогномика. Будь ты хоть немного менее опасен и знатен, то тебя бы, скорее всего, убили бы только за те выражения лица, что ты обычно носишь!
— Не наговаривай на моего мужа! — встала на мою защиту грудью насупившаяся Рейко, — Он красивый!
— Ну, вообще-то, я думаю, что Иеками также хотели бы уметь смотреть на всех вокруг, как на фекалии, которым должно быть стыдно за собственное существование, — признался ей демон, — Поэтому Алистер тебе и понравился, да?
Воцарившееся молчание встревожило.
— И вообще, молодая госпожа, вас не смущает, что я… как бы это сказать? — тонко улыбнулся бородатый гад, — Являюсь свидетелем всей вашей совместной жизни?
За этот вопрос я его буду бить, пришло решение. Возможно даже ногами, хоть и с помощью гекатомб. Задать такой вопрос урожденной знатной молодой японке!
— Не смущает! — задравшая нос Рейко нагнулась вперед, выпячивая грудь, — Как будто бы ты один! Эти бледные девчонки и тощая Момо еще ни одного сеанса не пропустили! Даже рыжая пару раз подглядывала!
Оу…
То есть я теперь комическая адская порнозвезда. Или как правильно? Порнозвезда в собственном доме, и комик на выезде в Аду?
— Так, стоп-стоп! — всполошился не на шутку Дарион Вайз, — Эмберхарт, кончай демонстрировать нам свои белые полоски! Отставить разрушения! Мир! Сог… тьфу! Дружба! Тишина! Мы здесь по делу! Разбираться будете дома!
Бледная как полотно Рейко аккуратно выглядывала из-за слегка нервничающего Эйлакса. Я помотал головой, сбрасывая накатившее ощущение ярости. Глубоко подышал. Разжал сведенные судорогой пальцы, давая себе обещание так накрутить хвосты всем подглядывающим, что спать они будут
Так, всё. Глубокий выдох. Я спокоен. Совершенно спокоен.
— Нам дальше пешком идти? — тем временем осведомился Эйлакс у синекожего.
— Нет, — отрицательно покачал он головой, — На такое расстояние я вполне способен нас перенести. Давайте только подождем, пока дорогой Алистер получше успокоится. Госпожа Рейко, боюсь, что вы несколько ни к месту… это всё упомянули.
— Да?! — уперла кулачки в бока коротышка, — А он меня, вообще-то, в Ад затащил!!
Глава 10
— Странно это всё, — сказал мне отвернувшийся к окну человек, чьи руки были сложены сзади на пояснице, — Настолько странно, что, наверное, не грезилось ни разу ни одному из курильщиков опиума. Даже тени подобного исхода я не видел в самых страшных своих кошмарах, коими мучался по молодости. А тебе так не кажется, Эмберхарт-кун?
— Нет, — я был довольно безразличен к происходящему, — Это просто та сторона реальности, о которой знают лишь немногие. Такие как я.
— Реальность?! — человек хотел обернуться, но одёрнул сам себя, вновь утыкаясь в окно едва ли не лбом. Оглядываться он очень не хотел, настолько, что это пересилило крайне суровую школу самоконтроля, которую эта персона прошла. При жизни. Слегка дрогнувшим голосом, он спросил, — Ты называешь это — реальностью? Мы разговариваем, но я мертв. Мертв, но цел и здоров, даже спокоен. На мне отличное удобное кимоно, не ноет спина, не дрожат пальцы рук, нет привычной с детства головной боли. Ты же — жив, но твоя плоть рассечена, кожа снята, кости висят отдельно, а со мной говорит лишь лежащий на постаменте череп. И ты утверждаешь, что это — реальность?!
— Если вы не заметили, то я не критиковал обычаи и традиции вашей страны, — клацнул зубами я, самокритично добавляя, — Ну, пока меня не вынудили это сделать. Укорять Аркантведота Станса в том, что он работает в удобном для себя стиле, я нахожу совершенно нерациональным, Ваше Величество.
Аркантведот Станс лишь клацнул какой-то из пар своих челюстей. Я не был уверен, что демону вообще свойственны какие-нибудь чувства, так как он был настолько далек от гуманоида, насколько это вообще возможно. Его с трудом можно было бы сравнить с длинной гусеницей, чье гладкое тело толщиной с среднюю лошадь, было усеяно бесчисленным количеством длинных костлявых рук, усеянных глазами. Знаток Людей сам себе был хирургической бригадой, медсестрами и половиной медицинского кабинета, ну а то, что мои части от кусков кожи, до костей были растянуты на всем пространстве операционной, было… наверное отвратительно. Только вот доступа к гормональной системе мне не оставили, так что чувствовал я лишь легкую щекотку.
— Мне есть, что тебе сказать, Эмберхарт-кун, но… — Таканобу Кейджи, покойный японский император, замялся, но потом всё же добавил окрепшим голосом, — …но сначала, я позволю себе побыть простым смертным. Могу ли я поинтересоваться твоими планами насчет моей судьбы?
— Их нет, — тут же ответил я. События, развивающиеся на японском архипелаге, были настолько сумбурными и тревожными, что душу покойного правителя пока еще не пускали в… «обработку», от чего его тревога лишь нарастала.
— Неужели? — сардонично хмыкнул японец, — Тебе не за что мне мстить?