Воин Великой Тьмы (Хроники Хьерварда, часть 4)
Шрифт:
Атор в очередной раз замахнулся своим оружием, Трогвар в очередной раз поднял меч для защиты... и тут Атор резко изменил направление удара, его секира рухнула почти плашмя, и клинок Трогвара оказался пойман в зажим между скругленным лезвием и толстым, сделанным из неведомого материала топорищем. Атор обеими руками вцепился в рукоять секиры, соскальзывая с лошади так, чтобы весь вес его тела помог бы выкрутить руку Трогвара, все еще сжимавшую эфес...
Меч Красного замка вырвался из пальцев Трогвара и полетел на землю. Спустя еще мгновение секира Атора со свистом рассекла воздух там, где только что находилось тело Крылатого Пса... Край лезвия вспорол
Глаза Атора окончательно превратились в островки ослепительного белого пламени, словно у самого Ямерта, зрачки исчезли; он надвигался, как сама Смерть. Трогвар с огромным трудом лишь в последнее мгновение уходил от страшных ударов, каждый из которых, достигни он цели, мог бы стоить жизни Крылатому Псу...
И все же он смог улучить мгновение и вырвать из-за спины крюки. Тоже вышедшие не из рук простого смертного кузнеца, они были наделены ничуть не уступающей силе меча мощью; и, ощутив их в руках, Трогвар внезапно успокоился, черная ненависть, сжигавшая все его существо с того мгновения, как они с Атором ринулись друг на друга, исчезла, уступив место холодному, трезвому расчету. Секира Атора еще только поднималась для следующей атаки, а губы Трогвара уже шептали короткое слово, вызывавшее заклятие силы, одно из множества несложных заклинаний, позволяющих многократно увеличить мощь наносимого удара...
Секира Атора устремилась вниз, и одновременно Трогвар резко качнулся вбок, изгибаясь, подобно морскому растению над напором волны, и со всей дарованной заклятием силой обрушил на врага свое странное оружие, целясь клювами-остриями крюков в рукоять оружия Белого Единорога.
Что-то сухо хрустнуло, и железные навершия крюков пробили топорище. Усиленный колдовством размах вырвал секиру из рук Атора, сцепленное намертво оружие обоих противников упало вниз.
Прежде чем Атор успел выхватить кинжал, Трогвар кинулся на него с голыми руками. Они остались безоружными, и теперь ничто формально не мешало ему, Трогвару из Дем Биннори, использовать свои новые познания.
Между рук Крылатого Пса сгустился небольшой комочек Мрака. Он дал презрительно ухмыляющемуся Атору поймать себя на простейший прием, он ощутил, как его ноги отрываются от земли... Близко-близ ко мелькнуло страшно искаженное лицо Атора, и в него, в это лицо, Трогвар и швырнул - в упор - этот крошечный темный комочек...
Этому боевому заклятию, одному из сильнейших, Трогвара научил, как ни странно, не его мертвый учитель, а скромный привратник Горм-ли. Заклятие было и впрямь страшным. Туго спе-ленутый, стянутый незримыми нитями клок Первородной Тьмы, мгновенно доставленный по воле Трогвара от самых дальних пределов владений его мрачного повелителя, Ракота Восставшего, встретил на своем пути плоть Атора, человеческую, полную жизненными силами плоть, и жадно впился в нее.
Атор глухо вскрикнул и зашатался, прижимая ладони ко лбу, словно тотчас забыв об оружии. Глаза предводителя Халланской армии были закрыты, рот искривлен в муке... Секира внезапно странно и тревожно замерцала в его руке, а спустя несколько секунд бесследно исчезла ..
Этого Трогвар никак не ожидал. Обрывок темного облака, изначального Хаоса, должен был обратить голову Атора в один короткий огненный взблеск, однако Хозяин Халлана почему-то уцелел
И отчего-то Трогвар чуть запоздало обрадовался этому Атор не должен был умереть непобежденным, и верх над ним обязан был взять он, Трогвар из Дем Биннори, и тем самым завершить начатый когда-то на ристалищном поле поединок.
–
Ладони Атора медленно сползли с лица. Глаза его были налиты кровью, однако терзавшая его боль уже отступила, выражение становилось все более осмысленным; еще минута-другая, и он будет готов к схватке.
– Принимаю твой вызов, проклятый колдун, - прохрипел он, поднимая меч и становясь в боевую стойку.
– Неужели ты до сих пор не узнал меня?– с любезной улыбкой осведомился Трогвар, совершенно спокойно приближаясь к своему противнику.
– Узнал тебя?– ошарашенно пробормотал Атор, вглядываясь в лицо Трогвара.– Да кто ты такой, сожри тебя Тьма?!
– Тот, кто рожден тебе на погибель!– вдруг взревел Трогвар, бросаясь вперед. Его хитроумное оружие со свистом прорезало воздух, и Атору пришлось отступить на шаг, чтобы парировать этот удар.
Спокойствие внезапно изменило Трогвару. Он видел перед собой убийцу, гнусного убийцу его, Трогвара, семьи, узурпатора королевского трона, мучителя его сестры... Сухие факты, простые, не раз повторенные слова - однако сейчас в сознание Трогвара словно бы ворвался испепеляющий вихрь ненависти, сотрясший все его существо.
– Это ты?!– выдохнул Атор. Он даже пошатнулся от неожиданности и едва-едва сумел отбить очередной выпад Трогвара.– Это ты?!
Потрясенный, сбитый с толку, охваченный суеверным ужасом, некогда непобедимый, Белый Единорог отступал шаг за шагом, не в силах оторвать взгляда от горящих ненавистью глаз своего врага. Он уже понимал, что пощады здесь не будет, однако и это было еще не все.
– Да, это я, Трогвар Дайрский, законный правитель Халлана в отсутствие моей старшей сестры, высокородной и наследной принцессы Арья-ты Халланской! отчеканил Трогвар, сделав даже перерыв в своих атаках ради этой высокопарной тирады.
Наградой ему послужило то безумное выражение смертной тоски, причудливо смешанной с яростью, что появилось во взоре Атора. Нечто подобное Трогвару доводилось видеть на охоте в глазах загнанных и раненых зверей...
Сегодня был его день. День, когда он, Трогвар, должен был вернуть долг Атору, пришло время исполниться сгарому и древнему пророчеству, невесть откуда взявшемуся в странном фолианте и, несомненно, долго не дававшему покоя Атору.
Меч Атора, выхваченный из ножен вместо исчезнувшей секиры эльфов, и крюки в руках Тро-гвара продолжали свой безумный танец. Вокруг них уже давно никого не осталось, они сражались вдвоем на пустой равнине, все многочисленное войско Владычицы растаяло без следа. Закат догорал, однако все небо над полем битвы затягивали угрюмые и мрачные тучи, ни луны, ни звезд не было видно; и Трогвару отчего-то легче было сражаться под покровом этих плотных серых тел, словно под крышей родного дома; колючий и жесткий свет звезд отчего-то пробуждал неуверенность и страхи.
Шаг за шагом Атор отступал, теснимый - впервые в жизни!– никому не ведомым мальчишкой. Крюки Грогвара выписывали замысловатые восьмерки и петли, скрещивались и сталкивались, норовя поймать длинный и прямой меч Атора в свой захват. Острия мелькали у самого лица Атора, и &му лишь с величайшим трудом
удавалось в последний момент отводить атаки Трогвара.
"Он понимает, что проигрывает!" - мелькнуло в голове у Крылатого Пса, когда после нескольких минут поединка ему удалось перехватить бешеный взор Атора; и, чувствуя поднимающуюся в нем самом усталость, внезапно понял: схватку пора кончать.