Воин. Возвращение
Шрифт:
Староста, шельма, понятное дело и не почесался, пока не прояснил для себя все то, в чем имел сомнения, но поди, проверь. Зато теперь, можно не сомневаться — к вечеру охотники выступят.
— А что остальным прикажете, ваше… господин десятник?
— Мне, Дорофей, нужны только двое, Родя и Свист. Остальными, староста, распоряжайся по своему усмотрению. Вас не должно зацепить, но, мало ли? Вдруг все же сунутся какие-то недобитки. Лодки с того берега перегоните, на дамбе завал соорудите… А главное — громко кричите, что деревня
— Может, все-таки послать голубя, ваше… господин десятник? На всякий случай.
— Никакого случая не будет, — посуровел я лицом и взглядом. — Ты же умный старик, зачем дурачком прикидываешься? Неужто не соображаешь, что Севаст* (*титул Императора, то же что и 'августейший') благосклонно отнесется к победителю, снисходительно окажет покровительство людям, пострадавшим в распре между гоблинами и троллями, но ни за что не окажет поддержки бунтовщикам? За свободу бороться надо. Или хочешь, чтоб другие все за тебя сделали, а сам собираешься на печи отсидеться?
— Ты на меня голос не повышай, десятник! — сверкнув глазами, вскинулся Дорофей. — У меня два сына с войны не вернулись. И зять…
— Вот таким ты мне больше нравишься, староста, — начальственно и одобрительно похлопал я его по плечу. — Извини, что рану разбередил, но потерями потом считаться будем. Война-то еще не окончена… — и без паузы, чтоб не дать старику затеять ненужный разговор по душам, попросил. — Молочка б мне испить? Совсем в горле пересохло.
* * *
Предоставив охотникам самим решать: как им незаметнее пробраться в Выселки, я избрал кратчайший путь для возвращения. Стоя на берегу, над водой звуки далеко разносятся, может и достигнут нужной пары… зеленых ушей, — я громко попрощался со старостой Дорофеем и условился: что мы, всей деревней, ждем их завтра, опять-таки всей деревней, к себе на праздник. Ровно в полдень…
Потом мы с Родей и Свистом погрузились в лодку и почти сразу уронили в озеро перевозчика. Ненароком. А пытаясь помочь ему выбраться — заодно и сами перевернулись. Хохот поднялся такой, что даже живность всполошилась. Куры обеспокоенно кудахтали, овцы блеяли, свиньи насмешливо хрюкали… В общем, проводы удались на славу, и если кто-то еще сомневался: что человеки уже начали веселиться, смог убедиться в своих предположениях на все сто.
Выбравшись на берег, мы кое-как отряхнулись и, поддерживая друг дружку, побрели на восток. Хохоча и горланя при этом что-то бравурно-походное и не совсем пристойное. Я бы даже сказал: совершенно непристойное. Кстати, вопреки расхожему мнению: 'мол, куда бы ты не шел, это всегда в гору, против ветра, а солнце слепит глаза', - двигались мы едва холмистой равниной, ветра не было вообще, а клонящееся к закату
— Не перестарались? — Родя ни к кому конкретно не обращался, но отвечать взялся Свист.
— В сам раз, боец… Ты их просто не знаешь так хорошо, как мы с командиром. Мы же для гоблинов человеки, быдло. Хоть и разумное. А значит — и вести себя должны соответственно. Кстати, чтоб ты знал, зеленые никогда меньше двух суток кряду не гуляют. Поэтому и от нас ожидают того же. Верно, командир?
— Верно. Тем более повод какой…Шутка ли — в поединке победили… Так что все натурально, — ответил я полушепотом, а потом заорал во все горло. — Эх, во поле береза стояла! Во поле кудрявая стояла!
— А не зря мы все это затеяли? Может и не следит никто за нами? И не видит ничего…
М-да, линейный боец тяжелой пехоты, это не рейнджер. Не те навыки… Ему б, сомкнув щиты и выставив копье или гладиус, шагать в ногу с боевыми товарищами. Чувствуя их локоть и плечо.
— Не боись, Род, — Свист явно метил на место моего пресс-секретаря. Надо пресечь, пока он в pr-менеджеры не выбился и избирательной компанией не увлекся. Потом ведь за уши не оттащишь, как во вкус войдет… — Я уже пятерых зелененьких насчитал… Нет — шестерых.
А вот это сюрприз. Не зря говорят, помолчи — за умного сойдешь. Глазастенький 'рысеныш'. Я, к примеру, за все время только двоих соглядатаев заприметить смог. Да и то — почти случайно. Сперва обратил внимание, что камыши против ветра клонятся…
— Да не вертись ты, — шикнул на товарища Свист. — Всю затею испортишь. Знал бы, что ты такой пуганый, промолчал бы.
— И ничего я не пуганый, — проворчал в ответ Род. — Не ожидал просто. И что теперь делать, господин десятник?
— Вон до той лощинки дойдем и свалимся в нее… Эх, братцы! Хорошо-то как! Там где клен шумел, над речной волной…
— А если нападут? Вы же нам даже оружия с собой взять не разрешили?
— Потому и велел… Чтоб наверняка напали. Кумекаешь?
— Нет.
— Свист, пой громче… Пока я объяснять стану.
— Как два лебедя лебе-едушку провожали!.. — старательно затянул местный фольклор рейнджер.
— Понимаешь, Родя, гоблины ведь не зря ко мне такую компанию приставили. Значит, интересуются: чем я заниматься стану? Не помешает ли это их планам? Вот ты, что на месте их старшего стал бы делать?
— Я!.. Вместо старшего?!.
Так, с тобой парень вся ясно. Служи воин. Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона.
— Это шутка такая… Не бери в голову. Все бойцы, приготовились. Сейчас будем дружно падать.
— Как?
— Примерно так… — я развернулся спиной к небольшому овражку и ухватил обоих парней за грудки. — Кто сказал на дядьку рашпиль? А?! — потом пятясь, потащил их за собой. Шаг, другой — земля ушла из-под ног, и мы втроем громко матерясь (кто понарошку, а кто и всерьез), покатились под откос.