Воин
Шрифт:
Кэт замерла внутри своей палатки, услышав снаружи громкий крик. Нахмурившись, они с Джулией обменялись взглядами. Принцесса подошла к входу в палатку и увидела, как арестовывают Локлана.
Нет!..
Она уже собралась выскочить из палатки и потребовать освободить горца, но поняла безрассудность такого поступка.
Кроме того, стражники все равно ее не послушают. Она всего лишь женщина, а они решительно настроены доставить Мак-Аллистера к местному
— Бога ради, что происходит? — подойдя, спросила Джулия.
Кэт отступила назад, в палатку:
— Нам надо разыскать Саймона и Страйдера.
Схватив свой плащ, она завернулась в него и направилась к ристалищу. Джулия поспешила за ней.
Уверенная, что лорд Страйдер находится в своей палатке, Катарина проигнорировала охрану и без предупреждения ворвалась внутрь.
Страйдер, обнаженный по пояс, мылся в большой бочке.
Кэт при виде его смуглой кожи разинула рот от удивления, а затем отвернулась и заставила Джулию сделать то же самое:
— Простите, что прервала ваше занятие милорд. Мне следовало постучать или попросить доложить о своем визите.
За ее спиной раздался глубокий смех:
— Я так понимаю, у вас дело огромной важности?
— Да.
— Тогда можете повернуться. Я уже одет.
Катарина последовала его приказу и обнаружила, что рыцарь уже накинул простую льняную тунику. Шнурки ее остались незатянутыми, поэтому все равно было видно, что это мужчина обладал на удивление красивой фигурой.
Не то чтобы Кэт привлекло его тело — просто она ведь не слепая.
Без всякого вступления принцесса заявила:
— Они арестовали лорда Локлана.
Страйдер нахмурил брови:
— Они? Кто?
Катарина запнулась, так как осознала, что на самом деле и понятия об этом не имеет:
— Не знаю. Они не сказали.
Рыцарь сделал два шага в ее сторону:
— В чем его обвиняли?
— Этого они тоже не сказали.
Страйдер, сощурившись, глядел на Катарину, размышляя над ее ответами:
— Интересно. Дайте мне минутку, чтобы полностью одеться, миледи, а затем мы отправимся в замок и выясним, что происходит.
Благодарная за помощь, девушка присела в коротком реверансе:
— Спасибо, милорд.
Кэт вернулась к входу в палатку, где стоял Вэл с понимающей усмешкой на лице:
— Войди вы минутой позже, миледи, и он был бы голый.
— Мог бы предупредить, прежде чем я вошла, — бросила девушка охраннику, который был почти гигантом.
— Я пытался, но вы были чертовски решительно настроены его увидеть. А кто я такой, чтобы перечить даме?
— Какая жалкая попытка оправдаться для караульного, — донеслось из палатки.
Вэл покачал головой:
— Я буду рад, когда старость заберет
Рассмеявшись, Катарина отослала Джулию обратно в их палатку и стала дожидаться, когда Страйдер закончит сборы.
Он вышел, затягивая завязки своего сюрко, и в глазах его горел огонь, способный сокрушить самого дьявола.
— Напомни еще раз, почему я тебя терплю? — обратился он к Вэлу.
— Потому что я спасал твою задницу больше раз, чем ты можешь сосчитать.
— А разве мы уже не квиты?
— Нет. В день, когда мы сочтемся, ты, скорее всего, меня прикончишь, поэтому я намерен всегда держать тебя в должниках.
Ворча на своего стража, Страйдер направился к замку.
— Следуйте за мной, миледи, и давайте посмотрим, чем кончится это дело.
Локлан стоял в пустом главном зале замка перед графом Руанским — пожилым человеком с седыми волосами и проницательными карими глазами. Его взгляд, направленный на шотландца, был исполнен презрения.
— Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал, Освальд? — спросил граф дворянина, который ранее повздорил с горцем.
— Возьми его в заложники, пока за ним не явится отец.
Мак-Аллистер усмехнулся:
— Тогда вам придется порядком подождать, милорды, потому что мой отец мертв.
Кипящего злобой Освальда это не смутило:
— Пусть он понесет наказание вместо отца.
К счастью для Локлана, у графа, кажется, было больше здравого смысла:
— Я не могу так поступить без веской причины. Он — шотланский лэрд.
Освальд застыл, словно этот ответ оскорбил его до мозга костей:
— А я — кузен короля! Я требую правосудия, Реджинальд! Его отец уничтожил мою сестру. Он отобрал ее честь, ее невинность и ее язык. За это я хочу увидеть, как петля затянется на шее его сына-ублюдка!
Локлан сжал зубы, чтобы удержаться от клятвенных заверений в своей невиновности. Его судьи и так о ней знали. Проблема была в том, что Освальда это не волновало.
— Я не могу повесить человека за преступление, которое совершил его отец.
— В таком случае прикажи его выпороть!
Реджинальд бросил на Мак-Аллистера оценивающий взгляд:
— Что ты думаешь на этот счет?
И он еще спрашивает? Этот человек что, сумасшедший?
— Я решительно возражаю, так как не сделал ничего, что заслуживало бы такого наказания.
— Ничего, за что был бы пойман, — презрительно усмехнулся Освальд и обратился к Реджинальду. — Попомни мои слова, он точно в чем-нибудь виновен. Яблоко от яблони недалеко падает.
В этом случае старая пословица как никогда была далека от истины.