Воин
Шрифт:
– Сэм, это мы, - сказал я и стал вылезать из люка.
Вскоре мы сидели вокруг костерка. Мы, конечно, прикрыли его машинами, да и уменьшили его до минимума. Пока разогревалась еда, Сэм с товарищами восхищенно рассматривал наши находки.
– Ну, рассказывай, что ты тут потерял, - спросил я, подсаживаясь к нему.
– Вождь приказал. Сказал: «Кто доброволец ждать вас на выезде из города». А я сказал, «Конечно, я доброволец». Вот и ждем мы вас тут, а вас все нет и нет, я уже беспокоиться начал. Но зря. Вы все-таки приехали. Я рад.
Он был настолько искренен в своей радости, что глядя на него, мое сердце немного отпустила горечь вины за гибель друзей. Я даже смог улыбнуться.
– Так чего
– спросил я у него.
– Ну как? Во-первых, он передал еды и воды, а во-вторых, он просил взять меня к тебе домой, что бы я рассказал твоим начальникам про нас, как он сказал «в качестве живого экспоната». Я не знаю, что это такое, надеюсь это слово не обидное.
– Ну что ж, спасибо ему за это.
Честно говоря, все, что у нас оставалось из провизии это немного консервов, все остальное пропало из рюкзаков. Подумав об этом, я вдруг понял, что страшно хочу есть. За всеми этими событиями, завертевшими меня за последние сутки, я совсем забыл про еду. Как оказалось, остальные тоже были в том же состоянии. Мы набросились на предложенное угощение как волки, забыв даже проверить ее дозиметром.
– Можно?
– спросил Иван, подсаживаясь ко мне после того как все наелись.
– Присаживайся, - я махнул на бревно, на котором сидел.
– Это все из-за меня, - сказал он.
– Что?
– Ну, это нападение обезьян.
– С чего ты взял?
– удивился я.
– Если бы я тогда не покормил их шоколадом, они бы нас просто сопровождали, как и до этого, а не лезли бы к нам.
– А шоколад что изменил?
– Знавал я людей, что всегда хотели заполучить то, что им нравилось: игрушку приятеля, значки одноклассника, должность коллеги. И они всеми силами стремились добыть объект своих желаний, а если у них не получалось это сделать, то они приходили в жуткую ярость, граничащую с безумием. Эти обезьяны не далеко отошли от нас, людей. Видимо им понравилась шоколадка, и они захотели еще, а когда поняли, что не получат лакомства, просто взбесились.
– Хорошая теория, - ответил я.
– Но в этом мире не до теорий, здесь все направленно на борьбу всех со всеми, если не убьешь ты, то убьют тебя. Мы всегда должны быть начеку и никогда никому не доверять. Даже простой цветок, может оказаться опаснейшей тварью, что высосет твою кровь и сожрет твои мозги. Поэтому не стоит делать скорые выводы и тем более корить себя за это. Всегда и за все отвечает командир. Гибель ребят на моей совести, и я буду нести эту потерю в своем сердце до конца своих дней. А теперь успокойся и иди спать, завтра мы прибудем в Анклав, там будет решаться твоя судьба, вот об этом подумай.
Иван встал. Кажется, он несколько опешил от моей отповеди, но я ничего такого и не сказал, просто процитировал отрывок из одной лекции, что читал нам Александр Иванович, да и сам я считал также. Мир перевернут с ног на голову, все не так как кажется на первый взгляд, лишь многолетнее изучение того или иного объекта, может дать материал, для построения предварительных выводов.
– Постой, - вдруг остановил я его. Глупая мысль, противным червячком болталась у меня в голове и требовала разъяснения, - кто такой, этот Юдашкин?
– Кто?
– переспросил Ванька.
– Ну ты Таню с каким-то Юдашкиным сравнил.
– Ах, этот. Да был до войны модельер такой, ему еще поручили спроектировать новую форму для армии.
– Модельер?
– Ну, это человек, что придумывает разные модные костюмы, платья.
– А зачем? Одежда должна быть практичной. А в этом плане комбезы, лучше всего.
– Я тоже так считаю, вообще то я не особо понимаю... понимал в моде, да и не люблю я всех этих изнеженных и утонченных людей от мира моды. Даже предположить не могу, что с ними стало в реалиях Метро.
– Ладно, спасибо за
– Да не за что.
Еще более озадаченный он отправился на свое место в глубине Маруси. Я огляделся по сторонам. Все уже разошлись. Матвей залез на крышу грузовика и с нее осматривал окрестности, тем самым охраняя нас. Но скоро взойдет солнце и ему придется спрятаться от его лучей, Олег же сразу занял свое место и теперь следил за обстановкой вокруг лагеря по камерам - им не страшны яркие лучи солнца. Нам приходилось лишь подстраивать яркость экрана и все. Таня устроилась комочком в кресле десантного отсека нашего БМП. Чья-то заботливая рука прикрыла ее спальником. Сэм и его товарищи уместились в кунге УРАЛа и уже довольно шумно храпели, из-за неудобных поз, через свои тканевые повязки, защищающие их от радиоактивной пыли.
Я долго не мог найти Ваську. Он нашелся в кабине УРАЛа.
– Ты чего не спишь?
– спросил я его, залезая к нему.
– Считаешь, мы правильно поступаем?
– не отвечая, задал свой вопрос он.
– Что ты имеешь в виду?
– Да все, - он живо повернулся и впечатал горящие глаза в меня.
– Все что мы делаем, делается неправильно. Мы потеряли половину парней, вместо них какие-то непонятные новички, которых мы обязаны охранять. Этот танк, этот грузовик, набитый боеприпасами так, что подожги его кто, взорвется как ядерная бомба. И вообще, на хрена ты нас потащил в этот рейд?
Ни слова не говоря, я спрыгнул и с силой захлопнул дверь. Честно говоря, от изумления и обиды у меня отнялся дар речи. Как же так? Ведь мы вместе все это затеяли. Вся группа, включая его, безоговорочно одобрила этот рейд. А теперь меня обвиняют, и кто, мой лучший друг?!!! Невероятно. Нет, я не снимаю с себя вины. Я должен был беречь и правильно распоряжаться своими бойцами, но я не заслужил таких обвинений от своего зама.
Весь день я не спал, мои чувства были противоречивы. Я полыхал гневом и придумывал кары для Васьки. Потом меня уничтожало и размазывало чувство вины за гибель друзей. Следом я искал оправдания перед дедом, Хохлом и Андреем Сергеевичем. Меня даже посещали мысли о том, что будто никто не погиб, и мы триумфаторами въезжаем на Марусе в Анклав, осыпаемые цветами мы демонстрируем добытые трофеи. А затем на меня опять накатывало отчаяние. Нет, Васька был прав, не нужен был этот рейд, особенно такой ценой. Нужно было в качестве этого проклятого аккорда сжечь гнездо арахн и все.
Так и не заснув, я не стал будить Олега, который должен был сменить меня, а продолжил осматривать территорию. Судя по занавешенным окнам кабины грузовика, Васька дневал там, ну что ж, дело его. По приезду домой нас ждет серьезная беседа. В остальном все было спокойно. Периодически переключая камеры, наблюдая за обстановкой вокруг, я принялся обдумывать маршрут и наше прибытие в Анклав. Необходимо четко понимать, что делать, что говорить и как себя держать.
Вдруг, мое внимание привлекло какое-то движение. Я вернулся на предыдущую камеру и заметил, как дверь кабины УРАЛа открылась и оттуда выскользнула фигура. С ужасом я догадался, что столь щуплая фигурка может принадлежать лишь одному человеку. Той, в которую я влюбился до беспамятства. Мое сердце сжалось от боли, я смотрел на монитор и искал оправдания: может Васька пришел в десантный отсек и разбудил девушку своим храпом, и та, в свою очередь, сбежала в кабину. Но нет. Из кабины высунулась слишком знакомая рожа. В голове даже мелькнула мысль: - «Они что без химзы там торчали?» А потом жестокая реальность выбила все лживые мысли и оправдания. Та, которую я любил, предпочла другого, и этот другой был моим лучшим другом. Теперь мне все стало ясно. Я еще не понимаю, что со всем этим делать, но самое правильное сейчас, сосредоточиться на главном. На том, как без дополнительных потерь довести группу домой.