Воинственные фейри
Шрифт:
— Изменение твоей судьбы может быть не очень хорошей вещью, — предупредил он низким тоном. — Я знаю только то, что если мы решим пойти и увидеться с этим парнем, путь, по которому мы все идем, изменится. Особенно твой путь. Радикально. Но я не могу понять, хорошо это или плохо, или это серьезный провал, и я…
— У него могут быть ответы на вопросы о Короле, — твердо ответила я, глядя на него так, чтобы он увидел, что я уже приняла решение. — Это все, что мне нужно знать, чтобы принять решение. Мы должны пойти и увидеть его, и мы должны пойти сейчас. Это не может ждать.
Габриэль вздохнул и кивнул. — Я вижу, что ты уже на этом пути, независимо от того, что я скажу, так что мы можем идти.
Я быстро попрощалась с Лейни и Юджином, пообещав им встретиться снова, чтобы продолжить занятия, как только смогу, и умоляя их не бросать меня на произвол судьбы, когда они помахали мне рукой. Юджин даже забрал у меня мою наполовину законченную звездную карту, когда я собиралась засунуть ее в сумку, и пообещал взглянуть на нее, что, как я знала, означало «я помогу исправить все ошибки в ней», и я задорно улыбнулась ему.
Я шагала рядом с Габриэлем, когда мы направились к выходу, и те несколько дюймов пространства, которые остались между нами, заставили мою ладонь чесаться. Я хотела заявить всему миру, что он мой. Мне было все равно, если это противоречило всему, что должны были делать Элизианские партнеры, или тому, как я должна была себя вести. Я любила Габриэля и ненавидела необходимость притворяться, что это не так, как будто он был каким-то грязным, маленьким секретом.
Когда мы вышли на улицу, солнечный жар омыл меня, и я застонала, откинув голову назад, стягивая с себя кардиган и просто наслаждаясь этим ощущением на своей коже. Разве может быть что-то лучше, чем впитывать тепло солнца после месяцев зимних облаков и темных дней? Леон определенно что-то замышляет со всей своей ерундой про солнечные ванны.
— Райдер как раз заезжает на парковку, — сказал Габриэль, снимая рубашку и заставляя мой рот пересохнуть, пока я любовалась всеми его татуировками.
— У тебя новая, — сказала я, указывая на маленький трон сбоку от его ребер. — Какое видение вызвало это?
— То, о котором у меня бывают только вспышки. Я ничего не понимаю в нем, но я видел бесчисленное количество крови, пролитой на этот трон, и, насколько я могу судить, эту судьбу не остановить. Когда она наступит, я думаю, все королевство должно бояться.
— Ты думаешь, это из-за трона? — спросила я, понизив голос от удивления. На Солярианском троне действительно никто не сидел с тех пор, как Дикий-Король и его семья были убиты нимфами все эти годы назад, хотя я догадывалась, что Небесные Советники держали его в тепле. Но поскольку все четыре семьи были равны по силе, ни у одной из них не было возможности возвыситься над другими и присвоить трон себе.
— Я не знаю. Но если это дерьмо случится, я планирую быть подальше от него.
Дрожь пробежала по моему позвоночнику от мрачного взгляда его глаз, и он покачал головой, протягивая руку, чтобы провести по моей руке в утешительном жесте. — Как я уже сказал, я не вижу
— Да, — согласилась я. — У нас их предостаточно.
— Давай, если ты выстрелишь туда, то встретишь Райдера, когда он подъедет, и он сможет отвезти тебя в больницу на своем мотоцикле. Я буду мчаться за вами с неба.
Я усмехнулась, увидев вызов в его глазах, а затем рванула с места на полной скорости, молнией пролетев через кампус, прежде чем он успел взлететь, и затормозила на парковке, прямо рядом с Райдером, когда он подъехал на своем мотоцикле.
Я запрыгнула на него, прежде чем он успел слезть, и он застыл от удивления, когда я обхватила его за талию, прежде чем он понял, кто это.
— Что ты задумала, детка? — спросил Райдер, повернувшись, чтобы посмотреть на меня через плечо.
— Габриэль говорит, что нам нужно отправиться в центр города, в больницу, где мы бросили Вампира, которого Король держал в туннелях, — сказала я. — Он думает, что ты сможешь пробраться в его разум и дать нам ответы, которые изменят мою судьбу.
— Тогда держись крепче, — сказал он, вот так просто. Мой Василиск действительно был единственным в своем роде. Его доверие ко мне и моему слову было само собой разумеющимся, и я любила его за то, что он даже не задавал вопросов, прежде чем отъехать с ревом двигателя и заставить меня визжать от восторга, когда мы помчались обратно на улицу.
Райдер ехал как одержимый, зигзагами проскакивая между проезжими частями и удваивая скорость, когда мы проносились через город, а я крепко держалась за него. Это было захватывающе, глоток свежего воздуха врывался прямо в легкие, и хотя более разумный фейри мог бы испугаться, я была уверена в своей способности поймать нас с помощью магии воздуха, если мы разобьемся. К тому же мы сможем исцелиться, так что удовольствие стоило риска.
Когда его мотоцикл с ревом въехал на территорию больницы и он поставил ногу, чтобы удержать мотоцикл в вертикальном положении, пара медсестер удивленно вскрикнули и бросились обратно внутрь.
Райдер проигнорировал их, повернулся на сиденье так, чтобы обхватить меня рукой за талию и притянуть к себе для поцелуя, пока мое сердце все еще бешено колотилось. Нам было рискованно делать это на людях, но, поскольку медсестры скрылись из виду, поблизости не было никого, кто мог бы нас увидеть, а перед ним было чертовски трудно устоять.
Габриэль спустился с небес, когда язык Райдера проник в мой рот, и мы оторвались друг от друга, чтобы посмотреть на него.
— Ты действительно думаешь, что мы получим ответы от этого урода? — спросил Райдер, когда Габриэль позволил своим крыльям исчезнуть и снова натянул свою серую футболку.
— Не называй его уродом, — укорила я, хлопнув Райдера по плечу, чтобы отчитать. — Если бы меня вот так держали в жажде годами, я бы так же одичала.
— Да ладно, Элис, ты становишься одичавшей, даже когда не хочешь пить, — поддразнил Габриэль.