Воины игры. Генерал короля
Шрифт:
В зал вошёл Раккан и, ворча под нос, вцепился гребнем в волосы принца, гремя цепями для боевых пайкчхиков.
– Ты бы хоть не позорился. Вышел в главный зал без пайкчхиков, без одежды, в одном схенти. Бездарь!
– Мне жарко, – пробубнил Джахарвалл, продолжая двигать слайды перед собой.
– Дурной тон выходить к офицерам в таком виде. Да ещё и без ускха и венца.
Принц бросил на угзи гневный взгляд.
– Замолчи, Раккан, – прошипел он, украдкой поглядывая на спящего отца. – Короля разбудишь, убью. Делай свою работу молча, как подобает угзи. Ты мешаешь мне.
– Принято, – Раккан только сейчас увидел огромную фигуру Имрена. Крылья короля безвольно свисали по обеим сторонам кресла и время
– Что с ним?
– Чего? – Принц оглянулся.
– Что с отцом? У него были изорваны крылья. Видишь?
– Не знаю, – Джахарвалл с тревогой оглядел отца. – Проснётся, спрошу. И, Раккан, я теряю терпение. Доделывай пайкчхики и сгинь.
– Принято, – угзи намеренно дёрнул принца за косу, вплетая цепь и ухмыльнулся, услышав судорожный вздох. – Закончил.
– Проваливай уже! И больше не смей дёргать меня! Зубы выбью!
– Агась, – Раккан тихо засмеялся и вышел, бросив через плечо:
– По поводу зубов потом потолкуем. Ещё раз выйдешь в зал голым…
– Проваливай! – Джахарвалл в бешенстве швырнул вслед угзи своим ускхом. – И я не голый. Просто на острове очень жарко, – добавил он шёпотом, не отрывая взгляд от слайдов.
Имрен испуганно вскинулся спустя несколько часов и протёр лицо. Сын сидел рядом, окружённый колбой его компьютера.
– Я долго спал?
– Не важно. Тебе необходим отдых. Поешь, отец.
Король поморщился, собирая крылья. Отлежал суставы. Непослушной рукой взял со стола мясо и жадно впился в него зубами, запивая ядом ллояра и поглядывая на принца.
– Мы сделаем это, – Джахарвалл выключил компьютер и вернул браслет.
– Не боишься? – Имрен говорил с набитым ртом.
– Мы не можем рисковать другими игроками и нихмирами. Ты меня, безусловно, защитишь, отец, в случае внештатной ситуации. И у меня не трое семейственных угзи, а двадцать. И все они проверенные боями штурмовики и отличные стрелки.
Имрен кивнул, вытирая с подбородка пролитый сок сотуса.
– Что с твоими крыльями? – Джахарвалл поднялся и обошёл отца со спины, разглядывая едва зажившие раны.
– На Милдеросс напали, невзирая на включённые барьеры и щиты. Кривые проникли в город. Учёные и угзи не смогли обнаружить порталы. Мы уже год на дарханцириусе. Дрейфуем в облаках кримов. А крылья порвал, когда поднялся в воздух свой экзоскелет.
– Ты не долечился, отец.
– Это всё, на что способны капсулы. Яхиль говорит, что частоты войори изменились и капсулы больше не способны нас исцелять полностью. Они могут только поддерживать жизнь и немного регенерировать ткани.
Брови принца сдвинулись.
– А город? Его больше нет в пустыне?
– Так и есть. Я принял решение выжечь его дотла, – король внезапно задумался и медленно отодвинул чашу с соком. Голос. Он вспомнил голос, спросивший его о сожжении города. После этого голоса кривые начали стремительно отступать. И кто-то отвечал с грузового флагмана. Это был не кривой. Кривые не умеют говорить.
Имрен быстро включил связь с Милдероссом. Услышав нежный голос Яхиль, он расслабился.
– Доченька, проверь хроники нашего отступления в пустыне. Я слышал голос с грузового корабля, когда кривые проникли в него и лабораторный комплекс.
– Хорошо, папа. Когда ты вернёшься?
– Скоро, малышка. Скоро. До встречи.
– До встречи, папочка. Я люблю тебя.
– Доченька? Папочка? – Джахарвалл с улыбкой смотрел в посветлевшее лицо короля.
Его суровый и могучий отец буквально растаял, услышав голос девочки. Король смущённо отвёл глаза, поведя широкими плечами.
– Надеюсь, ты не в обиде?
– Нет, – принц продолжал улыбаться. Он не видел улыбки отца с момента смерти мамы.
– Я едва не потерял её, – уголки губ Имрена опустились. –
Джахарвалл понимающе кивнул, подумав, что отец точно женится на княжне, когда она подрастёт. Он порвал крылья, чтобы спасти её. Прислушавшись к себе, принц понял, что не сможет жениться на этой девочке. Отец любит её, а он не знает о ней ничего. И больше не хочет ничего знать. В его сердце девочка с золотыми глазами из Гайяна, которую он обязательно найдёт, когда миссия на островах закончится.
Имрен задумчиво постукивал браслетом по столу. Проверять работу сына он больше не собирался. Мальчик, судя по всему, справляется и без его помощи. Острова благоденствовали, пребывая в богатстве и благополучии. Появились укреплённые города, поля злаков и сады. Принц за один год сумел поднять экономику островов и очистить от большинства кривых.
– Сколько потерял людей? – Имрен уже знал неизменный ответ.
– Ни одного.
– Сколько потребуется финансовых вливаний в развитие?
– Ни сколько. Здесь достаточно ресурсов и шахт.
– Сколько нужно времени, чтобы стабилизировать экономику?
Молчание. Джахарвалл отвёл взгляд. Нисколько. Он может хоть сейчас возвращаться в Милдеросс. Но он питал надежду отправиться на поиски Яхиль на материк Рулы. А для этого ему нужно выкроить время.
– Как минимум три года, – через силу солгал он.
Имрен удовлетворённо кивнул и поднялся. Нужно готовить штурмовиков и увойды к операции. Сын последовал за отцом, раздумывая о суровых законах и традициях Рулы. Его отец король Войора, мог бы изменить эти законы. Но юноша также понимал, что образование исконных законов и традиций на разных материках их огромной планеты обусловлены условиями выживания и природой материков. Чем мягче климат и условия, тем мягче законы. Материк Рула с давних времен отличался жестоким климатом и тяжёлыми условиями выживания. Древние леса, заполненные большим обилием разных хищников, ураганные ветра, проливные дожди, стойкие, невыносимые морозы зимой и жаркое лето с разрастающимися с каждым днём стаями пыльных кровососов. Земля плодородная, но с трудом поддаётся обработке. Жители Рулы привыкли к тяжёлой работе и постоянному наблюдению за дикими лесами, чтобы не подпустить к селениям хищников. Они стали частью жестокого леса Рулы, как племя Гхагаввахх на севере уподобилось бесконечным снегам и сверкающим льдам, в которых почти невозможно найти пищу. Да и нерест азинед держал население северян в постоянном напряжении. Острова Тёмного лабиринта, не смотря на густые джунгли, полностью обеспечивали пищей и всем необходимым лимантийцев. Но и здесь тоже есть свои традиции и правила, основанные на особенностях местной флоры, фауны и климата. Здесь не принято оказывать помощь пострадавшему от когтей хищника. Аборигены Тёмного лабиринта считали, что пострадавший возмутил дух джунглей и понёс заслуженное наказание. Здесь не играют чистой пресной водой и нигде не строят фонтаны – дефицит воды установил собственные правила. Вода здесь дороже жизни отдельного лимантийца. За воду здесь могут убить. Однако двери в домах никогда не закрываются. В любой дом можно свободно войти и взять пищу, если голоден, взять одежду, если замёрз, выспаться в чужом гнезде, если устал. Никто не прогонит и не накажет. Такие же правила и в племени Гхагаввахх. Но в землях Рулы дома, словно крепости. Каждая семья блюдёт неприкосновенность своего жилища и имущества. Песни разных земель отличаются наречием. На одних землях восславляют богов пантеона Огли и Вардара, на других славят игроков и Древних, а за упоминание Огли могут казнить или насмерть забить камнями. Где-то поклоняются только мохванам Сиффире и Маджраю, ничего не зная об остальных богах. Есть небольшой остров в океане, где войори восхваляют только псов и почившую жрицу Аффиллу, не ведая о войнах последних столетий.