Воины игры. Генерал короля
Шрифт:
– Их там тысячи. Возможно, это они создают излучение.
Гарвалл засопел, задумчиво вертя в пальцах чёрный обломок с маслянистой поверхностью и, бросил его на панель анализатора. Угзи прав – осколок “фонит”. Уровень излучения очень высок. Принц вздрогнул от шипения выстрела и оглянулся на мохвана. Волк продолжал неподвижно стоять, подняв орудия.
– Ты выдашь нас, Антхи.
– Одного видел. Похоже на разведку боем. Или заманивает в ловушку. Смотри на одиннадцать часов. Видишь?
– Меняем маршрут. Надо обойти их с тыла. Оставьте здесь часть гарнизона. Пусть отвлекут, сделают вид, что собираются выдвигаться в их сторону. А мы пока поднимемся
– Тогда и мне надо остаться здесь. Кривой меня рассмотрел, – капитан Антхи усмехнулся, оскалив белые длинные клыки.
– Оставайся. – Гарвалл кивком головы показал остальному отряду направление и медленно зашёл за выступ. Стал осторожно подниматься по острым уступам скалы, изменив цвет экзоскелета, чтобы сливаться с жёлтыми камнями. Дула орудий мешали. Пришлось отдать роботу команду свернуть винтовки за спиной. Внизу раздался ещё один выстрел – Антхи не собирался тратить снаряды на батальный огонь, лишь поддерживал интерес вражеской стороны, привлекая к себе внимание.
У Гарвалла появилась возможность подумать над ситуацией, пока он будет подниматься вверх на пятикилометровую высоту.
Взятый в недавнем времени в плен кривой не говорил. Войори вообще никогда не слышали, чтобы кривые разговаривали. Они определённо имеют способ коммуникации внутри своего племени. Но даже мощным компьютерам Раккана пока не удалось вычленить способ их общения. Это не запах, как у инсектов. Это не ментальная сеть, как у соприан. Это не сенситивная связь, как у мохванов. Однако организованность и методичность, с какой кривые нападали на города, говорила о наличии у них способа передавать информацию. Может, это единое существо, наподобие колоний морведя? Такая идея ещё никому из учёных не приходила в голову.
Кривые – иллюзия гуманоидного типа сущности. Никаких внутренних органов. Просто смесь крови и мяса под сухой, землистого цвета морщинистой плотной кожей с редкими волосками, торчащими беспорядочно по всему телу из воспаленных, увеличенных узлов пор. Ноги, руки, голова – единственное, что создает обманчивое впечатление живого существа. Будто богу-неумехе было лень собирать новую сущность последовательно и аккуратно. Он просто бросил в чан мясо с кровью, перемешал, как получится, и влил эту массу в мешки в форме человеческого тела. Они источали вонь грязного, потного, давно не мытого тела и гниющей плоти. После их появления возникали новые болезни, с которыми не всегда успешно справлялись капсулы реанимации. Порой после их появления возникали гражданские войны, драки в семьях, столкновения рабочих на заводах или фабриках.
Среди кривых есть иерархия. За двести пятьдесят лет активной экспансии кривых на Войоре только однажды в хрониках скиров появилось замечание о говорящем кривом. Верхнюю ступень иерархии в племени кривых занимали “красавчики” – так их прозвали угзи. “Красавчики” – это вид кривых со светлой и более гладкой кожей, чем у всего их племени. Они часто занимаются торговлей в крупных портовых городах, не участвуют в драках, не заражают болезнями, с огромным трудом, но пытаются произносить отдельные слова. Им в жёны на материке Рула отдают дочерей, прогневивших родителей. Это давняя традиция рулайсов. Детей у таких семей не бывает, и войорские женщины, попавшие в семью кривого, со временем становятся уродливыми и больными. Как только женщина теряет привлекательность, дом семьи “красавчика” сжигают вместе с жильцами. Рулайсы суровый народ со своими традициями и законами. Странно, что отец настоял на помолвке с княгиней Гайяна. Девочка имеет сильную волю и очень агрессивна,
Гарвалл встряхнул головой. Опять он думает о своей невесте. Она же совсем ребёнок. А ведь он даже лица её не видел и не знает имени. Она просто княжна Гайяна и его невеста. По законам Рулы и Гайяна жених и невеста после помолвки не могут видеться до свадьбы, пока девочке не исполнится девятнадцать лет.
Отец согласился выполнять требования царя Рулы, когда дал запрос на соединение родов милдоров с рулайсами и элестами. Почему его отец унизился, соглашаясь на бессмысленные требования царей? Его отец – король всего Войора, потомок бога Сатталаха, наместник богов смиренно подписал договор с царями других материков Войора.
Принц верил своему отцу. Значит, на то были свои объективные причины. Отец обязательно поставит его в известность по возвращению домой. А пока надо продолжать изучать мотивы кривых, их природу и иерархию, чтобы остановить экспансию. Найти ребро Мироздания, откуда беспрерывным потоком в их мир рвутся немыслимые существа, нанося вред природе и жителям Войора. С каждым десятилетием кривых становится всё больше.
Ниже по иерархической лестнице следуют “дикие” – огромные гуманоиды, проворные, беспощадные и сильные. Учёные высказали предположение, что они представители армии кривых – солдаты. Именно “дикие” кривые совершают набеги на города, похищая детей войори. Мохваны и угзи их не интересуют. Жертвами кривых становятся, в основном, потомки нихмиров. Дети исчезали бесследно. Не смотря на мощное техническое оснащение армии мохванов, ещё ни разу не удалось выследить похитителей и спасти хоть одного ребёнка.
Дальше “колдуны”. Эти кривые слабые, живут недолго, но их появление в городах становится началом эпидемий, мора и гражданских войн. После явления “колдунов” многие города быстро вымирают. Города-призраки стали попадаться всё чаще.
Гарвалл проводил взглядом опередившего его угзи из клана “Золотой ветер” и закрепился в стене скалы, ожидая разрешения двигаться дальше. Чёрно-серебристый Массор исчез наверху в тумане. Следом за ним в мутных облаках растворились несколько его соклановцев. Этот отряд его личные телохранители и семейственные угзи. Принц вырос с Массором и Ракканом в одном гнезде и полностью доверял огромным полосатым братьям-близнецам с синими кристаллами во лбах.
– Чисто.
– Принято, – Гарвалл снял крепежи и двинулся в туман, начиная подрагивать крыльями. Он мог взлететь, но тогда выдал бы расположение отряда рёвом своей кожи.
С вершины скалы раскинулся потрясающий пейзаж, но принцу было не до сантиментов. Юноша присел и включил портативный компьютер, подбросил в воздух горсть мобильных прицелов и минишпионов.
– Двадцать два градуса к западу.
– Выдвигаемся, – угзи бесшумно шли впереди по гребням скалы, бросая в воздух свои прицелы и поднимая дула орудий.
– Одиннадцать градусов к западу, один километр, двести метров. Излучение не стабильно. Наблюдаю движение, – Гарвалл остановился, манипулируя голограммами вокруг себя и просматривая текущие данные.
– Я их вижу, – один из угзи опустился и лёг на краю карниза. – Антхи был прав. Это ловушка. Их там восемнадцать тысяч. Капитану надо уходить оттуда. Они двигаются в его сторону. Его отряд не сможет выдержать натиск.
– Кто они?
– “Дикие”. Снова вышли на охоту. Похоже, их заинтересовали города Перраха.