Воины преисподней
Шрифт:
Спать хотелось ужасно, в ушах звенело, перед глазами плавали лиловые круги и голубоватые волны. На этих волнах покачивалась люлька, рядом сидела любимая, обожаемая, ненаглядная жёнушка и тихо нараспев рассказывала очередную историю о битве «татоньки Давида» с очередными «вороженьками». Маленький Андрейка посапывал и счастливо улыбался во сне. И из такой вот крохи когда-нибудь вырастет настоящий мужчина! Надо же, какое чудо…
Чудо! Вот именно! Но что тут поделать, какие меры предпринять, Карсидар совершенно не представлял. А время-то идёт, и если верить словам иудеянского купца Шмуля,
У Карсидара едва хватило сил добрести до своей комнаты, где он не раздеваясь повалился на кровать и тотчас уснул, словно провалился в чёрный бездонный мрак. Из этого полуобморока его, кажется, почти тотчас выдернули слова верной мамки: «Просыпайся, Давидушка, Данила Романович за тобой прислал».
Карсидар мигом вскочил, энергично мотая головой, чтобы прогнать остатки сна. На пороге комнаты стояли двое гридней. Значит, стражники в самом деле сообщили приближённым короля об его прибытии.
– Милку я не будила и ничего о твоём возвращении не сказывала, – говорила старуха, протягивая Карсидару краюху хлеба и кувшин с квасом. – На вот, перекуси.
Карсидар быстро прожевал хлеб, запил квасом, переобулся и вышел из комнаты. Гридни последовали за ним на двор. Через несколько минут они уже ехали извилистыми улочками по направлению к Старому Городу.
Данила Романович ожидал их в одной из комнат первого этажа дворца, сидя на длинной скамье у стены. Он был спокоен и невозмутим, как и надлежит правителю огромной державы. Однако его внешняя невозмутимость сильно смахивала на хорошо отработанную маску и уж никак не вязалась со слишком ранним подъёмом. Естественно, из уважения к государю Карсидар не решился проверить, что у него на душе.
– Ага, вот ты и явился, – сказал король вместо приветствия. – Скор же ты, Давид.
Карсидар хотел отделаться дежурной фразой насчёт расторопности курьера, но Данила Романович остановил его вопросом:
– Ну, что там в Молдавии? Только покороче, – и велел сопровождающим: – Оставьте нас.
Карсидар дал отчёт о состоянии молдавских гарнизонов. Ясное дело, короля не могли не заботить южные уделы Руси. Теперь Молдавия оказывалась в тылу у Таврийского княжества, на котором сосредоточили внимание татары, поэтому, несмотря на приказание говорить коротко, Карсидар старался не пропускать мелочей (кто знает, что может завтра стать главным?). Король не останавливал его. С предложением перебросить дополнительные силы на юг согласился, более того, обещал в случае необходимости попросить Бэлу предоставить в его распоряжение полк угорцев.
– А что с татарским послом? – спросил Карсидар, едва Данила Романович покончил с прежней темой.
– Да вроде всё ясно, – король поджал губы и перевёл взгляд на деревянный потолок комнаты, расписанный по периметру растительным орнаментом, а в центре – стилизованной картиной небосвода. – Я велел допросить его с пристрастием, но это, пожалуй, было излишним. Довелось татарскому псу помучаться и кровушкой умыться, да только ведь он и не скрывал ничего.
Сказав это, Данила Романович изложил суть требований хана Тангкута к Василю Шуграковичу.
– И тебе это не понравилось, – подхватил Карсидар.
– Конечно! – всё же не сдержавшись, король всплеснул
– Ну-у-у… – Карсидар пожал плечами.
– Разве князь Василь ходит в его подданных?
– Нет, но…
– Так почему он обращается с ним, как с подданным? Зачем вытворять такие глупости, скажи на милость?!
– Так ведь приволокли татары под Киев дружину владимирцев, – нашёл наконец объяснение Карсидар. – Бату хотел добиться раскола наших княжеств… вот и Тангкут добивается того же. Смотри, Данила Романович, всё выходит не так уж глупо. Стоило Тангкуту прислать к таврийскому князю посла, а ты уж и голову ломаешь над тем, почему он так поступил. Значит, не доверяешь ему и… – Тут Карсидара осенило, и он заговорил возбуждённо: – Ну да, так оно и есть! Мы только что о чём говорили? О переброске королевских ратников на юг! Но если мы введём дополнительные войска в Таврию, князь Василь сразу решит, что ты не доверяешь ему, боишься, как бы он к татарам назад не переметнулся и…
– А если не ввести войска, получится, что я оставляю его без прикрытия и бросаю один на один с татарвой, – король грустно усмехнулся. – Только тут ты ошибаешься. У Василя тоже своя голова на плечах есть, а ты, видать, плохо выспался с дороги, что не учёл этого.
– Ну и что князь Василь? – спросил Карсидар, рассматривая носки своих сапогов.
– Что? Да войска просит супротив татар оборониться, чего ж ещё от него ждать! – вздохнул Данила Романович. – Трусоват он немного, сам знаешь, поэтому первым из половецких ханов принял мою сторону, когда Бату степь подмял. Поэтому Тангкут и отрядил к нему посла теперь. Запугать решил – авось Василь свет Шугракович на его бок переметнётся.
– Так и я о том речь веду, – попытался возразить Карсидар.
– О том, да не совсем, – теперь король глядел на него в упор. – Расколоть Русь – да, может быть. Запугать половца – не возражаю. Но давай думать дальше. Татары далеко, а я близко, так? Так. Тангкут даёт половцам войско супротив меня? Наоборот, требует их отряды для себя. И вдобавок вызывает Василя в свой Сарай. А мы все понимаем, что там нашему Василю Шуграковичу и конец. Скажи, Давид, положа руку на сердце, чью бы сторону ты принял на месте половца?
– Твою, государь, – сказал Карсидар, приложив руку к сердцу и слегка поклонившись.
– И я так думаю, – вздохнул Данила Романович. – Более того, Василь поступил в точности так, как думаем мы оба. То есть схватил посла и препроводил его ко мне, а свиту посадил на кол. Но скажи, любезный мой Давид, кто же в этом случае есть великий хан Тангкут? – и, поскольку Карсидар молчал, докончил за него: – Так вот, великий хан Тангкут есть полный олух. Или… – король многозначительно поднял палец к потолку, – или олухи мы с тобой, поскольку ничего не понимаем. Поэтому, Давид, я бы попросил тебя лично допросить посла. Сделай это так, как умеешь делать один ты.