Воины пустоты
Шрифт:
Взгляд новеньких камер вычленил из окружающей обстановки других членов отделения. "Сенокосец" работал также с Алексой. Та кинула мне немое приветствие через сеть. Остальные выглядели получше и не нуждались в помощи полевых дронов-врачей. Особенно это касалось Вестат, та отделалась лишь повреждениями бронепластин.
– Эй, А-а-а-алекс, - раздалось протяжно сообщение от Штульца.
– А-а-а-а-алекс?
– Чего?
– Проснулся? Угадай какую ногу мне отстрелили?
– в голосе астероидянина слышались весёлые нотки.
Пришлось слегка напрячься, чтобы собрать разбегающиеся мысли.
–
– Ага, - проговорил он и тихо захихикал. Интересно это стрессовое?
– Подумаешь нога, - произнесла Аэнора, указывая на спёкшуюся массу ниже пояса.
– Вот у меня трагедия.
– Конечно трагедия, - бросил Эстрес.
– Теперь ты точно не сможешь соревноваться со мной в беге.
– Ха. Да я тебя и на руках догоню! Ты хоть и шустрый, но с регенератором на брюхе быстро не побегаешь.
– Плоть херня, она дело наживное. Мне ли не знать.
В разговор вмешалась Касара, до того сидевшая рядом с раненной виброклинками Алексой:
– Никто не погиб и это главное, - сказала она, поглаживая залатанную броню подруги.
Все единодушно согласились. Такова была правда для нашего отделения. Но не для взода.
– Как думайте, куда выстрелил гелиоконцентратор?
– Не знаю, но надеюсь...
– начал было я, но командный голос Вестат прервал меня.
– Бойцы, только что был объявлен бессрочный режим прекращения огня. Боевые действия остановлены по всем фронтам.
На несколько секунд воцарилось молчание. Я скосил взгляд на убирающих тела дагро дронов. Этому обслуживающему персоналу не повезло оказаться на нашем пути. Спрячься они где-нибудь ещё на минут пятнадцать...
– Я понял, - спокойно сказал Мишеро, вставая. Он подошёл к висящему на стене плакату со стилизованной станцией и ткнул в инопланетную письменность пальцем.
– "Страж у самого сердца Эдеона". Это родная звёздная система дагро. Захватив гелиоконцентратор, мы приставили им пистолет к виску.
– То есть, мы победили?
– радостно произнесла Аэнора.
– Акт о капитуляции ещё не подписан, так что расслабляться рано, - своим холодным тоном ответила Вестат.
– Хер, там плавал!
– прокричала Аэнора приподнимаясь на сохранившихся конечностях.
– В смысле, прошу прощения, мэм. Позвольте не согласиться, мэм. Если наши совсем не идиоты, то должны были уже подойти на пару световых секунд к... Эм...
– Гревии, - подсказал ей Мишеро.
– Да. К ней. И развернуть рефокусировочные зеркала. Продержаться до времени подлёта луча они должны успеть, а дальше любой хабитат или крепость превратятся в головешки. А уж про планету и не стоит говорить, она не увернётся!
Так же зашевелившийся Штульц, решил проявить своё познание в стратегии:
– Но ведь это одна планета, хоть и столичная. Разве этого достаточно?
– Да командование сейчас пользуется шансом. Чужаки замешкались, подняли ручки, а наши подошли ближе, сбросили взрыволазеры, нацелили турели и взяли местный флот за яйца...
Я вздохнул и, закрыв глаза. Неважно, какая конкретно тактика заставила чужаков запросить перемирие. Важен был сам факт, а выслушивать сомнительные гипотезы не хотелось. К тому же в голове до сих пор оставался неприятный отпечаток осознания себя в бою.
Мотаю головой, насколько это позволяют фиксаторы. Стараюсь отогнать мысли об экзистенциальном ужасе. Лучше взглянуть в космическую бездну глазами машин. Те всё же медленно, но протаскивают людей дальше. Хранят и оберегают, как почтенного родителя, а не выбрасывают, как отработанную ступень древней ракеты. Кстати о ракетах. В поле зрения камер как раз виднелась "Ночная роза". Крейсеру сильно досталось. Оплавленная броня слиплась в единую изгрызенную поверхность. Следы пробития тяжёлой кинетики чернеют кратерами с ровными краями. Чтобы окончательно не сгореть звездолёт использовал станцию как экран против местного солнца. Что творилось внутри и думать страшно. Впрочем, что-то точно уцелело. Этому свидетельствует короткое сообщение.
"Эй Алекс, у меня для тебя хорошие новости."
Эпилог
Историю пишут победители, поэтому в ней не упоминаются проигравшие.
Лорд-директор Грод Зун Штецап непрерывно стучал ногой, читая последние военные сводки. Ситуация была хуже, чем он думал. Орбита Гревии заполнена терранскими и аматэрианскими кораблями. Защитный флот болтается с заглушенными реакторами в точках Лагранжа. Ко всему ещё добавляются развёрнутые рефокусировочные зеркала, готовые принять излучение захваченных гелиоконцентраторов. Но самое худшее было в другом. Как подобное было допущено.
Ир До Керет, лорд-директор самых непострадавших территорий, взял на себя центральное командование, якобы по приказу Небесного Маршала. И вместо того, чтобы отбить гелиоконцентраторы или, в крайнем случае, уничтожить их релятивистским ударом, он объявил режим прекращения огня.
Зун Штецап сплюнул на оплавленный бетонный пол и посмотрел в сторону разбираемых завалов. Вибрационный проходческий щит уже почти пробил проход наружу. Ещё немного и можно будет погрузиться на севший рядом ударный фрегат и уйти в подпространство. Проклятье! Бункер должен был иметь межзвёздный двигатель. Если бы не этот просчёт конструкции, то флот бы не потерял дееспособность, и враг бы не обезоруживал гарнизоны. Ничего, ещё не всё потеряно. Нужно только подавить измену.
Хруст рассыпающихся конструкций отвлёк лорда-директора от размышлений о дальнейших действиях. Вибрационный бур отъехал в сторону, и тоннель залил дневной свет. На другом его конце показались фигуры солдат. Нет, одного солдата в автоброне и пол дюжины биороидов. Такой состав встречающей группы сразу не понравился Зун Штецапу. Незаметное движение пальцев и наплечный лазерный излучатель перешёл в боевой режим.
– Сэр!
– поприветствовал лорда директора боец в автоброне с поднятым забралом.
– Мы готовы вас доставить на "Директора Га Дорука"[50].