Вокруг Луны
Шрифт:
Барбикен и его спутники, заключенные в снаряде, чувствовали себя в полной неподвижности. Впрочем, их ощущение покоя не прекратилось бы, даже если бы они расположились на поверхности снаряда. Не будь Луны, которая все увеличивалась над ними, они могли бы побиться об заклад, что реют в какой-то совершенно неподвижной среде.
В это утро, 3 декабря, друзья были разбужены радостным, но совершенно неожиданным звуком. Это был крик петуха, раздавшийся в самом снаряде.
Первым вскочил Мишель и проворно вскарабкался на свой «чердак». Он
– Да замолчишь ли ты, – сказал он шепотом. – Эта тварь провалит всю мою затею!
Николь и Барбикен проснулись.
– Петух! – воскликнул Николь.
– Успокойтесь, друзья мои, – с живостью ответил Мишель. – Я просто захотел вас потешить сельской музыкой.
И он издал такое великолепное «кукареку», которое сделало бы честь самому гордому представителю петушиной породы.
Оба американца разразились громким смехом.
– Необычайный талант, – сказал Николь, лукаво посматривая на своего товарища.
– Такие шутки очень приняты у нас во Франции, – ответил Мишель. – Это совсем по-галльски. У нас кричат петухом даже в самом лучшем обществе.
Затем, желая перевести разговор на другую тему, он добавил:
– А знаешь, Барбикен, о чем я думал всю ночь?
– О чем? – спросил председатель.
– Я все думал о наших кембриджских друзьях. Ты, конечно, заметил, что я ни черта не смыслю в математике. Так вот я никак не могу понять, каким образом наши ученые в обсерватории могли вычислить скорость, которую должен иметь снаряд, чтобы долететь до Луны.
– Ты хочешь сказать, – перебил Барбикен, – до той нейтральной точки, где силы земного и лунного притяжения одинаковы, потому что с этой точки, которая находится почти на девяти десятых всего расстояния между обеими планетами, снаряд полетит на Луну сам собой, вследствие собственной тяжести.
– Ну да, именно это я и имел в виду, – сказал Мишель. – Но как же все-таки они вычислили эту скорость?
– Ничего нет легче.
– А ты сумел бы сам провести это вычисление?
– Ну разумеется. Мы с Николем вычислили бы эту скорость и сами, если бы справка обсерватории не избавила нас от этого труда.
– Подумать только, – вздохнул Мишель. – А я бы не мог решить этой задачи даже под страхом смертной казни.
– Потому что ты не знаешь алгебры, – спокойно ответил Барбикен.
– Эх вы, «иксоеды»! Вы думаете сказали: «Алгебра», и этим все объяснили!
– Мишель, – сказал Барбикен, – ты, надеюсь, не станешь отрицать, что нельзя ковать без молота или пахать без плуга?
– Не стану, конечно.
– Ну так алгебра – такое же орудие, как соха или плуг, и орудие весьма полезное для тех, кто умеет с нею обращаться.
– Не может быть.
– Сущая правда.
– А ты согласен воспользоваться этим орудием тут же при мне? Если тебе, конечно, не скучно.
– Разумеется.
– И показать мне, как вычислить начальную скорость нашего снаряда?
– Да, дорогой друг. Приняв в расчет
– Какая же это формула?
– А вот увидишь. Но только я не стану вычерчивать кривой, описанной нашим снарядом между Луной и Землей, учитывая их относительное движение вокруг Солнца. Предположим, что обе планеты неподвижны. Этого будет совершенно достаточно.
– Почему же?
– Потому что именно так решаются задачи, называемые «задачами трех тел», интегральный же метод для решения таких задач еще недостаточно разработан.
– Скажите, пожалуйста, – насмешливо произнес Мишель Ардан, – стало быть, математики еще не сказали своего последнего слова!
– Ну разумеется, нет, – ответил Барбикен.
– Ну что ж! Авось лунные жители довели интегральное исчисление до большего совершенства, чем вы! А кстати, что такое интегральное исчисление?
– Это способ, противоположный дифференциальному исчислению…
– Благодарю покорно!
– Другими словами, это исчисление, дающее нам конечные величины, дифференциалы которых нам известны.
– Вот что по крайней мере понятно! – воскликнул Мишель с видом полного удовлетворения.
– А теперь, – сказал Барбикен, – дай мне кусочек бумаги, огрызок карандаша, и через полчаса я покажу тебе нужную формулу.
С этими словами Барбикен принялся за вычисления. Николь продолжал изучать в окно необозримые межпланетные пространства, предоставив Мишелю заботу о завтраке.
Не прошло и получаса, как Барбикен, подняв голову, показал Ардану бумажку, исписанную алгебраическими знаками, среди которых выделялась следующая формула:
– Что же это значит? – спросил Мишель.
– Это значит, – ответил Николь, – что одна вторая V в квадрате минус V нулевое в квадрате равно gr, помноженное на r, деленное на х, минус единица плюс m прим, деленное на m, умноженное на r, деленное на d минус х, минус r, деленное на d минус r…
– Икс плюс игрек на закорках у зета и верхом на р, – расхохотался Мишель. – И все это тебе понятно, капитан?
– Ничего нет понятнее.
– Ну еще бы! – сказал Мишель. – Да ведь это же ясно с первого взгляда; теперь мне больше ничего не требуется.
– Вечно ты издеваешься! – вмешался Барбикен. – Захотел алгебры, ну и получай.
– Пусть уж лучше меня повесят!
– В самом деле, – сказал Николь с видом знатока, читая формулу. – Мне кажется, эта формула совершенно правильна. Это интеграл уравнения действующих сил, и я не сомневаюсь, что она приведет к искомому результату!