Вокруг света за 100 дней и 100 рублей
Шрифт:
– Дружище, пятьсот рублей, и ты на месте! – перешел сразу к делу молодой парень за рулем.
– Спасибо, я гуляю, а денег у меня нет.
– Хорошо, если денег нет, давай за 350 довезу!
– Прекрасная цена, но у меня совсем нет денег. Я погуляю пока здесь, глядишь, часа через три до центра дойду.
– Во ты приколист, давай 300, и поехали! Хоть до Кремля! Меньше не сброшу.
– Сбрасывай – не сбрасывай, значения не имеет. Я только за бесплатно поеду.
– Так и ходи здесь! Что я тебя, еще уговаривать должен? – со злостью захлопнул дверь парень и задымил трубой, уматывая вперед. Я продолжил шагать, размышляя, что бы подумал сам, увидев
– Давай за 150? Мне хотя бы бензин надо оплатить.
– Товарищ, я дал бы тебе хоть 500, но у меня вообще нет денег.
– Ай, ладно, заваливайся так, мне все равно в центр ехать.
«Так бы сразу!» – подумал я, закидывая рюкзак на заднее сиденье.
– Рассказывай, чего по ночам шастаешь, – процедил парень, вдавливая педаль газа. Я посмотрел на спидометр – сто тридцать.
– Я путешествую без денег.
– Что, прям вообще без них?
– Ну да.
– Хотя бы тысяч пять заначки есть?
– Нет.
– А косарь, зашитый в трусах?
– Нет.
– Лох! – хлопнул по рулю водитель и громко причмокнул. – Никогда вас не понимал, бездомных.
– У меня дом есть.
– А работа?
– Была, я уволился.
– Лох! – ухмыльнулся парень громче прежнего и надавил на педаль так, будто захотел встать на нее. Мы рвали сквозь ночь в центр Казани. – Я считаю, что у любого мужика должен быть дом, работа и машина. Вот со мной все ясно, я водитель. А ты кто? Деньги ты сейчас как зарабатываешь?
– Прямо сейчас никак не зарабатываю.
– Ладно, а до этого в жизни как зарабатывал?
– Я был программистом, ведущим мероприятий, фотографом, инженером, но это не имеет никакого значения.
– То есть раньше работал, а сейчас бродяжничаешь?
– Примерно так.
Парень открыл рот, посмотрел на меня, махнул рукой и повернулся обратно к рулю, так ничего и не сказав. Я прислонился щекой к окну. Мы ехали по спальному району, и случайному приезжему могло показаться, что он находится где-нибудь в Орехово-Борисово. Если бы не крупные надписи «Рэхим итегез!», подсвеченные синим то тут, то там.
– Выходит, ты деградируешь, – сказал водитель, посмотрев мельком на меня. Я ничего не отвечал. – Нет в этом правды, пойми! Правда в том, чтобы жить настоящим у себя дома, в своем городе, строить стабильное будущее, опираясь на прошлое. Но не шататься где ни попадя. Честное слово, я не смог бы так. Ты никогда не знаешь, что дальше будет – как на пороховой бочке сидишь. А в будущем будет только плохо, потому что ты в него ничего не вкладываешь. Ты не делаешь для мира ничего хорошо. Не доведут до добра скитания.
– Хорошо, но может, это и есть первый шаг к тому, чтобы сделать мир лучше – принять его таким, какой он есть?
– Допустим.
– А как его можно принять, не увидев? Истина раскидана и не находится исключительно в работе, доме и машине. Мы родились во времена открытых границ, и чтобы попасть в любую точку мира, достаточно двух вещей – загранпаспорта и кредитной карты. Только великим всезнающим людям можно сидеть в одной комнате – и они познают больше, чем любой другой. Я еще не дорос до этого, да и ты, подозреваю, тоже. Красота в многообразии.
– Ты говоришь о какой-то другой, несуществующей жизни.
– Я о той же. Конечно, надо работать, реализовываться, обустраивать быт – все как ты говоришь. И хорошим скачком для этого развития являются путешествия. Это инструмент, а не конечная
Молодой человек резко затормозил, и машина встала перед красным сигналом светофора. В окнах переливались огни многоэтажек, а справа светился диск «ТатНефть Арены». Мы молча свернули с шоссе и, пролетев мимо торжественной красно-зеленой мечети, заскользили по мосту, из которого буквой «М» торчали два пика. По бокам рядом с нами проскакивали ванты, и на мгновение я представил, что когда-то мимо будут так же проскакивать ванты Золотого Моста в Сан-Франциско.
– А ешь ты в дороге как? – перебил мои думы очнувшийся водитель.
– Что найду да где придумаю. У меня еще небольшой запас еды с собой есть, но я им пока не пользовался.
– Не, я точно так бы не смог. Каждый день еду себе искать, как в древнем мире. Говорю же – лох! – улыбнулся мне молодой человек. И я улыбнулся ему в ответ. В этой любезности было столкновение мировоззрений, и не ради драки, но ради сублимации. Возможно, каждый из нас захотел на мгновение занять роль другого. Мы смотрели друг на друга секунд пять, тем самым сообщив в разы больше, чем словами до этого. – О'кей, куда там тебе надо, говоришь?
Он довез меня до нужного дома, крепко пожал руку на прощание и уехал таксовать на ночные улицы Казани. Уехал, не подозревая, что мне предстоит в одиночестве переночевать в мягком зале кинотеатра, а после учить детей готовить пиццу и вместо них уплетать ее за обе щеки. В оставшийся световой день мое внимание привлекли идеально вылизанные улицы, стопроцентно красные автобусы, минареты, выглядывающие из-за православных крестов, и элегантные прохожие, довольные всем этим. Как и положено любому проходимцу, я восторгался городом. После запечатления Казани во все времена года, можно было заявлять – она хороша всегда. Выйдет здорово, если города будущего России будут выглядеть не как перенаселенные Москва и Питер, а как столица Татарстана. Это город, где рядом с Кремлем в собственных домах живут люди, где развязки продуманы и согласованы с системой общественного транспорта, где местная татарская культура накрепко сплетается с общегосударственной русской, при этом почитается и живет в дружбе, где все надписи дублируются на трех языках, куда стремятся иностранцы и где развито собственное производство. Это будут города, которые дышат свежей жизнью, развиваются и отстраиваются новыми архитектурными решениями. Города, которые любимы жителями.
Вечером на озере Нижний Кабан я познакомился с кареглазой Сабиной, и мы болтали ногами то в траве, то в воде и кормили то уток, то собак. По первой минуте встречи – когда мы стали скакать, будто знакомы пять лет – можно было догадаться, что у Сабины собственное агентство путешествий. После двух часов прений я рассказал об идее заработка на открытках, распечатанных еще в Москве. Сабина заявила, что необходимо немедля ее реализовать, и мы выдвинулись в сторону пешеходной улицы Баумана. Сначала мы разложили открытки вдоль дороги, как именитые арбатские художники, расселись рядом и стали ждать, когда же публика начнет оптом скупать товар. Стоял теплый осенний вечер, улица была засеяна вальяжно прогуливающимися парами, дружными семьями и шумными студентами – и ни один из них не остановился рядом с нами. Тогда мы вышли в центр пешеходной части и стали размахивать открытками, предлагая их потрогать – эффект был тот же. Разъяренная Сабина, которая изначально готова была заткнуть за пазуху любого, взяла дело в свои руки и стала предлагать получить открытки бесплатно. Но и тут никто не проявил интерес.