Волчье логово

Омильянович Александр

— Сейчас приведу эту куколку к нашему столу, — произнес Иорст, не отрывая взгляда от танцующей Хелен.

— Ее не пустят, — заметил Хайден, который знал, что она сидит в обществе специалистов-лесоводов, Завелли, Фриватта и Клаузера.

— Как только кончится музыка, приглашу на следующий танец, иначе эти старые козлы ее замучат, — объявил Иорст.

Когда оркестр умолк, Иорст быстро встал из-за стола, многозначительно подмигнул друзьям и начал пробираться между парами, возвращавшимися на свои места. Хайден и Штангер видели, как он остановился перед

Хелен, галантно поклонился и обменялся с нею несколькими словами. Возвращался он очень довольный.

— Следующий танец мой! — произнес он с триумфом и потер руки. — Все будет хорошо. Вот увидите!

Действительно, как только раздались первые звуки музыки, Иорст направился к Хелен. По окончании танца он взял ее под руку и повел к их столику.

— Посмотри, идут к нам, — с усмешкой обратился Хайден к Штангеру.

— Он, наверное, сошел с ума! Какое оскорбление для начальства! Забрал у них единственную даму!

— Они уже напились, — махнул рукой Хайден. — Им все равно.

— Разрешите представить вас моей очаровательной партнерше. Господа Хайден и Штангер. — Иорст галантно представил своих друзей.

Оба офицера встали, поцеловали руку подошедшей даме и наперебой стали усаживать ее в кресло и пододвигать приборы.

— Господа не танцуют? — с улыбкой обратилась она к несколько смущенным Штангеру и Хайдену.

— Нет… то есть мы опоздали, и все дамы уже заняты, — робко пробормотал Хайден.

— В таком случае с вами танцевать буду я, хорошо?

— Но следующий танец мой! — возразил Иорст.

— По очереди, герр лейтенант, по очереди… — ответила Хелен, погрозив ему пальцем. Затем она выпила глоток коньяку и закурила сигарету, не спуская глаз с трех офицеров.

Разговор зашел о Кенигсберге, развлечениях, светской жизни. «Она действительно красива. Если б она не была немкой… Может, ее братья служат в СС или гестапо?…» — размышлял Штангер, украдкой бросая взгляды на красивое улыбающееся лицо женщины. Как только заиграл оркестр, Хелен поднялась с места и одновременно встали офицеры, ожидая, кого она выберет.

— Теперь я буду танцевать с вами… — И Хелен протянула руку Штангеру.

Пары закружились в вальсе. Штангер, придав своему лицу безразличное выражение, старался скрыть смущение. Он заметил, что партнерша не сводит с него глаз.

— Почему вы такой мрачный? — прервала она молчание.

— Плохо себя чувствую, устал… — солгал он.

— Только и всего? — Она игриво посмотрела ему в глаза.

— А что еще может быть? — удивленный и смущенный, он вскинул брови.

Хелен прошептала:

— А вы, однако, нелюдим. Но я… — она замолкла в смущении, а затем продолжила: — я очень хочу… танцевать с вами.

Штангер первый раз посмотрел ей прямо в глаза и почувствовал легкую дрожь. Выпитый коньяк, близость.ее тела, запах духов волновали его. Уже давно он не был близок с женщинами. Его работа требовала в этом отношении аскетического образа жизни, и он стремился избегать любовных связей, которые могли стать началом конца. Он всегда помнил об этом.

— Действительно? —

выдавил он из себя, все больше смущаясь.

— Очень…

— Но вы ведь должны вернуться к своему столику.

— Совсем не должна. Они там, — она показала головой в сторону директора Рагнера и его компании, — все скучные и говорят о банальных, глупых и никому не нужных мужских делах.

Прозвучали последние аккорды вальса. Штангер взял ее иод руку, и они направились к столику.

— Прошу помнить… Третий танец с вами. А потом уже все… — успела шепнуть ему на ухо Хелен. Он кивнул головой.

— Коньяку! — воскликнул Штангер, увидев, что бутылка на столе уже пуста. — Почему бездельничаете?!

— И тебя разобрало? — многозначительно улыбнулся Иорст.

— Так же, как и тебя.

Выпили раз, другой. На столе увеличивалось число бутылок и приборов с закусками. Хелен танцевала с Хайденом, затем с Иорстом. Штангер не мог дождаться своей очереди. Наконец-то…

Он танцевал с воодушевлением, разгоряченный коньяком и запахом ее волос, которые почти прикасались к его лицу.

— Вы прекрасно танцуете, — прошептала Хелен.

— Благодарю за любезность.

— Обнимите меня покрепче, — прошептала она, приблизив губы к его уху, и прижалась к нему. — Я хочу вам кое-что сказать.

«Любовное признание… — что-то укололо его в сердце. — Я дурак. Этого мне еще не хватало».

— Вы любите песенку «Очарование лесов»? — медленно прошептала она ему по-польски в самое ухо так, что он даже почувствовал на лице ее горячее, прерывистое дыхание. На несколько секунд Штангер потерял ощущение реальности и не смог бы выразить того, что почувствовал: радость, изумление…

— Вы сбились с такта, — тихо сказала она, — и не ответили мне.

— Я не знаю ее мотива, — проговорил он.

— Я научу вас. — Она немного отстранилась и кокетливо посмотрела на него. Штангер прижал ее к себе и прошептал:

— Это вы?

— Не ожидали?

— Скорее бы…

— Тихо, спокойно. — Ее лицо стало серьезным. — Пленки у вас с собой?

— Откуда же? Я носил их много дней. Но на балу? Никогда бы не подумал…

— В нашей работе надо быть готовым ко всему и всегда, — с упреком сказала она, но, видя его озадаченное лицо, добавила: — Не принимайте это всерьез. А теперь слушайте внимательно. — Штангер наклонил голову к ее плечу. Хелен шепнула: — Я предлагаю изображать влюбленных. Так будет лучше всего и не вызовет подозрений. Во время танцев мы сможем перешептываться без опасений.

— А если мы действительно влюбимся друг в друга? — спросил Штангер.

— Это было бы ни к чему, — с грустью ответила она. — И пожалуйста, не смотрите так на меня.

— Халька, — отважился он прошептать ее имя.

— А вас?… А тебя? — спросила она.

— Анджей.

— Анджей, Анджеек, Ендрек, Ендрусь. У тебя красивое имя. Но к делу, Анджей. Сколько их у тебя?

— Сейчас посчитаю. Халька, Халечка, Халюсь.

— Успокойся, никакой дисциплины, — заметила она. — Я не об этом спрашиваю.