Волчье солнце
Шрифт:
Остальные устроились на бревнышках, ели, курили, травили байки. Николай достал гитару, Алевтина и Зина запели какую-то незнакомую песню сильными голосами.
Даша впервые почувствовала себя одиноко – так остро, что сердце сжалось. Ей у костра места не нашлось, о ней, казалось, забыли. Одна, за много километров от города, с людьми, которым она не нравится, а кругом – лес, насколько глаз хватает.
От черной стены деревьев веяло жутью. Казалось, там во тьме кто-то затаился и следит.
– Это всегда такое ощущение ночью? –
– Что ты хочешь, тайга, – пожала та плечами. – С непривычки может мерещиться всякое. Не обращай внимания.
Но Даша никак не могла отделаться от тревожного чувства, что там, за стеной пихт и берез, кто-то чужой, опасный подсматривает за ними и выжидает, пока они не улягутся.
– Ты не загоняйся, – посоветовал ей Костя. – Лес, он живой. Там деревья, звери, птицы. Поэтому и возникает ощущение живого существа, которое наблюдает. Никаких страхов там нету. Кроме того, чтобы заблудиться и с маршрута уйти.
Даша отошла от костра в темноту. Так звезды стали ближе. Но острее стало и чувство тайной угрозы, исходящей от леса. Даша обернулась на костер – Алевтина и Зина с двух сторон приникли к Николаю, который неумело терзал гитару и немузыкально пел «Зеленую карету». Они по очереди отхлебывали из плоской фляжки, и смеялись. Сцена была такой уютной, что у Даши снова сжалось сердце. Ей тоже хотелось петь и смеяться, чувствовать себя среди своих.
Даша прошлась до родника, не думая о призрачных опасностях и ночных страхах, подышала пьянящим воздухом ночи и вдруг услышала краем уха – далеко-далеко, дрожащий слабый вибрирующий звук. Кто-то выл в ночи – где-то во мраке бескрайней тайги.
Даша прибежала к костру и выпалила свою новость. Николай прислушался и пожал плечами – мол, ложная тревога.
– Возможно, волки, – равнодушно отозвалась Зина. – Тут тайга, что ты хочешь. Водятся еще пока дикие животные. Но они к людям не подходят, не трясись.
Даше стало совсем обидно и неприятно. В то же время сердце колотилось в груди от одной мысли, что где-то не так уж и далеко бегают настоящие живые волки. От которых ее ничто не отделяет, кроме нескольких километров леса.
Вся на эмоциях, Даша залезла в свою палатку и завернулась в спальник. Сон не шел. Гуляющие у костра еще не скоро угомонились. Даша лежала в темноте и слушала вздохи ветра и шум леса, гул голосов у костра. Когда она чуть задремала, сквозь сон ей показалось, что Николай подходил к ее палатке, заглядывал внутрь и шепотом спрашивал, спит ли она. Даша сама не знала, спит или нет, но не ответила, и он ушел.
Вся ночь прошла в такой полудреме, и Даша встала совершенно разбитой.
Утром небо нахмурилось так же, как все участники похода. Николай посмотрел на тучи и предсказал дождь. Все натянули поверх курток дождевики. Даша тоже.
Они прошли половину пути до дневки, когда заморосил противный
Лесная дорога, по которой они шли, раздваивалась – налево уходил основной путь, направо в глубину леса сворачивала меньшая тропка. Возле нее стоял проржавевший столб, где крепилось несколько табличек.
«Заповедник! Ходить по территории строго воспрещается!», – предупреждала первая.
«ОПАСНО! ХИЩНИКИ! НЕ ХОДИТЬ!», – кричала вторая.
«Заходить на территорию заповедника КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещается! ОПАСНО!», – не оставляла сомнений третья.
Возле столба Николай остановился и ждал, пока его группа не пройдет по тропке, ведущей в заповедник. Даша тоже остановилась, не доходя трех шагов до границы, и посмотрела на инструктора.
– Но ведь вход в заповедник воспрещен? – неуверенно спросила она, кивая на таблички.
– Ой, это еще с совка осталось, – отмахнулся Николай. – Я всегда через заповедник хожу. Все нормально было.
– А какие это хищники? – снова спросила Даша.
– Обычные, волки, медведи, ничего особенного, – раздраженно ответил Николай. – У меня есть ракетница. Заканчивай уже. Волки не сунутся, а медведей тут мало. Пошли!
– Но… – открыла рот Даша, но Николай не дал ей возразить.
– Слушай! – прищурился он, и лицо его стало очень злым. – Ты с инструктором спорить собираешься? Ты мне что ли объяснять будешь, куда группу вести?
Даша молчала.
– Если тебе что-то не нравится, – придвинулся к ней Николай, шипя, – то можешь поворачивать обратно. Я держать не стану!
Глядя в его злые мутные глазки, Даша вдруг отчетливо поняла – еще слово, и он ее бросит. Они все пойдут дальше. А ей придется возвращаться одной. Через лес. Без карты. Без связи. Толком не зная дороги.
Даше впервые в жизни стало так страшно, до ослабших колен.
– Вы не можете так сделать, – без голоса произнесла она.
– Могу! Я что, из-за одной дуры группу бросать должен? – взвизгнул Николай. – Дам тебе ориентиры, и вали. Либо заткнись и иди дальше.
Николай развернулся и зашагал мимо табличек в заповедник. Даша, не чувствуя ног, словно на веревке, подалась за ним. У нее от ужаса кружилась голова, и пересохло во рту. Только сейчас Даша поняла, в какую – без шуток – смертельную авантюру она влипла. Ее жизнь на эти десять дней зависела только от прихоти незнакомого неуравновешенного мужчины. Который забрал ее деньги и, несмотря на это, мог легко бросить ее одну в безлюдной тайге.
Даша шла, не чувствуя, как по щекам вместе с дождевой влагой ползут слезы.