Волчьи игры
Шрифт:
— Ты, помнится, сам это предложил.
— Я должен был дождаться, пока ты соберешься с духом и выгонишь меня из постели? Да, наш окоп оказался не слишком надежен. Но по крайней мере ты набралась сил и передохнула.
— Это уже очень много, брат-волк, — она вздохнула и легонько коснулась его плеча. — Правда. Но Конри оказался не только злопамятен, но и терпелив. Пора мне вылезать из логова самой, пока он меня не выкурил. Или не выманил на волчат, — Грэйн снова вгрызлась в свою многострадальную губу. — Я должна покончить с ним до того, как он покончит со мной и всем моим
— Полагаешь, ему интересен только Сэйвард? — Фрэнген перешел к делу. — А близнецы?
— Они — твои наследники, Рэйберт, они с самого начала — твои. Носят твое имя, наследуют твои земли и принадлежат твоей крови, — жестко напомнила Грэйн. — Но все же лучше будет, если они окажутся так далеко от меня, насколько это возможно. И ты тоже. Твоя забота, друг мой, — сберечь близнецов. Эрмейн просватана, а за Вигдайра я не беспокоюсь и вполовину так, как за Сэйварда. Конри нужны только Кэдвены, до майора же Фрэнгена и его детей никому нет дела.
— Грэйн, расторгать союз сейчас — это струсить. — Он прекрасно понимал, к чему она клонит. — Получится, что я наложил в штаны и немедля отказался от женщины, с которой не только когда-то спал, но и, смею надеяться, дружил.
— Чушь. Ты развяжешь мне руки — только и всего. Или тебя больше заботит репутация? О нет — развод, громкий и скандальный! Я даже косу обрежу, как и положено с позором изгнанной мужем потаскухе, чтобы точно никто не усомнился.
Майор помолчал, задумчиво побарабанил пальцами по обивке сиденья и признался:
— Я устал от тебя, Кэдвен. Несмотря на то что видимся мы теперь от силы раз пять в год, а ты никогда не лезла в мои дела и не пересчитывала моих женщин. Я все равно устал. Что ж… наверное, ты права. Не стоит превращать наш окоп во взаимную темницу, а спасательный конец — в камень на шее. Дети выросли, и нас связывает теперь только дружба.
— И огонь посвящения. — Она улыбнулась. — От этого мы точно никогда не избавимся, брат-волк. Давай, не тяни. Скажи это.
— Я счел наши обязательства исполненными, моя благородная спутница и мать моих сыновей. Считаешь ли ты так же?
…Засим я прощаюсь, дорогая Джойана. Еще раз напомню Вам, что обо всем Вы можете подробно расспросить моего сына. Смею также надеяться, что Вы не оставите юношу Сэйварда своей любезностью и покровительством, на каковые столь богато Ваше сердце. Пусть Госпожа моя Локка пошлет Вам и Вашим близким улыбку удачи отважных, а Госпожа Яблок одарит Вас и Ваш прекрасный остров своею щедрой милостью.
Писано в гостинице «Якорь и меч» города Эйнсли, владения Лэнси, Священного Княжества Ролэнси 12 октября 328 года от ВР.
Посвященная Локки капитан эрн Кэдвен Грэйн.
Джэйфф Элир
Стук дождевых капель по веткам навеса, густой грибной запах прелых листьев, тихое перешептывание сосен и далекий глухой рокот моря — самое то, чтобы спать без задних ног до рассвета. Но командир шантийских егерей — капитан
За плотной пеленой дождевых туч не разглядеть восхода, и только самый опытный и зоркий глаз приметит тонкую грань между ночными и утренним сумерками, но те, в чьих жилах еще не так давно текло Проклятье, безошибочно чуяли этот миг. И не могли спать.
Заварили сушеной черники пополам с земляничным листом и пили кисловатый ароматный напиток медленно, грея пальцы о жестяные кружки, вдыхая целительный пар.
У простудившегося Бэнджо, пока тот допил свою порцию, и насморк прошел — сама земля Шанты и все, что росло на ней, врачевали детей Шиларджи лучше всяких приезжих лекарей. Ну и Джэйфф маленько пошаманил, само собой. То ли прогнал болячку, то ли завел ее подальше и утопил в ручье, пока Бэнджо спал. Обычно капитан Элир попусту не чаровал, но уж очень громко храпел соратник с забитым носом.
— И что мы скажем эрну Тэлдрину, командир? — спросил на радостях исцеленный от жуткой гнусавости следопыт.
— А то и скажем, — нахмурился Джэйфф. — Что семью смотрителя маяка вырезали неизвестные выродки под корень.
— За «неизвестных» он нас по шерстке не погладит, — согласился второй спутник по имени Эраш — тощий и низкорослый, словно подросток. Сразу видно, полукровка.
— А мы Тэлдрину не для того потребны, чтобы нас гладить и за ухом чесать, — отрезал бывший рилиндар.
Настроение его, неустойчивое, как у всех шуриа, окончательно испортилось. И на то была веская причина, о которой Джэйфф решил сотоварищам пока ничего не говорить. А вот перед генерал-губернатором придется держать ответ по-честному. То, что мирных ролфи убили на Шанте, уже само по себе плохо. Еще хуже то, как их убили. Зверски: запытали, замучили, не щадя ни детей, ни женщин, не говоря уж о смотрителе маяка. И ведь не первый раз такое приключается. Третье убийство с начала осени.
Бэнджо и Эрашу невдомек, а Джэйфф, осматривая изуродованные трупы, сразу смекнул — кто-то старательно копирует Рилинду. Причем именно страшные сказки про рилиндарские кровавые забавы. Словно глаза вдруг открылись. Бац! И спала пелена. До этого случая отчего-то думалось — северяне злобничают. Очень ведь похоже — убивают живущих уединенно, на отшибе — ролфийские и смешанные семьи. Потому что в шурианском селении сразу заметят чужака с порченой тленом душой. Но откуда северянам знать про Рилинду?