Волчьи тропы
Шрифт:
Железные манипуляторы Командора осторожно вынули из-за спины два здоровенных автоматических пистолета, отбрасывая их прочь.
— Отлично, — только и сказал Арнольв, бросаясь в атаку.
Мгновенно возникшие в руках Темного Миссионера клинки встретили удар.
И они закружились по полу, ловко перепрыгивая через трупы йотунов, огибая механизмы, подъемники, мертвые автокары и столы. Сталь мечей звенела, сшибаясь с широкой лопастью великанского меча. Арнольв, приседая и прыгая вперед с невероятной для собственного веса и габаритов скоростью, атаковал каждую секунду, единожды уже дотянувшись
Промахами кроша технику и мониторы, снося оборудование и остатки органических приспособлений Сурта, бойцы вертелись по всему залу, в конечном итоге вывернув на то же самое место, с которого и начинали бой. Дорн был ранен трижды, а Арнольв опять получил удар в правую ногу. Разойдясь, они пригнулись, изучая друг друга, и северянин невольно скосил глаза на таймер ближайшей бомбы.
В это время Дорн, понимая, что раум тянет время, бросился вперед, ловя и отжимая двуручный меч вниз. Железные конечности потянулись к шее северянина, кривые клинки, скрестившись на мече Сурта, зажали его в залом. Сблизившись вплотную и сцепившись, могучие противники отлетели в сторону, и Арнольв рухнул спиной на операционный стол, невольно позволяя Командору тут же навалиться сверху.
Торбранд, в мгновение ока вскидывая винтовку, нажал на спуск, едва поймав в прицел широкую спину Питера со странным механизмом, из которого и выдвигались дополнительные руки.
Винтовка внимательно всмотрелась в мутанта, а затем сухо и предупредительно щелкнула. Хевдинг пришел на битву с разряженным оружием… Дорн, узнавший клацанье пустого затвора, на мгновение торжествующе приподнял голову. Всего на миг, один-единственный миг, но отвлекаясь от схватки… И в этот миг Арнольв подогнул колени, уперся обеими ногами в его живот и резко ударил, пружиной откидывая от себя. Миссионер еще пытался удержаться, хватаясь за плечи раума, но тот уже сбивал его руки, одним размашистым движением выдергивая из-под клинков врага освобожденный меч.
Дорн подлетел на полметра вверх, неуверенно прикрываясь оружием и манипуляторами, две его искусственные руки уже готовились смягчить падение на спину, но Арнольв ударил именно в этот момент, еще в полете настигая противника. Широкий меч Сурта перерубил тело Командора в поясе, отшвырнув к Торбранду верхнюю половину, похожую на спутанный клубок.
Арнольв, отбрасывая тяжелый меч, подхватил с пола одну из винтовок конунга. Закинул ремень через плечо, бросил беглый взгляд на таймер и рванулся к Торбранду.
— Быстро, мой конунг, нам нужно действовать очень быстро!
Играючи подхватив на руки раненого вождя, гигант бегом припустил к коридору.
Торбранд, от боли едва не теряя сознание и чувствуя, как опасно натянулись перетруженные веревки мышц Арнольва, умудрился прошептать:
— Бомбы?
— Да тут уже как целый час никого не осталось! Уже возвращаясь, я встретил бегущих к выходу, даже не испугавшихся меня молодых великанских кошек… — Арнольв тяжело дышал на бегу. — Если бы не они, кстати, я бы наверняка заблудился… Все спасаются, мой конунг, вот и нам пора!
Поворот
— Здесь направо!
Гигант с трудом притормозил, вернулся и свернул в указанный проход.
— Мы успеем, — прошептал он, — обязательно успеем.
— Налево…
Проходы, залитые кровью, уже знакомые. След от проползшего тут Огненного Червя… Запах.
— Опять направо… О, Арнольв, зачем ты дал мне это искушение надеждой?
А когда под ногами все же зазвенели железные ступени лестницы, надсадное дыхание Арнольва слилось в единый хрип, а сознание наконец принялось ускользать от Торбранда, они неожиданно почувствовали и лишь через несколько секунд услышали, как за спиной, в глубине «Гранита», начали взрываться бомбы.
Подняться они успели лишь на третий ярус, после чего Арнольв что-то закричал, мир вздрогнул, потемнел еще сильнее, покачнулся и упал, со стоном и грохотом рушась сверху землей, бетоном и обрывками густого плюща. Ослепительную вспышку словно укутали в толстое тяжелое одеяло.
20
Раненый «Слейпнир» бежал тяжело и неловко, то и дело норовя перевалиться на лишенную колеса ось, еще безжалостней, чем прежде, подпрыгивал на ухабах и стенал. Сидящие внутри раумсдальцы терпеливо переносили тряску, удары о низкий потолок и не поднимали друг на друга воспаленных глаз…
Они выскочили к бронемашине так, словно всю свою жизнь рвались только к ней, выкладываясь из последних сил. Выскочили, напряженно и опасно близко пройдя под самой мордой огромного Червя, преследовавшего их по проходам базы. Выскочили, потеряв в истекающих серой и ядом клыках еще одного из своих — Арнольва, чьи дурацкие шутки больше никогда не украсят пира в длинном доме. Выскочили в серое теплое утро, нерешительно возвращающееся в Мидгард, и оглушительный ливень, за час превративший долину в болото.
Вырвались к бронемашине, чтобы тотчас же вновь вступить в бой с хладнорёбрыми и десятком троллей, обступившими железную крепость на колесах, измученную не меньше людей, откуда Герд уже положила дюжину отродьев, стреляя через бойницы.
Под тяжелыми ботинками хлюпала жижа, милосердные струи воды сметали с кожи и одежд кровь и грязь подземного комплекса. Подставляя лица восходящему солнцу и хлещущим с неба потокам, люди жадно ловили жидкую прохладу открытыми ртами, не торопясь уходить из-под дождя, словно рассчитывали небесной водой смыть тяжесть и зло последних кровавых дней.
Без усилий разметав оставшихся возле «Слейпнира» мутантов, викинги погрузились в машину и… стали ждать. Честно, наивно ждать, что произойдет чудо. Что вот-вот на искалеченных ногах из тьмы подземелья покажется прорвавшийся через Червя Торбранд, спотыкаясь и на каждом шагу падая в лужи, а они побегут ему навстречу, подхватывая на руки и смеясь. Прошло каких-то жалких полчаса, превратившихся в целую вечность. Дождь все не смолкал. Разрушив ожидание строгими подсчетами, Эйвинд навсегда похоронил в сердцах раумов последние надежды. Хальвдан, закрывшись в кабине так, чтобы никто не слышал, как он плачет, завел двигатель.