Волчьи ягоды

Колычев Владимир Григорьевич

А вдруг из него выскочит вторая, темная личность, которая устремится под крыло Анфаса?.. Что, если Антон все-таки предаст Карину?

Такой вариант нельзя было исключать, но Карина в него почему-то не верила. Или просто не хотела верить?

— Кожедарову на пенсию пора, — сказала она. — Засиделся он, да и болеет часто. Думаю, через полгодика ты его заменишь. Готовься.

Если через полгода он будет готов сменить Кожедарова, Карина поднимет вопрос на совете директоров, если нет, то Антона можно определить в замы. Пусть займется реальной работой,

это удержит его зверя в клетке реальных производственных проблем. Да и о бабах некогда будет думать…

Ананасы в шампанском, клубника со сливками, мороженое с шоколадом… Нет, все это не аморально, но ведет к ожирению. А стоит ли из-за этого переживать? Ведь Олегу все равно, худенькая и стройная она, как сейчас, или толстая, как может случиться в будущем. Тем более что клубника со сливками очень вкусная, пальчики оближешь.

— Вам понравилось, Карина Васильевна? — угодливо спросил Соколов.

— Я же сказала, просто Карина, — указывая на кресло подле себя, любезно улыбнулась она.

— Э-э, как я могу?

— Если хочешь понравиться женщине, то не заискивай перед ней. Ты хочешь мне нравиться?

Не должна она была приезжать сюда снова, но приехала. Могла бы отказаться от обеда, но не отказалась. Можно было бы воспользоваться услугами официанта, но ей захотелось видеть Олега. И говорить с ним в таком тоне она не должна. Но говорит. Антон далеко, охрана за дверью, никто ничего не узнает. Да и узнавать нечего, потому что ничего не будет. Покуражится над мужиком в свое удовольствие, и домой, к Антону.

— Хочу!

— Ну, тогда предложи даме выпить.

Действительно, почему бы не выпить бокал вина? Настроение как раз самое то…

— Да, конечно! — вскочил со своего места Соколов. — Чего изволите?

— Слушай, ты мужик или лакей? Если ты кучер, то пошел вон!

Олег торопливо вышел из кабинета, вернулся с подносом, на котором стояла бутылка белого вина.

— Себе тоже налей… На брудершафт пить не будем. Ишь, чего захотел! — хихикнула Карина.

— Я не хотел! — мотнул головой он.

— Ты не хочешь пить со мной на брудерша-афт? — с насмешливым возмущением протянула она.

— Э-э… Хочу.

— А теперь я не хочу…

Карина выпила, даже не чокаясь с Олегом. Зато соприкоснулась с ним бокалами, повторив заход. Ну а потом был тост на брудершафт. И с такой страстностью он поцеловал ее в губы, что у нее мышцы под коленками ослабли и низ живота вдруг наполнился приятной, щекочущей тяжестью.

— Ну-ну! — Она отстранилась от Соколова, опустилась в кресло и, приложив ко лбу два пальца, посмотрела на него из-под них: — Далеко зайдешь, долго потом выходить будешь… Чем ты меня напоил?

— «Шабли Премье»…

— Что-то пьяное твое «Шабли»… Ты что, споить меня хочешь?

— Я?! Не-ет!

— Ты меня не хочешь? Или ты не мужик?

— Мужик. И вы знаете, что хочу…

Олег вдруг оказался перед ней на коленях, руками нежно провел по ее бедрам, обтянутым юбкой.

— О! Да ты у нас герой!

Ей бы врезать ему коленкой в челюсть,

но почему-то не хочется напрягаться. Такая приятная расслабленность в теле, что лень шевелить рукой или ногой. Зато кровь волнуется, как теплый океан вокруг нагретого солнцем тропического острова.

— Да я ради вас на смерть пойду! — заявил вдруг Олег.

— А я ведь и убить могу! — засмеялась Карина.

Это был дурацкий смех, нездоровый, с истерическими нотками. Но ей все равно, ее уже несло по волнам, как бревно по бурному течению реки. И хорошо, если прибьет к правильному берегу…

— Все равно!

Его пальцы нащупали молнию на ее юбке, и она окончательно отключилась, не понимая, что с ней происходит…

Глава 24

Анонимка. Так и написано на конверте, что анонимка. Антон усмехнулся, вспомнив, как герой Крамарова в «Большой перемене» писал донос на свою возлюбленную. Это, говорит, анонимка от меня… Смешно. Еще бы написали, что анонимка эта пришла от «доброжелателя».

Только улыбка вдруг сошла, когда он увидел первую фотографию из тех, что лежали в конверте. Его Карина полулежала на диванчике перед накрытым столом, какой-то тип стоял перед ней на коленях и стаскивал с нее трусики… На следующем снимке она лежала на спине, и чернявый красавчик барахтался на ней, на третьей фотографии оба лежала на боку, она — спиной к нему, глаза закрыты…

Рука нервно потянулась к телефону, но Антон осадил себя. Нет, не надо гнать коней, нужно сначала разобраться. Может, это фотомонтаж какой-то… Хотя это ее, Карины, тело, изображение плохое, но шрам на правом плече точно такой же, как у нее. От шипованного кастета шрам.

Ладно, Карина не святая, она могла согрешить, но почему ее измена попала в фотообъектив? Кому это нужно? Зачем? «Доброжелатель» какой-то постарался? Но так этот человек должен понимать, что с Кариной шутки плохи… А искать этого «доброжелателя» нужно среди своих, среди тех, кто знает, с кем Карина живет и где работает Антон…

Да, надо сначала во всем разобраться… Надо позвонить Карине! Одной рукой Антон шарахнул по столу, а другой снял с рычага трубку телефона.

Но только он набрал ее номер, как дверь открылась и в кабинет зашла Карина. Легка на помине… Она была чем-то взволнована. Может, кто-то предупредил ее, что к нему попал компромат, и она поняла, что тайное стало явным?

— Ну, и что ты скажешь? — спросил он, шлепая фотографиями по раскрытой ладони.

— Ты уже в курсе? — всполошенно спросила она.

— В курсе!

— Банкротить нас собираются.

— Да ну?!

— Все очень серьезно. За этим всем люди из правительства стоят.

— Из какого правительства?

— Из российского. Но с американскими интересами…

— Почему с американскими? Порнуху больше в Германии снимают. Дастиш фантастиш! Айн! — Антон швырнул на стол одну фотографию. — Цвай! — полетела за ней и вторая. — Трах!.. Айн! Цвайн! Трах!.. Не знал, что ты любишь сбоку!