Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета. Книга 2 из 2.
Шрифт:
– Ха-ха, от этого невинного взгляда я просто-таки страдаю. Потому что я ведь… я ведь предатель.
Ребонет выдернул меч и оглядел кровь на клинке.
– Доблестная, решительная, упорная банда наемников Фуго? Что ж, я поддерживал эту очаровательную репутацию двадцать лет. А если добавить и моих предков, это сложится в века, не так ли?
Рувард мучился от жестокой боли и к тому же был по-прежнему не в ясном сознании после удара по голове. Нетвердо глядя на
– …Почему, почему… ответь!
– Да. Меня это тоже волновало. Почему я должен тебя предать? Мы, конечно, злобные варвары, но все же мы наемники, которые держатся своих путей. Но, видишь ли, они навалили слишком много денег.
Ребонет встал.
Глем продолжал смотреть злобно; он все еще шел, опираясь на руку наемника.
– Из-за денег, Рувард.
Ребонет передал тупой церемониальный меч Глему.
Глем устремил горящий взор на Руварда, однако Ребонет произнес:
– Если бы я дал тебе оружие получше, ты бы его убил.
Мойзи, конечно, при этих словах дернулся, однако Ребонет положил руку на секиру у себя на поясе, и Мойзи тут же застыл вновь.
Ребонет устрашал – он поистине походил на медведя.
Что-то было в том, как он держался, что заставляло людей замирать на месте.
– Не вынуждай меня убивать, Мойзи.
И тут же Глем за спиной Ребонета вонзил меч в левое бедро Руварда.
– Гуаа!..
– Оставь его. Если он умрет, это доставит нам неудобства.
Ребонет положил руку Глему на плечо, и тот встал, по-прежнему глядя на Руварда с ненавистью.
Напоследок Глем плюнул ему в лицо.
– Я много думал об этом. Жизнь дается лишь один раз. Поэтому я решил, что вполне разумно продать наш флаг компании Дива, если она дает за него столько денег, что голова идет кругом.
Эти слова Ребонет произнес, глядя в небо, точно объясняясь перед спрятавшейся за облаками луной, а потом тяжко вздохнул.
– Я хочу сказать – Рувард, подумай. Сколько банд наемников исчезло после мелких подозрительных сделок? Помнишь последний случай?
Рувард зажмурился.
Судя по его виду, то ли боль была невыносима, то ли он пытался сбежать от слов Ребонета.
– Слушай меня.
Видимо, он таки хотел сбежать. Ребонет наступил ему на раненое бедро и продолжил:
– Вдобавок еще все эти события в Леско. Наше время прошло. Вот почему я решил, что глупо волноваться о том, к чему мы привыкли. Разве не так, Рувард?
Несмотря на то, что сейчас Ребонет полностью владел положением, в голосе его была слышна печаль.
– В конце концов, все мы хотим жить в приятном месте, жить хорошо, а потом спокойно покинуть этот мир. Верно? И все, что нужно сделать, чтобы это сбылось, – склонить голову перед теми торговцами. Только и всего.
Глядя на
Ребонет молил о прощении. Он молил о прощении за то, что продал свою гордость.
Рувард, который, вогнав кулак в бок Глема, стал полным хозяином положения, оказался сам опрокинут на снег – в каком-то смысле силой денег. И можно даже не упоминать, что это была сила компании Дива.
Возможно, с точки зрения торговца, это повод для радости. Компания Дива – не что иное, как группа торговцев, и эта группа поставила старую силу на колени.
Но что это за горькое чувство? Лоуренса действительно мутило. Он ведь и сам мечтал о том, чтобы деньги могли решить любую проблему, однако то, что произошло у него на глазах, было слишком вызывающе, слишком грязно.
Достаточно грязно, чтобы Ребонет, отдавший за деньги душу, молил о прощении.
– В конечном счете я просто не мог рисковать жизнью ради того, что вскоре будет забыто. Деньги сверкают, а хорошее вино стоит дорого. Вот так, Рувард.
Вновь Ребонет посмотрел Руварду прямо в глаза.
– Ты ведь знаешь, где Хильде Шунау, не так ли? Ты ведь поэтому идешь в Сувернер? Где он? Большие шишки в компании Дива очень сильно хотят это знать. Поэтому скажи, Рувард. Пожалуйста, скажи.
– А если не скажешь, я тебя убью, – добавил Глем.
Его жажда отплатить ненавистному Руварду, возможно, была напускной, но неустойчивость характера – вряд ли.
Ребонет кинул на него быстрый взгляд, потом снова повернул голову к Руварду.
– Ребонет!.. – выкрикнул Мойзи, но его хриплый голос просто растворился в пустоте ночного неба.
В его голосе не было угрозы. Это был печальный, молящий голос.
– Мы были болванами, не ведающими всей мощи денег. Этого не стоит стыдиться. Поэтому, Рувард, скажи. Или, быть может… – тут выражение лица Ребонета стало ледяным, и он медленно достал секиру, – ты просто не знаешь?
Лоуренс понимал, что за наемник перед ним.
Наемник, который ради денег способен на все.
– …
Остановило руку Ребонета движение губ Руварда.
Взглядом удерживая на месте Глема и своих подчиненных, он опустился на колено.
– Рувард, скажи. Скажи, Рувард!
Он говорил, словно подбадривая умирающего товарища.
Грубый голос человека, продавшего душу за деньги.
«Иди со мной».
Вот что он говорил на самом деле.
– …Господин… Лоуренс…
Ребонет отодвинулся с озадаченным видом.
Лоуренс и сам был в полной растерянности.
Почему в такой момент Рувард позвал его, Лоуренса?
Не стал умолять пощадить его, не подчинился, даже не показал Мойзи свой характер в последний раз.