Волчицы
Шрифт:
— Что-то ты, Миша, сам не свой, — озабоченно заметила тетя Даша, садясь напротив. — Рассказывай, что стряслось?
Михаил ответил не сразу. Он попросту не знал с чего начать. Только вчера из города вернулась Маша. Всю ночь брат с сестрой не спали, проговорив до самой зари. В городе с Машей приключилась странная невероятная история. То, что она рассказала, потрясло Михаила. Он и сам также чувствовал свою отличность от других людей, он тоже видел странные сны, больше похожие на воспоминания из далекого прошлого. А потому сомневаться в словах сестры причин не было. Почему же это случилось именно с ними? Откуда взялась эта напасть? И чего теперь ожидать дальше? Сестра приняла все как должное, а вот
— Маша вчера приехала, — сообщил Михаил.
— На каникулы, что ли? — спросила тетя Даша. — Рановато, вроде бы.
— Она насовсем приехала, — уточнил Михаил, насупившись.
— Как так? — удивилась фельдшер. — Ты же говорил, что в институт она поступила.
— Поступила, — кивнул Михаил. — Только не сложилось у нее там, тетя Даша.
— Да что ж случилось-то? — встревожилась женщина. — Она хоть здорова? Да не молчи, Миша. Что мне все из тебя, как клещами, вытягивать приходится?
— Да здорова она, все в порядке, — успокоил ее Михаил. — У нас другая беда. То есть не беда, а… — он замялся, пытаясь подобрать нужные слова. — Спросить я хочу, тетя Даша.
— Ну, спрашивай.
— Тетя Даша, вы помните наших родителей?
— А почему ты вдруг спросил? — насторожилась женщина.
— Мы с Машей знать хотим. Какие они были?
Тетя Даша неопределенно пожала плечами и ответила:
— Обычные люди. Такие же, как и все.
Михаил насупился. Судя по всему, такой ответ его не устроил.
— Тетя Даша, я больше знать хочу, — произнес он требовательно. — Расскажите, пожалуйста. Очень надо.
Женщина внимательно посмотрела в смущенные и одновременно сердито-упрямые глаза парня и задумчиво произнесла:
— Видимо, в городе с Машей произошло что-то очень серьезное, раз ты пришел спозаранку с такими вопросами. Не хочешь рассказать, что случилось?
Михаил помотал головой.
— Не могу, тетя Даша. Извините. Это слишком личное.
— Что ж, дело твое.
Тетя Даша тяжело вздохнула.
— Врасплох ты меня застал, Мишенька, не знаю, что и сказать, — произнесла она. — Когда бабушка ваша помирала, слово она с меня взяла, что никогда и никому не расскажу то, что знаю о вас с Машей. Только вам двоим, и то в случае крайней необходимости. Никак не ожидала, что случай этот настанет так скоро. Ты точно уверен, что хочешь все узнать?
— Уверен, — упрямо сказал Михаил.
— Тогда слушай, — женщина снова тяжело вздохнула. — Не родные вы бабке Нюре, приемные, — при этих словах Михаил чуть вздрогнул и насупился еще больше, но ничего не сказал. — Был у нее сын единственный, Петр, — продолжала тетя Даша. — Красавец парень, все девки в округе по нем сохли. Работали тут у нас как-то по осени студенты из города и была среди них одна девчонка. Влюбился Петька в нее без памяти, за ней и в город уехал. Эта вертихвостка его и сгубила. Подрался Петька из-за нее по пьянке, покалечил кого-то, засудили его. А эта дрянь и слова в его защиту не сказала. Так и сгинул Петруша в тюрьме во цвете лет. Осталась бабка Нюра одна-одинешенька. А спустя год понаехали к нам милиционеры из города, солдат понагнали. Все искали кого-то по лесам. Нам-то ничего не говорили. Когда, наконец, уехали, как-то поутру бабка Нюра у крыльца своего двух младенцев нашла, совсем голеньких. Вас с сестрой. Всполошилась Нюра, меня позвала. Вы оба оказались крепенькие, здоровенькие, только чумазые.
Отмыли мы вас, накормили с рожка, стали соображать, что же делать с вами. И решила бабка оставить вас у себя,
— Так мы подкидыши? — обескуражено переспросил Михаил. — Но откуда же мы появились? Кто нас принес?
— Медведь принес, — просто ответила женщина.
— Какой медведь? — не понял Михаил.
— Обыкновенный, какие в лесу бродят. У крыльца, где вас нашли, следы были медвежьи. И больше никаких других. Потому вам бабка и имена такие дала. Медведевы, да медведем принесенные, стало быть, сам бог велел назвать вас Мишей и Машей.
— И это все? — глухо спросил Михаил, опустив голову. — Значит, нам никогда не узнать, кто наши отец и мать?
Тетя Даша печально вздохнула и погладила парня по плечу.
— Прости, Миша. Зря я, наверное, все это рассказала.
— Не зря, — тихо возразил Михаил. — Для нас это очень важно. Только я думал…
— Знаю, что не это ты хотел услышать, — кивнула женщина. — Но мне неизвестно, кто ваши настоящие родители. Наверное, и вам этого никогда уже не узнать. Я ведь уже говорила, что военные искали кого-то в лесу. Видимо, нашли. Очень мы тогда с Нюрой боялись, что придут военные или милиция и заберут вас.
Михаил поднялся и, стараясь не смотреть на фельдшера, сказал:
— Пойду я, тетя Даша. До свидания. Спасибо вам.
— Ступай, Мишенька. А я к вам зайду потом. Хорошо?
Михаил молча кивнул и вышел.
Он сам не знал, чего ожидал, решившись на разговор с фельдшером, но теперь, после беседы с тетей Дашей, испытывал лишь разочарование. Нет, его нисколько не опечалил тот факт, что они с сестрой оказались подкидышами, он даже не придал этой новости особого значения. Отца с матерью они все равно никогда не видели, единственной памятью о них была только фотография молодого Петра Медведева, что висела в бабкиной комнате над комодом. А баба Нюра была близнецам самым родным человеком и неважно, что их не связывают кровные узы. Лично он, Михаил, не видит оснований для того, чтобы угасла его любовь к памяти доброй старушки, приютившей и воспитавшей близнецов. Единственным невинным грехом бабы Нюры стала ее смерть, что второй раз осиротила Михаила с Машей. Как не хватает ее сейчас, некому успокоить смятенную душу, утешить добрым словом. А Михаил так нуждается в этом теперь. Он хоть и был похож на угрюмого лесного медведя, но внешняя суровость лишь скрывала его мягкий характер. Конечно, рядом есть Маша, добрый родной человек, что поддержит в любой беде, но Михаил предпочел бы сейчас уткнуться в бабушкины колени, как в детстве, поведать ей все свои страхи и тревоги. Только ее заботливые руки дарили внукам чувство надежности и защищенности от всех невзгод.
Но бабушки Нюры уже нет. Во всем мире у Михаила осталась только сестра, а у нее только он. И к ней сейчас спешил Михаил.
Вот только нечем было утешить сестру. После откровения тети Даши все еще больше запуталось. Хотя, как раз Маша-то в утешении не нуждается. Это он, Михаил, все терзается сомнениями, а сестра уже все для себя решила. Да, права Маша, надо уходить. Здесь, среди людей, жизни не будет. Если случилось с ней, значит, случится и с ним. Неспроста он видит те же сны, что и сестра. Это не просто родство душ, это лес зовет их к себе. Там их дом. Близнецам уже никогда не узнать, кто породил их на свет, но если медведь принес их из леса, значит, туда они и должны вернуться. Лес призывает своих детей к себе.