Волчий билет
Шрифт:
– Гуляю, – растерянно ответил Мусин, почувствовал, что лицо у него вспыхнуло, налилось кровью. Он, не отдавая себе отчета, сказал: – Еще не все кончилось.
Гуров взял полковника за рукав и добродушно спросил:
– Что кончилось? Не понимаю.
– Поймешь. – Мусин отдернул руку, и они пошли в разные стороны.
Вера и Тихон вошли в вестибюль банка; людей было мало, они оказались словно на сцене. Охранник взглянул вопросительно, и Вера чересчур громко спросила:
– А где тут выдают деньги?
– Туда,
– Валюту получить можно? – спросила Вера у девушки, которая тщательно полировала ногти.
– У вас счет в нашем банке? – спросила кассирша, слюнявя ноготь.
– Естественно!
– Шестое окно, пожалуйста.
– Много не бери. Тысяч двадцать, – сказал Тихон.
– Разберусь.
Вера протянула паспорт, девушка взяла и мило улыбнулась.
– Деньги в России, это похвально. Вы у нас впервые. Счет срочный или обыкновенный?
– Обыкновенный. – Верочка положила на стойку очень дорогую кожаную сумочку, это кассир мгновенно отметила и мило сказала:
– Нет, получать валюту вы будете в другом окошке, – и махнула ручкой в глубину зала.
Она открыла паспорт Веры и быстро застучала по клавишам, взглянула на экран, улыбнулась и сказала:
– Простите, сбой, – и снова застучала по клавишам, секунду смотрела на экран и спросила: – Вера Кузьминична, вы не ошиблись, перевод сделан именно в наш банк?
– Не ошиблась. – Вера почувствовала озноб, облокотилась на руку Тихона.
– Дорогая, значит, задержка. Спасибо, мы зайдем завтра, – сказал Тихон и повел Веру к дверям.
Соседка девушки, которая работала с Верой, тихо сказала:
– Они больше не придут.
– Это почему?
– Я сказала, что больше не придут.
Планы были грандиозные, а обвалились, словно карточный домик. Никаких миллионов. Срочно забрать «зелень», полученную случайно от чучмеков, и бежать.
Тихон вошел в свою квартиру, услышал из комнаты матери пьяные крики, плотно закрыл за собой дверь. Открыл платяной шкаф, отодвинул центральную стенку и достал из нехитрого тайника целлофановую пачку, перетянутую резинкой, развернул пакет, вынул из него десять упаковок по десять тысяч долларов. Это были деньги, которые Тихон получил в свое время от чеченов за их неудачный наезд на пьянчужку. Затем он вынул из кармана пачку потоньше, несколько купюр положил в карман, остальные вновь сунул в пакет, перетянул резинкой.
– Не миллионы, но деньги. – Он прикинул вес пачки на руке, улыбнулся.
В комнате матери раздался шум; похоже, кого-то сильно толкнули, и он ударился об стенку.
Из-за шума Тихон не услышал, как дверь открылась, и один из костоломов бизнесмена Касаткина возник в проеме. Больше самодеятельный Сатана ничего не видел.
Заточка вошла в горло легко, мягко, словно не в тело, а в масло. Тихон еще не успел упасть, как убийца выхватил у него из руки пакет с деньгами и вышел из комнаты.
Он спустился не торопясь, даже закурил, вышел на улицу.
– Плохо! Очень плохо легла карта! – выслушав подчиненных, сказал Гуров. – По моим подсчетам, за деньгами должен был прийти сам Касаткин. Тогда бы мы вышли на Мусина.
– И на господа бога, – продолжил Станислав. – Молодцы, ребята, сработали чисто. А этого человека вы не слушайте, он всегда недоволен.
Прошло три дня. Гуров и Станислав сидели на своих местах и лениво ругались.
– Чего он тянет, не пойму? Может, тебе случайно наткнуться на него в коридоре?
– Он здесь не сидит, и его не встретить. Ты думай о другом, может, излишне самонадеянны мы? Может, вернуть мою машину в переулок или даже поставить со стороны бульвара?
Зазвонил телефон, оперативники бросили на пальцах, кому брать трубку. Выпало Станиславу. Счастливчик!
– Крячко слушает. Какая Мария? Может, вы еще скажете, что вы знаменитая красавица актриса Мария Строева? Скажите. Так вот, должен вас огорчить, она на гастролях.
Гуров уже давно держал трубку.
– Здравствуй, Маша. Ты где? Дома? Еду.
Оперативники вылетели из подъезда. «Мерседес» взвизгнул и пропал за поворотом. Когда они остановились у дома, то увидели, как Марию усаживают в «Волгу».
– Мальчики! Надо доснять один план, скоро буду.
– «Скоро» на вашем языке – это «долго»? – спросил Стас.
– Нет, – ответил Гуров. – Это при нашей жизни.
…У входа в министерство Станислав неожиданно крутанул головой и исчез. Гуров, думая о жене, любви, жизни вообще, закурил. Подошел подполковник из особки. Так называли службу собственной безопасности.
– Ты приехал или уезжаешь? – спросил подполковник.
– Приехал. Я запамятовал, мы когда с тобой на «ты» перешли?
– Лев Иванович, не будьте занудой, – усмехнулся подполковник.
– Дело не в занудстве, Николай. Работаем мы рядом давно, верно, но только в одном здании. На дело вместе не ходим, из-под ствола ты меня никогда не выбивал. Не помню, мы с тобой водку хоть раз пили?
– А я непьющий!
– Молодец! Но ты меня пока на «вы» называй.
Они вошли в министерство, поднялись на один этаж, Гуров шагнул на площадку и, как бы между прочим, сказал:
– Ты проехал, Николаша.
– Сегодня нет. Раньше случалось, – и пошел рядом с Гуровым по коридору.
Навстречу им шли три офицера, один с генеральскими погонами на плечах.
– У нас новый генерал, – заметил Гуров, уступая дорогу и доставая ключ от кабинета.
Гуров открыл свой кабинет, вошел, генерал шагнул следом.
– Полковник Гуров Лев Иванович? – спросил генерал. – Я начальник Управления внутренней безопасности.
– Очень приятно, господин генерал, извините, ваше имя-отчество?