Волчий камень
Шрифт:
Амбросио тоже улыбнулся и часто закивал, продолжая, однако, стоять на месте. Клауса это начинало раздражать.
— Пить! Пить! Понимаешь? Хочу джина! Вот дубина! Ладно, сейчас объясню.
Он подошел к столу, из-за которого выскочил Амбросио, и пошарил глазами в поисках чего-нибудь похожего на кружку или бутылку. Рядом с мокрой тряпкой стоял ковш, до краев наполненный темной жидкостью. Клаус схватил его за изогнутую ручку и сделал два больших глотка.
— Тьфу! Что за гадость! Это вода что ли?
Наблюдавшие за ним испанцы загоготали, хлопая
— Послушай, болван, если ты сейчас не нальешь нам то, что пьют остальные, я выбью тебе зубы и тебя не будут понимать не только немцы, но и твои соотечественники!
Но Амбросио не шелохнулся, продолжая улыбаться еще шире.
— Смотри!
Клаус подошел к ближайшему столу, за которым сидел здоровый, с распухшим носом островитянин. В громадных, с черными ногтями ручищах он держал глиняную кружку. Клаус заглянул внутрь и, увидев, что там плещется еще больше половины, вырвал ее у него из рук. Улыбка на физиономии испанца сменилась немым изумлением. Клаус понюхал содержимое, уловил знакомый аромат и жадно выпил обжигающую горло жидкость.
— Вот! — радостно закричал он, поставив пустую кружку на стол. — Вот такого я хочу! Налей мне еще. — Клаус ткнул пальцем себе в грудь. — И ему, — указал он на Пауля.
Амбросио, продолжая улыбаться, жестом предложил друзьям сесть и скрылся за стойкой, из-за которой послышалось недвусмысленное бульканье.
— Так-то лучше, — произнес Клаус, гордо расправив плечи. — А ты сомневался.
Он хлопнул Пауля по плечу и толкнул его в зал.
— Идем во-он туда. Я вижу пустой стол. — Пауль указал в темный дальний угол.
— Э, нет! Если ты хочешь, чтобы тебя угощали, всегда садись на самое видное и почетное место. Вот это для нас в самый раз. — Клаус указал на стол испанца, у которого он опустошил кружку, и с грохотом отодвинул тяжелый стул.
— Здесь же занято. — Пауль кивнул на насупившегося испанца.
— Да брось. Это же свой парень.
Клаус почувствовал в голове алкогольную эйфорию и легкость, и им овладело веселое настроение. Он засмеялся и, перегнувшись через стол, спросил испанца: — Как тебя зовут? Не понимаешь? Садись, Пауль, он нас будет угощать, вот увидишь. — Клаус подмигнул испанцу и спросил: — Так как же тебя зовут, амиго? Я не расслышал.
Испанец молчал. За соседними столами прислушивались к каждому слову чужака.
— А, да ладно! Не понимаешь и не надо. Эй, хозяин, где наш джин?
Возле стола появился Амбросио, поставил перед моряками две глиняные кружки и отошел к стойке.
Пауль повертел головой, встретился глазами с хмурым испанцем напротив и, почувствовав повисшую в воздухе напряженность, появившуюся с их прибытием, тронул Клауса за локоть:
— Ох, не нравится мне здесь. Давай зайдем в другой раз. Еще ребят захватим.
— Как ты мне надоел! Лучше выпей и успокойся. Мне тоже многое не нравится! Не нравятся одуряющая
От выпитого глаза у Клауса заблестели, щеки порозовели, а на лице заиграла самодовольная ухмылка.
— Кстати, о нашем командире. Кто первым заметил американский пароход? Вспомнил? Правильно, ты! А тебе хотя бы спасибо сказали?
— Но, Клаус! Мы же сигнальщики, это наша обязанность.
— Ох, умора! Ты уже говоришь как наш командир. Кстати, топить вражеские корабли — это его обязанность, но он за это получает кресты на грудь, оклад — не ровня нашему, и козыряют ему, едва завидят белую фуражку. — Клаус со злостью ударил пустой кружкой по столу и, развернувшись, прокричал в сторону хозяина: — Эй, Амбросио! Ты что, не видишь, что моя кружка пуста?
Пауль осторожно пригубил свой бокал, пробуя на вкус джин, пахнущий ягодами. Какими, он никак не мог вспомнить. После первого глотка по горлу потекло приятное тепло.
— Слушай, Клаус, а он крепкий. Его бы лучше чем-нибудь закусывать.
— Я тоже так думаю, но никак не пойму, что они едят.
Клаус взглянул на соседние столы, но, кроме кружек с джином, ничего не увидел. Лишь двое островитян, внимательно наблюдавших за ними, сосали какие-то черные стручки.
— Я понял. — Пауль отставил в сторону свою кружку. — Посмотри, как они пьют. По глотку, не больше. Наверное, джин — дорогое удовольствие, и с одним бокалом они могут просидеть весь вечер. Тогда и закусывать нет нужды.
— Ерунду ты говоришь. — Клаус показал Амбросио пустую кружку. — Просто еще рано. Вот увидишь, подтянется народ, станет веселее. Тогда и вынесут поросенка или фазанов. Ты, наверное, книжек не читал об этом времени. А я читал одну, правда, забыл название, но, как там пили и гуляли, хорошо помню. Подожди, все еще будет. Может, у них даже варьете есть, как тогда в Лорьяне.
— Да, конечно. А прима варьете — донна Дебора.
— Ха-ха-ха! Вот такой ты мне больше нравишься! — Клаус стукнул по столу кружкой, пытаясь привлечь внимание хозяина. — Сколько я буду ждать?!
— Не нальет он тебе больше ничего, — произнес Пауль. — Хочешь еще, изволь заплатить. Это не Франция, и тем более не Лорьян.
— А что Франция? Мы тогда с тобой хорошо погуляли и ничего не платили.
— Нас терпели только потому, что рядом была наша комендатура, а за окнами ходили наши патрули.
Пауль заметил, как из подсобной комнаты к Амбросио вышел чумазый мальчишка лет двенадцати с серьгой в ухе. Амбросио, наклонившись, долго что-то шептал ему, поглядывая на моряков. Мальчишка кивал, затем шмыгнул на улицу, плотно закрыв за собой входную дверь. Хозяин вновь стал за стойку. Взяв тряпку, он намочил ее в ковше, из которого отпил Клаус, и принялся усердно тереть стол, не замечая поднятой руки Клауса.