Волчий Король

Райт Крис

Пока лорд Гунн говорил, Скрир и Эсир бесшумно и целенаправленно перемещались по краю командной платформы, не сводя глаз с воинов Гримнра. В остальной части мостика работа шла, как обычно — сотни кэрлов и трэллов Механикума согнулись на своих постах. Хотя иногда они осмеливались бросать косые взгляды на спорящих полубогов.

Мертвенный взгляд Гримнра метнулся к высоким иллюминаторам, за которыми бурлила беспокойная материя Алаксеса. Все они отлично знали, что произошло с кораблями, попавшими туда. Хускарл, такой же непреклонный, как и раньше, перевел взгляд на Гунна.

— Мне отдал приказ примарх, и мы продолжим идти вперед.

Гунн

прищурился. Казалось, вены на его шее лопнут от разочарования.

— Мы должны повернуть, — с жаром прорычал он. — Ты ведь должен понимать это. Кому-то необходимо взять в руки командование, пока мы все не погибли. Флагман должен снова командовать. Я не могу делать это с «Рагнарока».

Гримнр позволил всего на секунду проблеску неуверенности исказить его в остальном каменный лик. Этого было достаточно. Гунн ухватился за возможность и приблизился к хускарлу. В командирском голосе снова появилась настойчивость.

— Мы не нарушаем верности, — давил он. — Ты чувствуешь то же, что и я. Мы — воины. Если он не сделает то, что необходимо, то должны мы.

Гримнр по-прежнему стоял между ярлом и командным троном. Он оглянулся на гололиты, посмотрел на сомкнутые ряды эскортников Альфа-Легиона, на мощные построения в нескольких секундах позади них, и лицо Волка выдало сильное желание: снова атаковать предателей, даже если это означало гибель; умереть с честью, нежели стремиться к бегству без нее.

Но мгновение прошло. На лицо вернулся лед, и рука скользнула к рукояти топора.

— Не приближайся, — прорычал он.

Скрир и Эсир вынули болтеры, как и люди Гримнра. В центре стоял сердитый лорд Гунн, готовый к действию, его татуированный лоб потемнел. Он застыл на долю секунды, не в состоянии сделать судьбоносный шаг и пролить кровь на мостике. Как только это случится, ничего уже изменить будет нельзя. Все они знали об этом, но рука лорда Онн оставалась наготове.

— Лорды! — выкрикнул смертный магистр сенсориума, нарушив напряженное безмолвие. Его пост находился несколькими метрами ниже уровня трона, а голос был смехотворно тонким в сравнении со звериными тембрами хозяев. — Прощу прощения — туманность!

Все повернулись. За иллюминаторами продолжали ползти облака, такие же непроницаемые, как и раньше. Они надвигались, задевая эскортники во внешнем кольце. Но проекции носового гололита смогли все же показать, что скрывается за приближающимися скоплениями. Устройства отобразили путь вперед в виде каркасной модели туннеля, повисшей рядом с тактическими дисплеями и повторяющей повороты и изгибы оригинала, уходящего в глубины туманности. Многие часы это был единственный проход, сужающийся, словно закупоренная артерия. Теперь он изменился: двадцатью тысячами километров ниже путь разветвлялся на две отдельные линии между плотными скоплениями, одна разворачивалась на сто восемьдесят градусов и ныряла в глубины туманности, другая устремлялась прямо вперед, расширяясь и ведя в верном направлении.

Все видели, что говорили авгуры дальнего действия о втором ответвлении. Лорд Гуннар Гуннхильт просмотрел полученные данные и ощутил неожиданный прилив радости. Впервые за долгое время.

— Наконец то, — пробормотал он, позволив руке отпустить рукоять клинка. — Тот самый выход.

Он мчалась во весь дух по узким переходам. Испуганные кэрлы видели кровь на доспехе и обнаженный клинок, но шок останавливал их.

Он

гадал, был ли его бег похожим на Волчий. Мысленно он всегда представлял, что они бегут как звери: раскачивая плечами, опустив головы и тяжело дыша. Воины VI Легиона узнают его походке или еще чему-нибудь, но у него не осталось времени, чтобы подумать над этим, копировать ее и учиться из наблюдений.

Он проскочил кипевшие активностью ангарные помещения. На почерневших от лазерного огня фюзеляжах «Грозовых птиц» шипели и трещали сварочные аппараты. Вокруг каждого корабля толпились слуги, изо всех сил старающиеся вернуть их в строй. Миновал безлюдные столовые, на пустых столах лежала перевернутая посуда. Пытался найти скрытые пути — боковые проходы между корпусами генераторов и служебными площадками, но его маршрут всегда возвращал его на открытое пространство, где его запах наверняка почуют.

У него перед глазами постоянно стоял мысленный образ огромного пространства вверху и внизу — нагроможденные друг на друга отсеки, шахты и освещенные лампами залы, заполненные равными ему или превосходящими воинами, натасканными убивать чужаков. Они шли за ним, и времени оставалось все меньше. Даже до того, как его прикрытие раскрылось, задание было непростыми, а сейчас шансов не осталось вовсе. Только попытка, предпринятая хотя бы ради собственного удовлетворения. По крайней мере, были переданы флотские схемы и боевые отчеты. Одни только эти данные дадут его командирам необходимое им преимущество, делая проникновение на корабль достойным жертвы.

Он выскочил на широкое открытое пространство, и окружавшие стены вдруг исчезли. Он оказался на краю провала, который разделял два сектора. Впереди маячил металлический утес, испещренный мигающими габаритными огнями и исчерченный устремленными ввысь ярусами. Палуба в нескольких метрах перед ним уходила вниз, и через бездну был переброшен единственный мост, ширина которого позволяла пройти бок о бок только четверым смертным или же двум космодесантникам.

Это был оборонительный бастион, созданный для отражения многочисленного абордажа. За ним находились командные уровни, тренировочные клети, шпили навигаторов и астропатов. Дальний конец моста заканчивался парой тяжелых противовзрывных дверей. Все место было зловеще пустым и тихим, хотя из глубин, где продолжали работать кузни, раздавался приглушенный гул. Высоко на противоположной стене располагалась эмблема Легиона: голова рычащего волка шириной в двадцать метров, выкованная из черного, как обсидиан металла. Увиденное напоминало границу полузабытой преисподней из человеческих фантазий, пропитанной скрытым ужасом VI Легиона в их собственном мире.

Он снова побежал, зная, насколько уязвимым был на открытом пространстве. Когда он подбежал к мостику, палуба исчезла в темных облаках машинного смога.

Уединение закончилось. В один миг он был один на мосту, несясь изо всех сил к дальнему концу, в следующий — путь ему преградили два воина в белых доспехах, на их топорах извивалась светлая энергия. Они возникли из ниоткуда и теперь шагали к нему в ужасающем безмолвии. Броня цвета кости сияла во мраке, словно фосфор.

Он резко остановился, прицелился в ближайшего противника и нажал спусковой крючок. Оружие выстрелило, но болты тут же взорвались, едва не сбив его с ног. Он резко развернулся и выпрямился, вдруг почувствовав жар в спине. С противоположного направления приближался третий воин.