Волчий лог
Шрифт:
Уже потом, когда мы отдышались, я приподнялась на локтях и посмотрела мужу в глаза.
— Что? — беззвучно прошептал он.
— У меня есть новость.
— Хорошая?
Взгляд Стаса стал внимательно-настороженным. Всю недавнюю расслабленность как рукой сняло.
— Сейчас сам решишь.
Как ни странно, я нервничала. Нет, я была уверена, что муж обрадуется, но опыта в таких делах у меня не было. Когда ходила Никиткой, сообщать о беременности было некому. Даже бабушка к тому времени уже ушла. Только девчонкам в общаге и призналась, оттуда,
— Инга, не томи, что случилось?
В голосе мужа послышалось напряжение.
— Я беременна.
Сказала, как в ледяную воду прыгнула. Фух, аж дыхание сбилось… Никогда не думала, что это будет так… трудно и волнительно.
— Что? — растерянно переспросил муж.
— У нас будет ребенок.
— Какой ребенок?
Похоже, Стас никак не мог сообразить, о чем я.
— Ну, выбор небольшой: или мальчик, или девочка.
Я смотрела на мужа и видела, как в его глазах появляется понимание, и они загораются ярким, ровным светом.
— Инга!
Стас одним движением поднялся и подхватил меня на руки.
— Это правда? Ребенок? Такой же, как Никитка?
— Ну, может, и не такой, но похожий.
Я улыбнулась и погладила мужа по лицу.
— С ума сойти… Значит, теперь у нас будет двое детей… Я говорил, что люблю тебя?
Стас не стал дожидаться моего ответа. Он просто поцеловал меня, и я почувствовала все, что творилось у него в душе.
Егор
— Опасная затея.
Семен смотрел хмуро, не нравилось ему мое решение. Мне и самому оно не слишком-то нравилось, но другого выхода не было. Если не остановить свихнувшихся на вседозволенности волков, рано или поздно они привлекут внимание Всемирного Совета, а там разбираться не будут. Соррес давно уже ждет возможности устроить массовые зачистки, а тут и случай подходящий. Чем не повод избавиться от большей части русских стай?
Нет, нельзя допустить повторения беспредела столетней давности. Европа тогда кровью захлебнулась, а Россия устояла: то ли руки у Совета не дошли, то ли Бенвилль побоялся связываться с русскими.
— Уверен, что нам нужно вмешиваться? — не отставал Сэм.
— А есть другие варианты?
— Можем остаться в стороне, — Сэм достал сигарету, чиркнул зажигалкой и чертыхнулся. — Опять сломалась, — буркнул Чадов и посмотрел исподлобья. — Пусть этот… сам все решает.
— Не можем, Сэм. Брягинцев мой брат, Инга с Никитой принадлежат к нашей стае. Ты считаешь, я могу их бросить?
Чадов поморщился.
— Да все я понимаю, — устало ответил он, смял незажженную сигарету в пепельнице и тяжело оперся о стол. — Только и другое я понимаю: если мы начнем войну со Строевым, старик уничтожит не только нас, но и весь Волчий Лог. Ты досье видел? Не мы первые пытаемся его окоротить.
— Не паникуй. Наши парни не подведут, да и у Стаса ребятки не просто так оружие носят. Справимся. К тому же, от нас требуется
Семен промолчал, но я видел, что начбез так и остался при своем мнении.
Упрямый. Злится, что в стае чужак появился, не может забыть, что тот Ингу забрал. А кто ему мешал раньше подсуетиться? Все чего-то ждал, сомневался, варианты просчитывал, дурным слухам верил и бесился. Вот и дождался, увели кралю прямо из-под носа. Брягинцеву на слухи плевать оказалось. Правильный мужик. Во всем правильный, а Сэм со своей оскорбленной гордостью не захотел правду узнать, может, если бы сразу выяснил, что с Ингой произошло, так и всей этой заварухи бы не было.
— А вдруг Строев подстрахуется? — не отступал Чадов. — Не боишься, что он натравит на нас Совет стай?
Сэм смотрел исподлобья. Упертая башка. Вот сразу видно, что у него пары нет. Как представлю, что на месте Инги могла бы оказаться моя Ника… Не знаю, как Брягинцев справляется с эмоциями. Если даже у меня руки чешутся уродов придушить, то ему, наверное, крови хочется.
— У Стаса в Совете свои люди, — отмахнулся от Семена.
Да еще и какие. Один Турок чего стоит, к его мнению все прислушиваются, да и Сергеев на стороне Брягинцева, к тому же, они со Стасом из одной конторы.
— Егор, все равно, это опасно, — продолжал нудеть начбез.
— Опасно? А не опасно оставлять этих тварей в живых? Ты представляешь, сколько жизней они уже загубили? И еще загубят.
Чадов промолчал и опустил глаза. Все начбез понимает, только не верит, что получится одолеть старика. Слишком уж тот скользкий. Столько лет сыночка прикрывал, и никто даже не догадывался об их делишках, почти ни одну жертву в живых не оставили. Как еще Инге повезло…
— Ладно, как скажешь, альфа.
Сэм тяжело разогнулся.
— Мое дело маленькое, ты у нас главный, тебе и отвечать, если стая пострадает.
Он пошел к выходу, а я проводил его глазами и перевел взгляд на портрет родителей. В кабинете было сумрачно, и в этой полутьме их лица казались живыми. Мама смотрела мягко, с доброй улыбкой, казалось, еще немного, и она спросит: — «Как дела, сынок?». Отец привычно хмурился. Он и при жизни был таким — серьезным и неразговорчивым. Правда, это не мешало ему видеть в душах волков самую суть.
Мне пока до такого далеко. «Верь инстинктам, сын. Они никогда не подведут», — говорил отец.
И сейчас все мои инстинкты кричали, что за семью и за стаю нужно стоять до последнего. Да, Сэм по-своему прав. Противник нам достался сильный и непредсказуемый, и, по-хорошему, лучше бы с ним не связываться, но я не мог. Каким бы чужаком ни казался новоявленный брат и какими бы сложными ни были наши отношения, но игнорировать узы крови сложно. После того, как родители сгорели в том проклятом вертолете, слишком долго я жил в одиночестве, слишком осязаемой была тишина — в душе и в доме, чтобы сейчас я мог так легко отказаться от единственного кровного родственника.