Волчий мир. Трилогия
Шрифт:
– Что значит я был среди них? – пытался осознать услышанное Одинцов.
Слова старика не укладывались в голове. Они выбивали из равновесия, меняли привычную картину мира.
– Ты, Радж Сантин, был среди добровольцев. На твою память наложили чужую психоматрицу. Сергей Одинцов это та самая чужая психоматрица.
– Ты хочешь сказать, что я, Сергей Одинцов, нереален? Чья-то нелепая выдумка? Чей-то эксперимент? – зло процедил сквозь зубы человек без прошлого и настоящего, именно так себя чувствовал в этот момент Одинцов.
– В какой-то степени. Когда-то жил
– Не понимаю, если вы искали инженеров, то я… Одинцов он же простой торговец… чем он был вам так интересен.
– Повторюсь, это эксперимент. Мы не знали, что получится в итоге. А при наложении психоматрицы на исходник копируемый объект разрушается. Так что сделать это можно только один раз.
– То есть вы использовали те матрицы, которые, по сути, вам были не нужны. Хлам, второсортный товар.
– Ну зачем же так резко. Я бы так не сказал. Менее ценные, вот верное слово.
При этих словах старик довольно потер ладоши.
– Ну ты и скользкий тип, – не смог удержаться Серега.
– Я всего лишь ученый.
– Так. И что дальше? Вы провели эксперимент. У вас все получилось?
– Двенадцать подопытных. Двенадцать попыток мы сделали. Шестеро умерли в операционном коконе. Трое сошли с ума. Слияние разумов произошло некорректно, из-за чего произошло расщепление личности. Некоторое время мы наблюдали за бедолагами, но прогресса в их состоянии не наблюдалось, и нам пришлось облегчить им муки.
– Вы их просто, использовав, убили, – жестко отрезал Серега.
– Они были добровольцами. И знали, на что шли, – не менее резко ответил ему Шариф.
– Тогда получается, в трех случаях эксперимент удался? Я первый удачный образец, но есть еще два?
– Именно так. Три подопытных выжили и показали высокий результат по сращиванию матриц…
– Где остальные двое? Кто они? Я их знаю? – перебил старика Серега.
– С одним из них, Дереком Ральфом, ты был когда-то знаком. Вы служили вместе. Второй тебе неизвестен.
– И где они теперь? – напрягся отчего-то Одинцов.
– Дерек Ральф в Цитадели, но он не до конца адаптировался. У него так же, как и у тебя, наблюдается эффект замены. А второй… – Шариф немного замялся, словно пытался подобрать верные слова. – В общем, мы подобрали очень неудачную нестабильную психоматрицу. При наложении она поглотила исходник, как и в вашем случае. Вроде все сперва нормально шло, но через какое-то время он покончил с собой. Прыгнул в шахту лифта.
– Если я ваш эксперимент, то как же так получилось, что я оказался в Срединных землях без всякого присмотра? Магики пытались убить меня неоднократно, – продолжал отрицать услышанное Серега.
– Эффект замены был непредсказуем. Мы собирались слить две матрицы в единое целое и получить личность, которая будет помнить и свое первое «я» и второе. Возьмет по чуть-чуть от обоих частей, сможет пользоваться навыками и себя прежнего и себя настоящего. Но так не получилось. Почему-то подсаживаемая психоматрица стала замещать исходник. Мы продолжаем эксперименты,
– И почему вы пытались меня убить? – спросил Серега.
– Ты представлял опасность, вернуть тебя затратно и сложно. Проще убить, тем более как результат эксперимента ты уже не интересовал нас. На тот момент.
– Эй, вы там, ваше время давно закончилось. Закругляйтесь, Шариф, – раздался позади звучный голос Хамира Дарта.
– Еще пару минут. Еще пару минут, – тут же отозвался старик, и в его голосе не было просительной интонации.
– Тогда почему вы не пытаетесь убить меня сейчас? – спросил Серега.
– Потому что ты сам прибыл к нам. Я заставил их пересмотреть твой вопрос. Тебя можно и нужно исследовать. Мы должны разобраться в причинах замены исходника. Так что я очень рад тебя видеть, Радж. Ты очень ценный для меня человек.
Шариф был искренен в своих чувствах. Он готов был расцеловать Серегу, лишь бы только заполучить его в свой операционный кокон, где сознание подопытного разбиралось на составляющие и изучалось, каждый элемент-кирпичик в отдельности.
Одинцов пребывал в смятении чувств. Вся его жизнь обман, мистификация. Он не понимал, как ему теперь жить со всем этим. Но одно он знал точно, вновь оказаться в операционном коконе, чтобы какие-то мужики в белых халатах копались в его мозгах, он не хочет.
– Слушай меня внимательно, Радж. Уговори своих людей сложить оружие и добровольно идти с нами. Никто не должен пострадать. Никто. Мы поработаем с тобой, а потом отпустим на свободу. Ты сможешь поехать куда хочешь, делать что хочешь, – тараторил Шариф, пытаясь уговорить ценный объект.
Серега его уже не слушал. Украдкой он окинул библиотеку взглядом, оценивая положение дел. Безопасники полностью контролировали ситуацию, переиграть их будет очень и очень трудно, но необходимо. Он должен вырваться из ловушки, даже если у него всего лишь один шанс из ста, он должен его использовать.
Никто не успел уловить его движения. Одинцов скользнул чуть в сторону, схватил Шарифа за плечи, резко развернул, выхватил из кобуры револьвер и приставил его к виску старика.
– Положить оружие на землю. Быстро. Иначе я убью его. Мне терять нечего, – выпалил Серега на одном дыхании, вдавливая дуло револьвера в череп Шарифа.
Старик побелел, задрожал, но все же устоял на ногах и заговорил:
– Не стреляйте. Его нельзя трогать.
Волчий отряд тоже оживился. Оружие в их руках мгновенно ожило, нацеливаясь на солдат завода.