Волчий мир. Трилогия
Шрифт:
Одинцов встрепенулся. Кажется, это утро обещало быть по меньшей мере интересным. В жилах забурлила кровь, проснулся охотничий азарт. Забыта предыдущая хандра. И вот он уже натягивает штаны, отдавая на ходу распоряжения.
– Поднимай десятников Дорина и Черноуса. Поедем, покатаемся по окрестностям. Их ребята будут меня сопровождать. Мало ли чего. Надо бы узнать, откуда появился вражеский отряд. Только прошу, не создавай лишнего шума.
– Лишний шум, это как ты во время побега с постоялого двора перепутал тазы прачки с походными барабанами? – съязвил Лех Шустрик и выскочил наружу.
Серега так и застыл с сапогом в руке. Пришли воспоминания.
Все изменилось в одночасье, когда он согласился с семьей отправиться за город по грибы-ягоды. Мог ли он тогда подумать, как сильно изменится его жизнь. Да и в страшном сне предвидеть не мог. Прогулка закончилась провалом в другой мир, где он был никто и звать его никак. Где даже за право быть свободным пришлось побороться.
Его путь в новом мире начался с тюремной камеры, где он и познакомился с Лехом Шустриком. Так уж получилось, что их судьбы намертво связало с первых же дней знакомства. Вместе они оказались в рабстве у князя Боркича, только разные роли примерили. Лех Шустрик был отправлен убирать навоз за домашним скотом. Сергею Одинцову выпала участь стать рабом-гладиатором. На арене его прозвали Волком. Вместе они бежали из подгорного мира в сопровождении отряда таких же, как они, рабов. На них устроили охоту. Много приключений выпало на их долю, пока они не оказались в столице княжества Вестлавт Краснограде, где завербовались в армию. Так Сергей Одинцов стал командиром Волчьего отряда. Потом и оглянуться не успел, как оказался на полях сражений. Так же стремительно из простого десятника он возвысился до сотника. И теперь уже его головорезов называли Волчьей сотней, а с ним советовались воеводы.
Казалось, мир простого торговца и сотника Волка отделяли тысячи километров и литры пролитой крови, а на деле всего-то каких-то полгода. Только вот в эти полгода помещалась целая человеческая жизнь.
Серега тряхнул головой, прогоняя воспоминания.
Кожаные штаны и куртка были скрыты металлическим доспехом, нагрудную пластину которого украшала оскаленная пасть волка, работа червийских кузнецов. Червия – маленькая деревушка в окрестностях замка Дерри, за взятие которого Одинцов получил звание сотника и право на собственный стяг. На плечи Сергей накинул теплый, подбитый мехом плащ. Голову укрыл шлем. Прицепив к поясу меч, он откинул полог палатки и вышагнул на улицу.
Лагерь еще спал. Только чуть в отдалении у коновязи ржали встревоженные кони и виднелись суетящиеся воины, готовящиеся к выезду.
Серега направился к ним.
По-хорошему надо бы разбудить трех оставшихся сотников, поделиться с ними развединформацией и выработать совместные действия. Только вот делать этого совсем не
Возле коновязи Одинцова поджидал Лех Шустрик в компании десятников Черноуса и Дорина.
Получив под свое начало целую сотню, Серега в первое время пребывал в полном оцепенении. Что ему делать с этой прорвой народа? Как он может рассчитывать на точность исполнения своих приказов, если он даже не знает всех этих солдат. Но решение пришло тут же. Во главе десятков он поставил проверенных людей из Волчьего отряда. Каждому своему бойцу он доверял. Не раз приходилось сражаться с ними бок о бок. Так что если он может доверять десятникам, то те из кожи вон вылезут, но установят среди вверенных им людей строжайшую дисциплину. И только таким образом Волчий отряд смог стать знаменитой на весь Вестлавт и Боркич Волчьей сотней.
Лех Шустрик предложил, а Дорин его поддержал. И вскоре доспехи бойцов его сотни украсили волчьи морды, а на походном марше рядом с командиром ехал знаменосец с черным стягом, в центре которого красовалась волчья оскаленная пасть. Очень скоро весть о доблестных победах Волчьей сотни разлетелась среди друзей и врагов. Поговаривали, что командиром у них демон, непобедимый и бессмертный. Кто распространяет эти нелепые слухи, Одинцов не знал, но догадывался, что к этому Лех Шустрик руку приложил. По части пропаганды он оказался непревзойденным мастером. Солдаты мечтали попасть в его сотню, а враги молили богов, чтобы они развели их на бранном поле с Волчьими бойцами по разные стороны.
И это всего за пару месяцев, что он провел в звании сотника. Внушительный результат.
– Разумно ли ехать таким малым числом? Может, взять еще пару десятков. А лучше всю сотню поднять, – встретил Дорин командира предложением.
– Ты старый перестраховщик. Комара увидишь, будешь по нему из пушки палить? Мы не знаем, откуда появились боркичи и сколько их. Разведка донесла – кот наплакал. Зачем по такому пустяку народ зря тревожить. А вот выяснить, что они тут забыли, надобно. Не станут же они под боком врага просто так ползать, – ответил ему Одинцов.
– Давно мы боркичей не щипали, – мечтательно заявил Черноус, запрыгивая в седло.
– И то правда, – согласился с ним Дорин.
После битвы за замок Дерри, вестлавтское войско взяло еще несколько замков вассалов князя Боркича, пару раз встречалось в кровопролитных сражениях с полками регулярной армии княжества, но до решительного сражения так дело и не дошло. Народ роптал. Шептались по углам, что такой крохотный медвежий угол, коим было княжество Боркич, вот уже второй месяц завоевать не могут. Чего уж и на более сытый кусок пасть разевать.
Одинцов считал, что они давно бы захватили княжество Боркич, если бы на него не позарились бароны Верчер и Каптинус, воодушевленные победами Вестлавта. Болеслав Боркич оказался хитрым лисом. Он умело стравливал завоевателей между собой, заставляя их воевать друг с другом. Тем самым он сохранял свою армию в состоянии боевой готовности. Надеялся, что из трех врагов уцелеет один, и тогда уцелевшего, изрядно ослабленного завоевателя ему не составит труда раздавить, словно гнусную вошь. Его не волновало, что из-за затянувшейся войны плодородные поля и богатые дичью леса скуднели, что крестьяне бросали свои хозяйства и бежали в соседние государств в поисках лучшей доли. Наступит мир и все вернется к прежнему укладу. А беглецов в случае поимки ждала виселица.