Волчий замок
Шрифт:
– Только Аллах великий, всемогущий и милостивый может знать, что есть, а чего нет на этой земле… – спокойно отозвалась Жаккетта. – И перестаньте щипать меня за попу. Я, конечно, не против, но будет синяк и я опять не смогу сидеть на лошади. Мне-то все равно, но Вы, похоже, почему-то хотите, чтобы я научилась ездить верхом.
– Разве пристало христианской девушке упоминать имя Аллаха, чтимого мусульманами? – поинтересовался виконт, но щипать перестал.
– А разве пристало христианскому рыцарю устраивать в своем
– Диспут с голой дамой возбуждает до крайности, – заметил Волчье Солнышко, – но предлагаю перейти к следующему развлечению.
Молчаливые слуги по его знаку принесли и установили поперек чана широкую доску. На ней расставили кушанья и вино.
Баня плавно совместилась с пиршеством.
– А танцев не будет? – поинтересовалась Жаккетта.
Жанна сидела в воде молча, прикрыв глаза и никак не реагируя на диалог Жаккетты и виконта.
«Сижу в одном чане с сумасшедшим и прислугой. Ночью. В подвале. Не хватает только костра под чаном, – и получилась бы вылитая преисподняя.
Какое ужасное место, какой ужасный человек. Все его слова по отдельности разумны и обычны, но вместе получается…
Почему мы оказались в его власти?
Один звук его голоса вызывает у меня страх и он это знает.
Ему, кажется, даже приятней пугать нас грядущими оргиями, чем просто изнасиловать без всяких затей. Он знает, что безысходное ожидание даже мучительнее, чем само действие.
А если бы я очутилась здесь одна, без Жаккетты?»
Последняя мысль просто ужаснула ее.
Жанна вздрогнула.
«Как хочется опять в лес. Там хоть на мгновения забываешь, что рядом Волчий Замок с его безумным хозяином!»
Особого желания есть у Жанны не было. И у Жаккетты, как ни странно, тоже.
Жаккетта скромно съела первый подвернувшийся кусок и откровенно зевнула.
– Вы так хотите спать, госпожа Нарджис? Разве такой праздник для души и тела может вызвать сон? Или я навеваю на Вас зевоту?
– Сон вызывает ночь на дворе… – зевнула еще шире Жаккетта.
– Странно… – заметил виконт таким тоном, словно это действительно было странно. – А я люблю ночь. Ночь, луну, темную землю.
«По тебе и видно, Волчье Солнышко!» – мысленно показала ему язык Жаккетта.
– Не волнуйтесь, сон от Вас не уйдет… – пообещал виконт. – А теперь предлагаю завершить это очень полезное для здоровья занятие и приглашаю Вас на прогулку.
«Безумие твое растет… – уныло подумала Жаккетта. – Прогулка сейчас, после горячей ванны, это же готовое средство лихорадку подцепить. Хорошо хоть голова сухая. Ну вурдалак, ну придумал!»
– Без шубы не пойду! – отрезала она и резко высвободилась из рук виконта.
Жанна лишь безнадежно вздохнула.
Веселая ночь продолжалась.
Когда
Кругом царила темнота.
Какими уж средствами виконт этого добивался, неронятно, но над замком нависли мрак и безмолвие.
Ни одно окно не светилось, караульных не было, словно вымерли, звуки, сопровождающие жилые места, отсутствовали, во всяком случае в этой половине замка.
По другую сторону стены лежал мрачный лес.
Луны не было, облака закрывали небо и неслись, гонимые ветром над шпилями и башнями замка Шатолу.
Небрежно закутанный в просторный плащ, Волчье Солнышко держал в левой руке факел, правой он сжимал запястье Жаккетты.
Жаккетта чувствовала, как немеет ее кисть, совершенно передавленная железным захватом виконта.
Вторая ладонь чувствовала совершенно ледяную руку госпожи Жанны, которая впала в состояние полной покорности к происходящему и воспринимала все как сон или бред.
Жанна постоянно спотыкалась. Не будь руки Жаккетты, Жанна разбила бы себе лицо или шагнула в пустоту с внутреннего края стены, где не было зубцов парапета.
Волчье Солнышко тащил обеих девиц за собой как на аркане и, размахивая факелом, кричал им:
– Чувствуете, дамы, какая великолепная ночь? А?! В такую ночь приятно сидеть, напружинившись, в засаде под кустом и чувствовать, как на загривке поднимается серая шерсть и подергивается от ожидания хвост. И черный нос чувствует приближение живой плоти…
– Господин виконт, да Вы поэт! – попыталась сбить с виконта опасное настроение Жаккетта. – А стихами что-нибудь можете?
Но виконта понесло.
– Кругом сейчас царит ночной лес, а в лесу царит тот, чьи клыки острее, чьи ноги быстрее! – в лицо Жаккетте проорал виконт. – Наш факел – единственный огонь на много лье вокруг и к нему стекаются из леса бесшумные серые тени. Вон они, затаились на опушке леса! Желтые глаза внимательно осматривают нас, а мы хорошо видны! Если бы стены были ниже, они бы кинулись на нас молча, оскалив клыки. Вы видите, как отражается факел во множестве глаз, выглядывающих из кустов? Они ждут, ждут! Они ждут нас!!!
И тут раздался такой звук, от которого у Жаккетты волосы встали дыбом.
Виконт вздрогнул и замолчал.
Дико смеялась Жанна.
Ее истерический, захлебывающийся смех летел над укрытой ночью землей.
Замок ожил, внизу зашевелились люди.
Видимо, такие концерты в ночных прогулках виконта предусмотрены не были.
Жанна смеялась и не могла остановиться. Ей самой было страшно. Собственный смех пугал ее больше, если бы она выла и рыдала на стене.