Волчья душа

Рожнова Мария Сергеевна

– Я работаю над этим. Всего доброго!

Лукас направился к Оливии, оставив Грейси наедине с ее мыслями. Гарсия казался искренне обеспокоенным, а что если, тогда Майклу действительно стало плохо? Он побывал в эпицентре взрыва и получил серьезные травмы, которые могли давать о себе знать, даже после прохождения курса интенсивной терапии. Из того, что она знала, о Майкле, было ясно, что упрямство у него в крови, и он вполне мог проигнорировать советы квалифицированных врачей. Но девушка не могла позвонить и узнать о самочувствие Нортмана лично у него, ведь вполне возможно, что он не

хочет ее видеть. Если бы это было не так, то Майкл мог бы сам набрать ее телефонный номер или приехать в гостиницу. А может быть, его просто мучает чувство стыда? Ведь он привык находиться в центре внимания, и всегда быть лучшим, а здесь он впервые в своей жизни стал уязвимым, беспомощным. У таких людей как Нортман, слабость считалась смертельным недостатком, и они старались в любой ситуации быть сильными. Грейси прекрасно понимала его желание уединиться, ведь на его месте она поступила бы точно также. Девушка оставалось лишь надеяться, что у Майкла нет ничего серьезного и в ближайшее время последствия ранений, полученных при взрыве, исчезнут навсегда.

Глава 13.

Майкл зашел в свой кабинет и обнаружил на своем столе такой беспорядок, который в принципе, не мог оставить даже он. Здесь явно кто-то рылся, и Нортман был уверен, что это не Лукас пытался найтишоколадное печенье, затерявшееся среди многочисленных папок c бумагами. Дверь скрипнула позади него, и мужчина резко обернулся, заметив в небольшом проеме силуэт своего начальника.

– Нортман, решил заняться уборкой?
– поинтересовался Стивен.

– Да, иногда нужно избавляться от старого барахла, чтобы обнаружить что-нибудь новое, - ответил Майкл.

Морган вошел в кабинет, и, подойдя к журналисту, пожал ему руку. Майкл раздумывал, имеет ли его начальник отношение к хаосу, устроенному на рабочем месте. Конечно, у Стивена был доступ ко всем помещениям издательства, и он мог беспрепятственно войти в любой кабинет, не вызывая ни у кого подозрений. Но в таком случае Морган мог бы навести порядок и убрать за собой следы, если его никто не спугнул. Но зачем шефу копаться в чужих вещах? Это не имело смысла, если он был тем, за кого его принимали, но ситуация резко поменяется, если он интересуется не только независимыми расследованиями, но и нелегальным бизнесом. Только вот Стивен не как не ассоциировался с отъявленным преступникоми негодяем, но если это так, то Майкл полностью потерял журналистское чутье и, ему уже сейчас следует задуматься осмене профессии.

– Нортман, если бы я не проработал с тобой много лет, то с легкостью отнес бы к разряду бездельников. Где материал, когда он будет, и почему я до сих пор не видел наработок?

– Мистер Морган, я отрабатываю все версии, а чтобы сделать это качественно мне требуются время.

– А мне необходимо выпустить номер, для того чтобы заплатить людям зарплату. В том числе и тебе, Майкл.

– Я делаю все, что от меня зависит.

– Когда-нибудь я тебя уволю, Нортман, потому что работать с тобой в одной команде просто невыносимо.

– Но это будет не сегодня, так что я успею написать еще пару статей.

– Работай.

Стивен

вышел из кабинета и столкнулся с Лукасом, который нес огромную кипу журналов, и из-за занятости рук, пытался открыть дверь ногой.

– Добрый день, мистер Морган.

– Приветствую, Лукас. Если эта дверь каким-то образом слетит с петель, с нее слезет краска или с ней случится что-нибудь еще, то в этом будешь виноват ты.

– Испанцев притесняли во все века, и даже в современном мире на нас пытаются свалить все глобальные проблемы человечества.

– Гарсия, свое красноречие будешь проявлять на интервью.

– Ну мне же нужно быть в тонусе, вот я и поддерживаю форму, тренируясь на коллегах.

– Чтобы отчет о проделанной работе лежал у меня на столе через три часа

– Но сейчас же не конец месяца?

– А меня это не волнует, - ответил Морган и покинул кабинет, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью.

– Что это с ним?, - поинтересовался Гарсия.

– Догони и спроси, - сухо ответил Майкл.

– Я забыл кроссовки дома, так что не получится. Есть другие предложения?

– Как избавиться от тебя? Думаю, я смогу придумать еще парочку вариантов.

– Актуально. Кстати, ты не собираешься посетить гостиницу?

– Ты хочешь одолжить мне свой байк?

– Нет, просто решил поделиться новостями с фронта. У меня сложилось впечатление, что в этом отеле работают амазонки. Ну действительно, кто может устоять передо мной? А тут твоя рыжеволосая красотка рассматривала меня как микроба под микроскопом, а та роскошная блондинка накинулась на меня так, как будто бы собиралась снимать с меня скальп, хотя вполне можно было обойтись одеждой.

– Твое эго не смогло пережить отказа и решило покончить жизнь самоубийством? Сообщи, когда и где состоятся поминки, я обязательно приду, чтобы почтить память героя.

– Что-то я не заметил у тебя особых успехов? Или я ошибаюсь, и твой портрет стоит на столе у мисс Стоун?

– Ей не нужна моя фотография.

– Вот именно, неудачник.

– Тебе не нужно готовить отчет?

– А черт, это было жестокое напоминание, - пробормотал Лукаcи стал раскладывать журналы по полкам.

Майкл решил, что во время обеденного перерыва можно будет посетить "Райский уголок". Откровенно говоря, он не знал, что будет говорить Грейси, как девушка воспримет его появление и будет ли она вообще находиться на рабочем месте. Он мог бы позвонить и узнать интересующую информацию, но тогда возрастала вероятность, что Стоун просто сбежит от него. Нортману охватило странное чувство предвкушения, и хотя он знал, что может быть спущен с лестницы, его радовала мысль о встрече с девушкой

Выходной день, для Грейси не значил абсолютно ничего, поэтому звонок мобильного телефона застал ее на рабочем месте. Увидев на экране имя начальника, Стоун очень удивилась, ведь раньше шеф никогда не звонил в воскресенье. Девушка быстро схватила телефон, надеясь, что ничего страшного не случилось, и ответила на звонок.

– Добрый день, мистер Рэндольф.

– Привет, Грейси. У нас возникли небольшие сложности с завтрашним приемом.

– Что случилось?, - взволнованно спросила девушка.