Волчья осень
Шрифт:
– Я не очень представляю работу с доппелем, особенно на открытом пространстве, – развёл руками Семашко. – Как его ограничить?
– Серебряной цепочкой, – вдруг сказал Каращук. – При попытке разорвать она так или иначе врежется в кожу, и он сдохнет моментально, пикнуть не успеет.
Молодец Богданыч! Сразу видно волка. Мне, например, такое и в голову не пришло. А похоже, Каращуку и самому мысль понравилась – по глазам видно, загорелись.
– Так, товарищи, проработайте этот вопрос, и очень быстро, – приказал Лаврентьев. – Может, даст результат… Потом
Он хотел ещё что-то сказать, но прибежал посыльный. Отозвав Степана Васильевича в сторону, что-то негромко ему передал.
Когда Лаврентьев повернулся к нам, он был чернее тучи.
– Судя по всему, Колледж снял обереги на Стене, – сказал он. – Сигналки не работают. Олег Богданович, распорядитесь усилить дозоры на башнях.
Час от часу не легче…
Каращук ушёл, народ опять зашумел, что-то обсуждая. На меня никто не обращал внимания, и я тихонько отошёл в сторонку, сел на откидной стул – целых два блока таких стояло у стены, скорее всего, в этом «присутственном месте» они были с самого начала, учитывая, насколько вытерт кожзам на сиденьях и спинках.
Ну что, события пошли вскачь. Какой ещё шаг сделает Колледж? Диверсия, изоляция, снятие оберегов. Судя по всему, колдуны вдобавок сунулись в Виковщину. Зачем? На переговоры? Вряд ли, «лесная семейка» в этом случае вряд ли сделала бы то, что, заикаясь, пытался сказать Колтырин. Значит, скорее всего, планировали какую-то гадость. Ну это мы узнаем, и очень скоро – Каращук и Лаврентьев не успокоятся, пока не выжмут колдуна досуха. Вообще, конечно, нехорошо это – если жители Виковщины явно выступили против Колледжа, значит, Каращук опять начнёт дожимать меня… Ну как объяснить ему разницу между тем, что они делают по своей воле, и тем, о чём мы пытаемся их просить?
Объявили перерыв, народ разбрёлся. Предупредив охранника, я подхватил карбайн и вышел. Смотаюсь хоть до столовой, что ли – как раз должен успеть, время позволяет.
Идя быстрым шагом наобрез, мимо дровяных сараев в сторону своего бывшего дома, я вяло подумал – надо же, вот где-то здесь на меня выпустили мотыльков… а вон кинотеатр – метров двести, не больше. И туда, и сюда открыли искусственный пробой. Интересно, связано ли это? Нет ли здесь, в центре города, некоего «истончения» ткани миров, упрощающего открытие пробоев?
Дурак ты, Волков. Если колдуны сняли обереги-сигналки со стен – где гарантия, что они не сняли и те, что защищают город в целом? Те самые, которые пробила Иксения со своим безымянным братом? А это значит – город вообще не защищён от пробоев. И если колдуны захотят устроить диверсию – они сделают это на раз. Достаточно одного оборотня в центре, чтобы шороху навести!
Ну да, оборотня, грустно улыбнулся я неожиданной мысли. Оборотень в самом центре города и так уже есть…
Но лирика лирикой, а предупредить надо – если, конечно, Лаврентьев со своими и так не догадался о риске для города.
Взяв поднос, я встал в очередь, оказавшись вторым. Народу было
М-да, парень, если бы ты знал, какую кашу ты заварил, думал я, помешивая щи. Как я понимаю, давно в городе не заваривалось подобного. Настоящий передел сфер влияния…
Мысли перескочили с Виталика на Рыбина, и я наконец-то поймал ту мысль, что не давала покоя. И чуть не поперхнулся щами.
Отложив ложку, я опёрся локтями на стол, обхватил голову руками.
А такое может быть?
Если предположить, что может, то…
То на многое, очень на многое можно посмотреть с другой стороны. И тогда паззл складывается – моментально, деталька к детальке, мгновенно отвечая на все вопросы!
Очень захотелось завыть, но сдержался, конечно – только зубами скрежетнул. Показалось, что очень громко, оглянулся – нет, никто и внимания не обратил, женщина на кассе в мою сторону и не посмотрела, люди едят…
Конечно, часть вопросов ещё осталась – но это вопросы совсем другого порядка.
Первой мыслью было бросить всё и бежать в Управу, но я сдержался. Поесть в любом случае надо.
Правда, насладиться едой уже не получалось – я, торопясь, глотал вкуснющие, почти что домашние щи как воду, и лишь сметя с тарелки половину макарон, задумался.
А надо ли бежать? В конце концов, Каращук с компанией в этом направлении уже работают. Предположения – штука хорошая, но стоит ли лезть с домыслами? Может, сначала самому проверить?
Может быть.
Немного успокоившись, я опять взялся за второе, но мысль всё равно не давала покоя. Какой простой и изящный вариант, объясняющий почти все заморочки!
Ну ладно. Есть один плюс – «на той стороне» скорее всего не знают об этой догадке, и это даёт мне фору. И чем позже я свою догадку кому-нибудь озвучу – тем больше эта фора. В конце концов, предпосылки к догадке есть у всех, но у меня их по объективным причинам больше. А у меня есть ещё кое-какие дела, которые надо провернуть, пока события не подошли к решающей фазе.
Я допил компот, закинул на плечо карбайн, отнёс поднос с грязной посудой. Ну что, дубль два…
Когда я вернулся в Управу, почти все были в зале. Каращук хмуро глянул на меня, спросил, где я шлялся, но я «перевёл стрелки» на дежурного и, чтобы соскочить с темы, быстренько выдал свой пассаж про уязвимость города для пробоев.
Никто не удивился – Лаврентьев сообщил, что буквально перед моим приходом эту тему и обсуждали. Ну ладно, что поделаешь… Главное – просекли.
Потом пошёл разговор об усилении городских патрулей. Заговорили о том, чтобы База отрядила минимум одну машину Патруля для патрулирования по городу на помощь милиции и мобильной группе, и я представил, какую рожу скорчит Большаков…