Волчья стая – Кровавый след террора
Шрифт:
Помог Бабаджанову, что называется, случай. Одному из высокопоставленных государственных чиновников понадобился человек, хорошо разбирающийся в компьютерах. Улугбек узнал об этом случайно, но сумел в нужное время оказаться в нужном месте. Молодой интеллигентного вида человек пришелся по душе чиновнику, который, не раздумывая особо, выписал ему разовый пропуск в здание Кабинета министров. Бабаджанов повозился с компьютером, потом сказал, что здесь одним днем не обойдется, нужно менять систему, записывать новые программы. Ничего не смыслящий в мудреной компьютерной терминологии чиновник лишь согласно кивнул головой. В течение десяти дней Бабаджанов по утрам получал в бюро пропусков здания Кабинета министров выписанный на его имя разовый пропуск и беспрепятственно
Глава пятнадцатая
«ПОЧТИ АМИР»
После ареста в Туркмении в 1998 году «амира Узбекистана» Бахрома Абдуллаева, который считался полномочным представителем Тахира Юлдашева, этот важный титул почти был присвоен Алавитдину Балтаеву, «Почти» потому, что Балтаев только ждал возможности вылететь к Юлдашеву, дабы узаконить свой статус. Возможность эта представилась ему в начале февраля, Атавитдин отправился в Объединенные Арабские Эмираты, где пребывал в этот момент главарь, В первый же день Юлдашев вручил ему деньги на проведение запланированной акции, распорядился передать всем участникам, что план согласован с Салаем Мадаминовым (Мухаммадом Солихом). На следующий день должно было состояться «коронование» нового «амира». Но ночью Юлдашев узнает от Казима Закирова, что совещание перенесено на 16 февраля, и велит Балтаеву срочно возвращаться в Ташкент, чтобы лично контролировать исполнение терактов.
В три часа ночи с 15 на 16 февраля Алавитдин Балтаев возвращается в Ташкент. Позже он давал самые противоречивые показания, утверждая даже, что имел полномочия, да и сам хотел остановить теракт. Однако… проспал. Такой вот оказался у «некоронованного» «амира» крепкий сон, что он проспал даже событие, к которому террористы, в том числе и он сам, готовились несколько лет кряду.
На одном из допросов следователь сказал Балтаеву:
– Допустим, что вы действительно проспали, а утром уже не сумели найти Мурадулло Казиева. Но если вы на самом деле не хотели кровопролития, кто мешал вам тем же утром просто набрать из любого телефона-автомата «02» и анонимно сообщить милиции о предстоящих взрывах?
Балтаев лишь плечами пожал – такая мысль ему в голову не приходила, да и прийти, понятно, не могла.
Глава шестнадцатая
ЧАС «ИКС»
Утром 16 февраля 1999 года с улицы Абдуллы Каххара в центр города Ташкента отправились четыре автомашины. В каждой из них находились синие пластиковые бочки, начиненные взрывчаткой. В первом экипаже находились Закир Хасанов и Хамидулла Рахмонов.
О Хасанове здесь уже было сказано немало. Добавлю лишь, что этот полуграмотный человек, с трудом закончивший школу и почти не умеющий ни читать, ни писать, решил, что все пробелы природы он способен исправить при помощи автомата и взрывчатки. Если он не находился в Чечне, где постигал навыки террора, то основное время проводил в мечети. На любое замечание жены отвечал кулаками. Он попал в поле зрения правоохранительных органов как религиозный радикал, однако решили, что у молодого парня еще ветер в голове гуляет, и строго его предупредили. Закир же предпочел с властями не связываться, дома перестал бывать вовсе и перешел на .жизнь нелегала.
Рядом с ним в «Запорожце» находился самый старший по возрасту из исполнителей теракта тридцатисемилетний Хамидулла Рахмонов. Житель Андижана, он уехал в Ташкент для подготовки террористического акта. В этот период умерла его мать, и хотя он знал об этом, на похороны не приехал.
Хасанов и Рахмонов подогнали свою машину к зданию МВД, припарковали ее у обочины и, меняя виды транспорта, как им и было предписано, двинулись по направлению к границе с Казахстаном. Они уходили беспрепятственно, ибо их машина взорвалась только через несколько минут после того, как они уже успели покинуть опасное место. К вечеру того же дня террористы уже были в Алматы, где доложили Казиму-Палвану о выполнении своей части задания.
Во втором «Запорожце»
Еще в детстве Мухаммадамин и Юлдаш Умаро-вы считались возмутителями спокойствия. Они были первыми заводилами, и учителя облегченно вздохнули, когда братья благополучно покинули школу. Работать они не желали, но громко называли себя бизнесменами, приторговывая от случая к случаю чем придется. Однажды пришлось поторговать наркотиками, и Мухаммадамин был арестован. Количество «травки» было невелико, получил он три года. Юлдаш очень тяжело переживал арест брата, он замкнулся, почти перестал бывать на улице. Вот тогда-то его мать, медсестра одной из ташкентских больниц, и посоветовала:
–Сходи, сынок, в мечеть, помолись, люди говорят, на душе легче становится.
Позже, вспоминая этот разговор, Насиба Умарова с горечью сказала:
–Если бы я знала, чем обернется этот мой совет, я бы сама себе язык откусила, а сына заперла бы дома и следила бы за ним круглые сутки.
Юлдаш пошел в мечеть, и вскоре родители увидели, что в их доме живет совершенно незнакомый человек. Он отпустил бороду, стал говорить непонятными словами, все чаще и чаще заявляя, что пора наконец покончить со всеми неверными и установить в стране власть ислама.
Вернулся из тюрьмы Мухаммадамин. И он поначалу не узнал брата, хотя уже вскоре принял его главенствующее положение. Юлдаш в первый же день после возвращения брата повел его в мечеть. Вместе они прошли и обучение в боевых лагерях террористов. Вернувшись, женились. Но напрасно родители надеялись, что семейная жизнь изменит сыновей, отвлечет их от мечети. Ничего подобного! О веселых, с обильным застольем, с шутками и музыкой узбекских свадьбах сложены легенды. Но совсем иная свадьба у сторонников «ваххабизма». Она больше напоминает поминки. Никакой музыки, никакого веселья. Жених и невеста находятся в разных комнатах, на столах вместо угощения лишь чай да лепешки. Беспрестанно читаются проповеди, перемежаемые проклятиями в адрес «неверных»…
О судьбе Мухаммадамина долгое время ничего не удавалось выяснить. Правда, следствию из оперативных данных и допросов арестованных террористов было известно о местах пребывания практически всех сбежавших исполнителей взрывов. И только значительное время спустя стало ясно, что в машине, взорвавшейся возле клуба «Аладдин», погиб не случайный человек, а террорист Мухаммадамин Умаров.
Когда после взрывов следственным органам удалось установить причастность братьев Умаровых к взрывам, они допросили родителей и жен Мухаммадамина и Юлдаша. Те в один голос заявили, что 15, 16 и 17 февраля братья квартиру не покидали, а 18 выехали в Хорезм, чтобы сопроводить больную бабушку, приезжавшую погостить в Ташкент. Родственники Умаровых, опрошенные в Хорезме, эту информацию не подтвердили, Бабушка никуда не уезжала, а племянники в Хорезме не появлялись. Снова стали допрашивать ташкентских Умаровых, но они твердо стояли на своем, пока во время одного из допросов не сказала всей правды жена Мухаммадамина Нигора. Молодой женщине, по сути, не с кем было поделиться терзавшими ее сомнениями и обрушившимся горем, внимательного собеседника она увидела в лице следователя и со слезами выложила ему все как на духу.
15 февраля после обеда в дом к братьям Умаровым пришли какие-то люди. По заведенным мужьями обычаям, жены не должны были не только разговаривать с посторонними мужчинами, но даже и лиц их видеть. Так что ни кто приходил, ни о чем говорили, Нигора не ведает. Она только знает, что ее муж и гости ели плов, когда прибежал явно чем-то озабоченный Юлдаш и закричал:
– Что вы тут рассиживаетесь, времени совсем не осталось.
Мужчины на грубость не обиделись, покорно поднялись и покинули дом. Муж тоже заторопился, стал собирать какие-то вещи, положил в карман паспорт. Мучимая сомнениями, Нигора осмелилась все же спросить, традиционно обращаясь на «вы»: