Волчья стая
Шрифт:
– О! – сказал Паша радостно. – Заработала программка! Он у нас первый Дон-Жуан и при виде очаровательной женщины впадает в любовный ступор… Женечка, хорошо, если это брат, а если это ейный муж? – и вопросительно глянул на Вадима.
– Муж.
– Вот так-то, Женечка. Иди, колеса попинай…
Красавчик пожал плечами и отошел. Вадиму показалось, что особенной любовью сослуживцев он не пользуется.
– Значит, по свету странствуете? – непринужденно продолжал Паша, наливая Нике полстакана.
– Странствуем, – улыбнулась она так, словно и не было никаких ночных трагедий.
–
– Выходит, нечего…
– Счастливая вы парочка, я вам скажу… – покачал головой Паша. – Порхаете, как птички, а тут изволь трудиться… Все, орлы, я вижу, допили. Поехали! Да, так вы, значит, бужурского автобуса дожидаетесь? Его может и не быть…
– Говорили нам уже, – сказал Вадим.
– Печально… Ну что ж, приятно было познакомиться…
Они ушли к машине, все четверо, уводя лайку. Вадиму стало грустновато – моментально погасло веселье, им вновь предстояло в одиночестве ждать у моря погоды…
– Эй, искатели приключений!
Он поднял голову. Паша, стоявший у распахнутой дверцы, манил их рукой. Они не торопясь подошли.
– Уговорили, – сказал Паша. – Довезем до Бужура. Автобус может и до завтра не появится…
– Ой, спасибо, мы заплатим… – оживилась Ника.
– Мадам! – развел руками Паша. – Гусарские офицеры, как известно, с женщин денег не берут. Прошу никакой пошлости и намеков в таковом замечании не усматривать. Как все люди суровой и романтической профессии, охамели в тайге-с – и только. Садитесь в кабину, там удобнее. А если этот Казанова вздумает бросать масленые взгляды, пожалуйтесь, я его электродом отоварю…
– Едем? – радостно и оживленно повернулась к Вадиму Ника.
После короткого раздумья он махнул рукой:
– Едем…
И полез в фургон, где на груде вещей возлежали трое мужиков и лайка, которую заботливо придерживал за ошейник Иисус. Лег на свободное местечко, поперек четырех спальников. В спину ему упиралась загадочная железная катушка с черным проводом, но ничего не поделаешь, более удобного местечка не отыщешь. Меж кабиной и грузовым отсеком – или как он тут называется – не было никакой перегородки, так что Вадим прекрасно видел: Нику и брезентового Казанову разделяет широкий кожух двигателя, да и не пытается бородатый приставать с ухаживаниями. Положительно, нормальные мужики, от сердца отлегло…
Гаишники не обратили на них ни малейшего внимания, и «уазик», вырвавшись на вольную дорогу, набрал скорость. Лежащих слегка потряхивало, но они сноровисто принялись за работу – подтянули поближе рюкзак и принялись извлекать из него охапку той же «Избы».
– То-то Мухомор где-то подзадержался… – покрутил головой Паша. – Затаривался, стервец…
– Паша, святое дело – обмыть новый участок. Сам знаешь, пахать потом будем, как пчелки.
– Да знаю, – сказал начальник. – За это и терплю вас, хитрованов. Только вот без Максимыча…
– Чего-нибудь изобретем. Интересно, бакуринские нам нары сколотили или с колес пошли квасить?
– Могли и с колес… – задумчиво сказал Паша. – Жень, ты ружье далеко засунул? Озерцо ж по дороге будет, с утями.
– Помню. Во-он там, за вьючником лежит.
–
– Умею, – кивнула она.
Ника и в самом деле умела неплохо готовить – родитель, хотя и принадлежал некогда к третьеразрядной советской элите, вел народ к коммунизму в те времена, когда персональные кухарки полагались разве что первому секретарю обкома. И его супруга, Вадимова теща, происходившая отнюдь не из столбовых дворян, от безделья изощрялась в кулинарном искусстве, многому научив Нику, тем более что пожрать тестюшка любил…
– А диких уток, только что подшибленных, готовить приходилось?
– Не-а.
– Знали б вы, какая это вкуснятина…
Вадиму сунули в руку откупоренную бутылку, он улучил момент, когда машину не так подбрасывало, сделал приличный глоток. Настроение понемногу повышалось – больше нечего было бояться, они целеустремленно мчались к цели. Конечно, в Бужуре еще предстояло провести какое-то время, но вряд ли эти мужики будут брать с них деньги за проезд, значит, на дешевые билеты хватит… Интересно, сколько могут стоить самые дешевые билеты? Сто лет не ездил на поезде…
– А в Бужуре что будете делать? – спросил Паша.
– На поезд – и в Шантарск.
– Паспорта в порядке?
– Ну, вообще-то… – Вадим чуточку растерялся. – А зачем?
– Как зачем? – искренне удивился Паша. – Давненько уж билеты на поезд продают только по паспорту…
Очень похоже, он не врал.
– Нет, серьезно? – спросил Вадим.
– Совершенно серьезно. Вадик, откуда ж ты взялся, если таких вещей не знаешь? Года два, как по паспорту…
– Шпионы, – расхохотался рассоловевший Мухомор. – Девушка очаровывает, а Вадик секретные документы фотографирует.
– Иди ты, – сказал Паша. – Во-первых, шпионы обязательно знали бы про такой порядок, а во-вторых, паспорта при себе имели бы. А у вас, такое впечатление, документов нема… Верно?
– Верно, – осторожно сказал Вадим. – Так уж получилось… Да и на поездах мне давненько не приходилось ездить… С паспортами приключилась такая петрушка…
И умолк, притворяясь, что поперхнулся, решительно не представляя, что тут можно соврать, убедительное и максимально похожее на правду.
– Да ладно тебе, – великодушно сказал Паша. – На беглых зэков не похожи, и – проехали. Будем считать, что ты у нас герцог в изгнании. По Гекльберри Финну. Вадим и… и Вероника. И все дела, без чинов… Но если подумать – как же вы в Бужуре на поезд сядете? Без аусвайсов?
– С проводницей попытаюсь договориться.
– Тоже вариант…
– Ох, парни, как мы до Бужура в мае ехали… – вмешался Иисус. – Вас не было, вы на «газоне» добирались, а нам четверым Босс сунул билеты на поезд. Заходим – а вагон, оказывается, купейный. Ну, пошли мы квасить… Проводника споили, потом заглянул бужурский мент, молодой такой сержантик, в поезда их нынче ставят за порядком следить. К полуночи он у нас прижился – любо-дорого, свой мужик, мы ему обещали, что за порядком все вместе будем следить. Всю ночь лопали…