Волчья сущность

Ливнева Лина

Впервые за все их знакомство волк первым отвел взгляд. А потом повернул голову на бок и тихонько заскулил, как виноватая собачонка. Кто бы мог подумать, что такой огромный волк умеет издавать такие жалостливые звуки.

— Арина! — крикнул Ираклий. — Начинается!

Люди взгромоздили оленя на костер и поспешили прочь.

За деревьями на поляне был установлен большой костер. На нем на носилках, которые соорудил Ираклий, лежало тело, обернутое в серую ткань. Люди стояли кругом все со скорбными лицами. А с соседней поляны, где был разбит лагерь, начинал доноситься

запах готовящегося оленя. Странный парадокс. Галий будто бы был еще одним оленем, положенным на кострище, возле которого с факелами в руках стояли двое детей — девочка и мальчик не старше пяти лет.

Ираклий выступил с длинной речью. Наверное, он сказал за всех людей, так как выступать никто больше не вызвался, даже Евфимий. Парень завороженно глядел на тело отца. Он не плакал, лицо его было каменным и будто безжизненным. Арина видела, с какой силой он сжимает кулаки — до боли и до крови.

А Ираклий говорил о том, каким самоотверженным человеком был Галий, как любил свою стаю и заботился о ней, как все любили его и как сильно скорбят о потере.

— Прощай! — были его последние слова, после чего дети с факелами подпалили ветки и отбежали к матерям, которые тут же подняли малышей на руки.

Пламя объяло тело Галия. А Арина узнала про еще один способ узнавания сущности. Правда, для этого нужно было умереть. В темной дымке над телом Галия, охваченным огнем, образовался волк. Лохматый и черный, с горящими желтыми глазами точь-в-точь такими, как у черного волка — Ария.

Волк из дыма оглядел присутствующих, задержав взгляд на сыне. Это был его последний взгляд — напутственный и прощальный. Взгляд, который будто говорил: «Сынок, я люблю тебя, будь сильным и живи дальше!»

А затем волк прыгнул, дымом взвился вверх и растворился в воздухе.

24. Озеро

Ираклий долго упрашивал Арину переждать в лагере ночь, но девушка и слушать не желала. Каждая минута была на счету и то, что последний час Арина не складывалась пополам от боли, скорее можно назвать затишьем перед бурей, чем надеждой на то, что Стасу удалось бежать. В общем, парня нужно было вытаскивать и чем скорее, тем лучше.

Евфимий вызвался идти с Ариной. Ираклий и его пытался отговорить, открыто намекая на то, что стая останется совершенно одна. Он почему-то не сказал юноше, что обязанности вожака Галий решил свалить на плечи Арины. Впрочем, Евфимий откуда-то это уже знал.

— Почему ты упрашиваешь остаться меня, лучше упрашивай ее! — раздраженно пробормотал парень.

Ираклий перевел на девушку тоскливый взгляд, понимая, что ничего не получится.

— Я связана со своим другом, пока он в беде, я не могу остаться, — уверенно произнесла девушка.

— Мы команда и работаем вместе, — кивнул Евфимий, а когда Ираклий обреченно вздохнул, добавил: — Мы вернемся. Здесь до озера идти часа четыре. А потом мы махнем в город к старейшинам и сразу назад. К вечеру вернемся.

— Если вас не убьют, — окончательно пав духом, пробормотал Ираклий.

— Ты же можешь остаться за главного, пока нас не будет? — спросила Арина.

Гигант долго на нее

смотрел, будто искал нужные слова, чтобы девушка все же осталась, но не нашел, поэтому кивнул.

— Только поторопитесь, — попросил он. — И на всякий случай наполните баночки илом… Я соберу мешок.

Ираклий подбежал к одному из шалашей, где сидел мужчина. Вроде бы он был ответственным за большой холщовый мешок. Когда же Ираклий высыпал на землю вещи и стал заполнять его пластиковыми баночками, более страдальческого выражения, чем было на лице того мужчины, Арина еще никогда не видела.

— Как тебя зовут? — не сдержавшись, она подошла к шалашику.

Мужчине было не больше тридцати. Наверное, он был самым худым из всей стаи. Странно, что они поручили ему таскать с собой этот огромный мешок.

— Симон, — ответил он.

— Симон, мы очень скоро вернемся и принесем много ила, — пообещала Арина.

Мужчина кивнул и вроде бы повеселел. Ираклий отдал Арине мешок, а она повесила его на шею Скромняги. В лагере, как и прежде, девушка оставила волчиц и Пирата, а остальных волков взяла с собой.

По лесу шли быстро. Стоило им пройти меньше километра, как Арину снова начало «колбасить». Наверное, последний час Стас был без сознания или ему просто дали передышку. А теперь все повторялось. Чем дальше Арина уходила от лагеря, тем сильнее чувствовала боль. Где-то через час носом пошла кровь.

— Так он аниото? — спросил Евфимий, когда Арина, зажимая руками кровь, уверенно шагала вперед. — Тот парень, с кем ты связана… Хм, якобы твой друг.

— Ага, — ответила она.

Тон Евфимия ей сразу не понравился, но Арина на этот счет ничего не сказала. Впрочем, парень не успокоился.

— И угораздило же тебя… — скривился Евфимий, и девушка отчетливо услышала в его голосе множество негативных интонаций. Именно так к ней всегда обращались «мажоры», считая себя пупами земли.

— Он спас мне жизнь, — остановившись строго произнесла Арина. — Если бы не Стас, я бы умерла от пули, а связь меня спасла. Если тебе что-то не нравится, еще не поздно вернуться, мы и без тебя дойдем.

Произнесла все это Арина довольно грубо и даже хотела извиниться, но Евфимий будто бы не обиделся. Он прикусил губу, и тема была закрыта. Ссориться с Ариной парень явно не хотел, а девушка чувствовала, что этим все и закончится, если они не прекратят данный разговор. Не хватало ей еще разбираться с клановой враждой между парнями.

Арина постоянно останавливалась и переводила дыхание. Ей казалось, что путь в обратную сторону занимает гораздо больше времени, чем в первый раз. Да и идти теперь было гораздо сложнее. Наверное, все из-за того, что она всех тормозила. Но поделать с собой ничего не могла.

На небе ярко светила луна и мерцали звезды. Кругом слышалось копошение ночных зверьков, грозный рык хищников и монотонное уханье совы. Но теперь Арина больше не дрожала от страха. Даже не верилось, что прошло меньше половины суток. Еще днем она просыпалась в кровати Стаса, играла с волками и ждала возвращения парня, а потом думала, что умрет от страха в этом дремучем лесу.