Волхв пятого разряда
Шрифт:
«Что он несет?! – подумал Николай, немало охреневший от такого заявления. – Причем тут я?». Тем временем Качура продолжал:
– Мне также сообщили, что в Москве Несвицкому предложили остаться при дворе, пообещав блестящую карьеру. Но он категорически отказался и вернулся к нам в Царицыно. Николай Михайлович, Марина Авенировна, прошу вас подойти ко мне!
Николай вздохнул и, взяв Марину за руку, отправился к Правителю. Зал встретил их овацией, все люди встали. Качура обнял волхва с его невесту и подвел обоих к краю сцены. Дал знак публике прекратить аплодисменты.
– Посмотрите
В зале засмеялись и зааплодировали.
– Скажи нам что-нибудь, сынок! – сказал Качура. – От сердца.
Несвицкий на мгновение замялся. Что им сказать? Разубеждать, что он тут ни причем, пожалуй, бесполезно. Сегодня праздник у людей, они его так долго ждали. Зачем им портить радость? Он вспомнил про гитару, которую принес с собой на сцену, побоявшись оставить инструмент в комнате с диванами.
– Оратор из меня плохой, – сказал, шагнув поближе к микрофону. – Позвольте, я спою?
– Давай! – кивнул Качура и усмехнулся: – Не зря ж пришел с гитарой.
Струны укулеле отозвались на прикосновение знакомых пальцев. В прошлой жизни Николая эту песню исполняли две молодые женщины из ДНР. Пророческими оказались в ней слова…
Мы возвращаемся домой,
Но путь наш долог,
Опять над чьей-то головой
Свистит осколок
И пуля снайпера опять
Найдет кого-то,
И нам придется отвечать
Опять...
Уж столько лет идут бои
Но с нами братья,
Ты нам, Варягия, раскрой
Свои объятья.
Пора вернуться нам домой
Откройте двери,
Ведь мы же всей своей душой
В единство наше верим…[1]
Участники собрания, присевшие было на кресла, начали вставать. Волна как будто прокатилась в зале. Когда Несвицкий перешел к припеву, у многих на глазах блеснули слезы.
Мы возвращаемся домой!
Мы это право отстояли!
Последний принимая бой
Мы возвращаемся домой!
Николай смотрел на лица в зале и осознавал, что ранее не понимал этих людей. То, что для него являлось политической и экономической целесообразностью
Хотим мы жить одной семьей,
Как раньше было,
Чтоб Ангел прикрывал собой
Нас белокрылый
И чтобы встала за спиной
Варягия святая,
И повела нас за собой
Страна родная.
Зал подхватил припев. Теперь все, как один тянули:
Мы возвращаемся домой!
Мы это право отстояли!
Последний принимая бой
Мы возвращаемся домой!..
Несвицкий смолк и поклонился. В следующий миг зал словно бы взорвался: собравшиеся в нем люди кричали, хлопали в ладоши, неистовствуя в проявлении одолевавших их эмоций. Члены президиума, выбежав из-за стола, окружили Николая.
– Качай его! – воскликнул кто-то, и волхва тут же подхватили – едва успел отдать Марине укулеле. Взлетая вверх, он опасался, что не удержат, поэтому немного помогал энтузиастам, пустив вдоль тела потоки гравитации. Наконец, не утерпев, взмыл над головами, завис и объявил:
– Товарищи, хватит! Всю душу вытрясли.
На сцене засмеялись, а следом захохотал весь зал. Главнокомандующий пробился к микрофону и объявил, махнув рукой:
– Собрание закончено. Прошу к столам – отпразднуем событие.
К удивлению Несвицкого, поляну для начальства накрыли не где-нибудь в отдельной комнате, как это сделали бы в оставленном им мире. Все вместе встали за столами, и главнокомандующий, подняв рюмку, провозгласил:
– За победу! За возвращение домой!
Банкет не затянулся. После пары тостов руководители республики, пожелав присутствующим приятно отдохнуть, потянулись к выходу – им предстояло завтра рано утром лететь в Москву. А вот Несвицкого не отпустили. К нему с Мариной подходили, жали руку, обнимали и предлагали вместе выпить. Сообразив, что он сейчас наклюкается в зюзю, Николай с гитарой пробился к подиуму, где наигрывал мелодию квартет из девушек – две скрипки, альт и виолончель.
– Споем, девчата? – спросил у музыкантш.
– Вы пойте, а мы попробуем вам подыграть, – улыбнулась хрупкая альтистка.
– Что ж, начинаем, – кивнул Несвицкий и поднял укулеле на уровень груди.
За столом он выпил водки, но закусил едва-едва, и ощущал прилив энергии. К тому же радость, которая переполняла всех стоявших за столами, передалась и Николаю. Наконец он дома, среди своих…
Концерт случился от души. Песни Несвицкий исполнял веселые – все, что смог припомнить, и которые любил когда-то. Ему внимали, аплодировали, просили продолжать. И Николай старался. Раздухарился так, что исполнил песню из репертуара Аллегровой.