Волхв-самозванец
Шрифт:
— Извините, — покраснел Софон. — Она на входе.
— Жди нас там.
— Хорошо. Там восемь стражников. Обыкновенных, в доспехах. Фу! Ну и воняет от них. Заходите с севера. Там горы и выступ башни прикроют ваше появление.
— Начали, — скомандовал я, запрыгивая на помело позади Кэт.
Остальные ведьмы приняли на борт еще два десятка бойцов, и мы, призракам подобно, устремились к замку, окутанные магической завесой, делающей нас почти невидимыми. По крайней мере, лунный свет от нас не отражается.
И хотя я предупреждал ведьм, чтобы они не закладывали крутых виражей — все же у них за спинами не асы, а волкодлаки, — но разве они меня послушали?!
Резкий ветер ударил в лицо, мимо промелькнули бледная физиономия перевертыша и возбужденная — ведьмочки, объекта неровного дыхания чародея Софона.
При подобной скорости в полете на метле одно хорошо — он быстро заканчивается.
Перелетев через крепостную стену на высоте, достаточной для того, чтобы нас не приняли за стаю приспешников графа Дракулы, мы стремительно пронеслись над мирно дремлющим поселением, перелетели через ров, укрепления замка, и все это в сотне метров над землей.
Мне стало душно. Возможно, от разреженного воздуха, возможно, от страха.
— Держись крепче, — прокричала Кэт, — идем на снижение!
Оп! И земля начала стремительно приближаться. Крик застрял в горле, перекрытом подскочившим вверх желудком. Какая она твердая. Земля в смысле.
Выровняв полет, Кэт остановила метлу. Я сполз на землю, ноги дрожали и подгибались. Рядом спешили ощутить под ногами твердь земную остальные диверсанты из моего отряда. Числом ровно двадцать. Вместе со мной — «очко».
Подняв руку, я дал знак всем воинам приблизиться ко мне, а ведьмам взлетать повыше и ждать нашего возвращения.
Шелестя крыльями, подлетела летучая мышь. Мы последовали за ней.
Восемь стражей. Необходимо как-то обезвредить их. Вот только очень точно ножи я метать не умею, да и ниндзя из меня, честно говоря, как из валенок балетные тапочки.
Да что это за вонь? Они что, на кладбище ночуют? Или… Ох я и балбес! Это же упыри — зомби. Чертовы живые мертвецы. И что теперь делать? Обычным методом их не убьешь. Думай, голова, шапку куплю…
Подозвав своих ребят, я на ушко объяснил им свой план. И пресек споры строгим взглядом.
Начали.
Ложусь на живот и ползу к стражникам. Высунувшись из-за угла по пояс, я начинаю демонстрировать свой талант серьезного драматического актера. Хриплю, хватаюсь за горло, перекатываюсь на спину и, пару раз изобразив конвульсии, затихаю, высунув язык.
Зомби смотрят на меня. Я лежу и не дышу.
Тогда двое из них подходят и склоняются надо мной.
Я оживаю. Хватаю их за грудки и брыкаю ногами, давая ребятам знак, что рыбка клюнула и время подсекать.
Меня дергают за ноги, втягивая за угол. Зомби следуют за мной. Да и кто же их отпустит. А силенки у меня все же поболе будет.
Тут же их валят на землю и производят восстановление попранных законов природы посредством отсечения их голов.
Для остальных стражников все должно выглядеть так, словно эти двое затолкали меня за угол и теперь лакомятся мясом, забыв о товарищах.
Но тем тоже хочется. Наконец половина из оставшихся шести не выдерживает и спешит разделить поздний халявный ужин. Раз, два, три. И они теряют головы.
Оставшиеся, самые сознательные либо самые сытые, начинают проявлять нетерпение, но не спешат проверить, что же происходит, а мычат.
Схватив отсеченную голову, я отобрал четверых помощников и направился к оставшимся стражникам. Наш козырь — неожиданность.
— Поделиться
Они не успевают принять столь лестное предложение. Я отсекаю голову ближайшему, остальных разделывают под орех помощники.
Летучая мышь машет крыльями и зовет за собой.
Решетка на замке. А когда нам было легко?
У меня случайно не завалялось какой-нибудь примитивной отмычки? Пробую использовать в качестве ее альтернативы кончик меча, но…
Перевертыш осторожно отодвигает меня в сторону, снимает жупан, рубаху и штаны. Расправив плечи, он делает кувырок через голову… и встает уже в образе огромного медведя. Приглушенно рыкнув, он сжимает лапами замок. Клыки обнажаются в хищном оскале, бугры мышц вспухают под густой шерстью, металл натужно стонет и уступает нечеловеческой силе оборотня.
Расчистив проход, перевертыш вновь принимает облик человека и облачается, пояснив:
— Не могу же я пред очи прекрасной царевны явиться в облике зверя дикого.
— За мной, — командую я, первым ступив в подземелье. Вот где не помешало бы иметь очки ночного видения, хотя бы армейскую «Сову», впрочем, по бедности сошел бы и обыкновенный фонарь.
Словно прочитав мои мысли, вперед выступил чародей, единственный необоротень в моей двадцатке диверсантов. Он щелкнул пальцами, и передо мной возник огненный шар, залив низкие своды коридора багровым светом.
Осторожно продвигаясь вслед за летучей мышью, управляемой Софоном, мы спустились в подземелье по стертым ступеням, помнящим шарканье ног не одного поколения палачей и их жертв. Многие из последних проделали путь лишь в одном направлении, на что намекают прикованные к стенам полуразложившиеся трупы и обглоданные крысами кости среди куч полуистлевшей ветоши, некогда являвшейся одеждой. Задеваю ногой чей-то череп. Он весело скачет вперед, теряя оставшиеся зубы.
— Бедный Йорик, — шепчу ему вслед. Нужно раздобыть себе такой же, только из пластика и с нижней челюстью. Можно будет советоваться по поводу: быть или не быть? Заодно и имидж свой укреплю. Надоело — то с ведьмаком путают, то с воспитателем особо трудных уникальных животных… Минуем камеру пыток, обилию приспособлений в которой позавидовал бы и Торквемада, не говоря уж о всяких мелких садистах-самоучках. Впрочем, с моей точки зрения это все безнадежно устарело. Ведь придумано столько психотропных средств, что время игры в молчанку кануло в Лету. Но каково разнообразие! От громоздких дыб и железных дев разной конфигурации и степени размещения в них человека до небольших буравчиков и иголок, которые загоняют в кости и плоть, от пил и кусачек до бичей и розог. Все буйство человеческой фантазии в области причинения боли себе подобным. Ты смотри, Кощей не поленился даже термитник притащить!.. А здесь у нас что? Без гида не разобраться. Какие-то дрова, тряпье… фу! Рассадник плесени и гнили. Следующее помещение больше всех предыдущих. Огненный шар влетает вслед за летучей мышью, и что тут начинается! Сотни крылатых кровопийц, разбуженные то ли близящейся полуночью, то ли нашим неожиданным вторжением, срываются со своих насиженных (или правильнее сказать — навешанных?) мест и принимаются изображать наглядное пособие по изучению броуновского движения. В первые же секунды я теряю из виду нашу мышь. Оттого, что она порождена магией, а не путем естественного воспроизведения, разницы между крылатыми тварями, на мой взгляд, ни малейшей. Не по выражению же морд их различать? Софон и здесь прекрасно проявил себя.