Волк 7: Лихие 90-е
Шрифт:
— Вот чё ты натворил, Макс? — устало спросил Ремезов. — Не мог меня в курс дела поставить? Так теперь вся область на ушах стоит! Сначала одного депутата чуть не грохнули. Потом другого завалили у него в кабинете! А ещё заказные убийства бизнесменов.
— Серёга, ну ты же не хуже меня знаешь, что это за бизнесмены, — не менее устало сказал я. — Один сидел половину жизни, вор в законе, другой тачки угонял.
— Да кому до этого дело? В газетах и по ящику твердят что…
— Так слей им, кто эти люди на самом деле. Кирьян — вор,
— Ага, — Ремезов посмотрел на пепельницу. — У вас тут курят?
— Да, — сказал я. — Кабинет не мой, так что кури на здоровье.
Он усмехнулся и достал сигарету, а потом потянулся и снял с подставки зажигалку в виде пистолета.
— Твои парни им надавали? — спросил Ремезов, прикуривая от огонька с дула: — И в ментовку сдали? Причём так им всыпали, что те чистосердечное написали.
— А чё, стрелять людей в больнице? — я поморщился. — Тем более в детской? Справились и так, хотя те выродки вполне могли начать палить во все стороны, если бы добрались куда хотели.
— Угу, — только и сказал он. — Я думал, там твой киллер всех положит.
— Он не мой киллер. И у него есть голова на плечах, он ей пользоваться умеет.
— Да, — Ремезов выдохнул дым. — Впрочем, сделал правильно, разборку со стрельбой в детской больнице точно взяла бы под контроль Генеральная прокуратура, МВД или мы. А так, что наваляли там кому-то, никто и не заметил.
— Знаю.
— Значит, ты, Максим, вообще ни при чём? — Ремезов невесело хмыкнул. — Чист со всех сторон, как ни посмотри. Оно само всё случилось.
— Машину свою потерял. Да и Серёга, что нам надо было с ними, в игрушки играть? Завалили бы меня, потом остальных, и всё, иркутская братва прописалась бы тут навсегда. И такая война в области бы началась. То, что было летом, так, лёгкая разминка.
Он пыхнул сигаретой, хотел что-то сказать, но промолчал. Я продолжил:
— Было бы просто, ты бы сам Кирьяна прижал. Но не мог же. Иначе бы не предложил помочь Крюкову. И вот, если журналисты узнают о том, кто эти убитые на самом деле… вряд ли начальство будет так давить и дальше. Одно дело — резонансное убийство бизнесмена, другое — вор в законе и его шестёрки.
— Всё равно, — он помотал головой, хотя идейка, кажется, ему понравилась. — Надо было сказать мне. У нас есть аналитики, смогли бы поймать их на горячем…
— А если бы утечка? Вот как тогда, летом, с Захаром. Когда начали операцию, как начались звонки, помнишь?
Он отмахнулся от дыма и положил сигарету на край пепельницы, потом откашлялся в кулак. Я напомнил ему, как мы захватили на комбинате Захара с его грузом, предназначенным для вывоза в Китай, и сразу начались звонки. У Захара были очень влиятельные знакомые. Как и у Кирьяна, как я полагал, тоже.
— Но я не думал, — сказал я. — Что у Крюкова есть такие профессионалы.
— У него и нет таких. А своих он
— Он их прибил?
— Вряд ли, у таких планы отхода от заказчика всегда продуманы. Впрочем, не всегда помогает, — он хмыкнул и затушил окурок. — Но в этот раз я думаю, что свалили через китайскую границу, потом вернутся к себе окольными путями.
— Понятно. Интересно, — я задумался.
— Это лирика, — Ремезов поднялся и подошёл к вешалке, снимая пальто. — Ладно, ехать надо. Хотя ещё одно дело есть, давай у меня в машине переговорим. Тебя увезут назад.
Сказал, что скоро вернусь, сел на заднее сиденье Волги. Зевающий водитель завёл двигатель, и мы тронулись по вечерней Чите.
— Не хотел это говорить, — подполковник вздохнул и продолжил тише: — Но то, что Крюков хлопнул Кирьяна, помогло не только тебе и твоим партнёрам, но и мне и остальным. Такой гад это был, хуже не придумаешь.
— Догадывался. Связано с твоей операцией?
— Кирьян ещё при жизни отправил на границу некий украденный груз, — произнёс он, глядя вперёд. — Всё в большой тайне, даже его помощники не знают всех деталей. Фура должна выйти в назначенный день и поехать в Китай через Новозаводск. А пока водитель ждёт нужную дату.
— Какие-то шпионские игры.
— Если бы. Кирьяна уже нет, а вот фура поедет дальше, как и было договорено. Встречать фуру будет Эдик, по плану он должен был договориться с Крюковым, чтобы тот воспользовался своими связями на таможне, и груз проехал через границу.
Водитель включил мигалку, чтобы не стоять в пробке. Мы быстро ехали в сторону управы ФСБ. Ремезов продолжал:
— Крюков не должен был узнать, что фуру отправил Кирьян, она якобы идёт из Улан-Удэ. Такие фуры каждый день через таможню идут, Крюкова часто просят вмешаться, он не удивится.
— Какая именно фура? — спросил я.
— А вот это неизвестно, знал только Кирьян и знает Эдик. В кузове легальный груз, но все думают, что внутри нефрит из Бурятии, который везут контрабандой в Китай. Но на самом деле там… нечто особое. И уйти за границу оно не должно.
— То же самое, что и летом на комбинате?
Он посмотрел на меня и помотал головой. Понятно, что отвечать на этот вопрос он не будет.
— И у меня к тебе просьба, — он посмотрел в окно. — Чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда. Потому что у меня больше нет людей на пивзаводе, раз агента вычислили, а ты всю местную братву знаешь. Буду должен. Серьёзно должен.
— Хочешь, чтобы я захватил груз? — спросил я.
— Чтобы ты поговорил с Эдиком. Он умный, и понимает, с кем можно дружить, а с кем нет. Со мной он говорить не будет, пойдёт на принцип. Пусть отдаст это тебе, а ты увезёшь на комбинат и там всё заберут. Тайно и спокойно. А потом всех участников этой схемы закроют, когда мы вернём груз на место.