Волк 9: Лихие 90-е

Киров Никита

— И кому сливает? — спросил Лёня, внимательно слушающий разговор. — Разным покупателям или кому-нибудь одному?

— Хм, — Павел Андреевич задумался. — Хороший вопрос. Узнаю, вернусь с ответом.

— И вашу крышу он так же перекупил?

— Возможно, — Павел Андреевич пожал плечами и захрустел новым огурцом. — Мог им пообещать много денег. Но они нам пока не ответили. И вряд ли ответят. Но раньше ему не всех удавалось купить, тогда лилась кровь. Иногда кто-то исчезал, а у Кравцова росла репутация, как человека, с которым лучше не спорить. Но если бы не ваша репутация,

Максим, он бы вчера говорил жёстче, а тут не знает, чего ждать.

— И я всё равно не понимаю, — я отложил бумаги. — Простой бандит отжимает предприятия простым наездом. Сейчас 98-й год, а не 93-й, чтобы такие братки жили долго. Неужели ещё остались непуганые барыги без серьёзной крыши? И неужели никто не пытался его за это завалить? Или завести дело в РУОП? И что, Налоговая полиция не интересовалась его фирмами?

— Пытались, конечно, решить вопрос, и так, и так, и эдак, но… — он нахмурился.

— Кто-то его прикрывает, — догадался я.

— Знали бы кто, было бы проще, но это очень вероятно. Есть непроверенная информация, что его дядя — тот самый генерал Кравцов из департамента экономической контрразведки ФСБ, если вы про него слышали. Он сейчас сидит в Москве на Лубянке в очень большом кабинете, и, возможно, имеет долю с дел племянника. Удобно, самому-то для этого ничего не нужно делать.

— Ого. Шелехов, кстати, тоже работал там. Значит, так просто к нему не подобраться. Но всё равно странно, у генерала ФСБ много возможностей, — я задумался. — Он может завести дело на собственника, потом поставить перед фактом — или продаёшь бизнес и сваливаешь из страны, или садишься на долгие годы. И не надо связываться с бандитом, тем более родственником. Это у полковника Шелехова не было таких рычагов в наших краях, а у генерала они есть везде.

— Я же говорю, это одна из версий, непроверенная. И всё же, Кравцов-младший живёт себе вполне успешно и зарабатывает. Так что кто-то должен его прикрывать. А кто — генералы, авторитеты или политики, мы пока не знаем.

— А что с этим обществом ветеранов боевых действий? Мне об этом говорил Вишневский.

— Вот это я и хотел обсудить, — Павел Андреевич оживился. — Однажды Кравцов пришёл к владельцу одной ткацкой фабрики, предложил продать дело за пятьдесят тысяч долларов. Владелец тогда обратился к одному московскому ЧОП, который держал бывший полковник КГБ, и тот вышел на это общество ветеранов.

— Есть контакт этого ЧОП?

— Нет, закрылся, когда директор умер от сердечного приступа в начале года. Но тогда, стоило ему поговорить с кем-то в этом обществе, как Кравцов сразу ушёл. Кстати говоря, Тренер продолжил наезд, но в одиночку не осилил и отвалил.

— Как он связан с этим обществом? — спросил Лёня, садясь рядом со мной. — Состоит там?

— Нет. Но у него в группировке сплошь ветераны Чечни, возможно, дело в этом. Но с нами они не говорят, а вот если бы вышло у вас, — Павел Андреевич посмотрел на меня. — У вас, Максим Михайлович, есть авторитет среди бывших военных, и вы вполне можете найти общий язык и с этими ветеранами. Потому что с нами они на контакт не идут. Тогда бы получилось донести Кравцову, что он нарвался не на тех. И вопрос

решился бы намного быстрее, и без всяких конфликтов.

— Посмотрим.

Мы говорили, остальные молчали, только отправили Кирилла в его номер. Слава поглядывал в окно, Женя крутил в руках сигареты, Машуков молчал, скрестив руки на груди, Лёня сидел рядом со мной, внимательно всё слушая.

— Формально он предложил деньги, мы отказались, он ушёл, так что повода для серьёзного ответа у нас нет, — сказал Павел Андреевич. — Но главное, чтобы вы понимали, что этот человек может отказа и не принять, ведь на кону многое.

— А что насчёт того, кто делал на него покушение? — спросил я. — Кто он? Вы упоминали.

— Ванька Магаданский, — объявил он, доставая ещё бумаги и несколько газетных вырезок. — Он же Тимофеев Иван Владимирович, бизнесмен и меценат. Если между нами, то он в своё время поднялся на схемах с авизо в начале 90-х.

— Фальшивые авизо из Чечни? — спросил я. — Только про них и говорят.

— Нет, Северный Кавказ — это вотчина Платонова, — Павел Андреевич хмыкнул. — Но мы его внимание не привлекали, к большому счастью. Нет, у Ваньки не такие знакомства и не такие аппетиты, поэтому обходились местными банками.

— Он вор? В смысле, вор в законе?

— Ну, сейчас у нас сложилась немного другая ситуация, не такая, как у вас. В нашем городе уже даже некоторые воры прилюдно не говорят, что они воры, хотя это и не по их правилам. Все наши авторитеты давно пытаются казаться предпринимателями. Они пьют с политиками, прикармливают звёзд, выступают по ящику.

— Как Крюков наш, — с усмешкой вставил Женя.

— Вот именно. Один из крупных паханов недавно даже отказался от воровской короны, хотя ему предлагали. Но время такое, все наглые и упёртые давно уже на кладбищах, остались только хитрые или везучие.

— Ну вот, парни, — я оглядел всех и усмехнулся. — Пока мы там у себя стреляемся, они тут все евробонды в Японию гонят.

— Твоя любимая шутка, Волк, — заметил Женя.

— Евробонды в Японию? — удивился Павел Андреевич. — А это что значит?

— Неважно. Из-за чего они поссорились с Кравцовым?

— Кравцов пришёл в фирму, которую крышевал Ванька Магаданский, и договориться не смогли, — Павел Андреевич сжевал ещё огурчик. — Люди Ваньки подкараулили Кравцова в парадной его дома средь бела дня, Кравцов вместе с охранником начали отстреливаться, в итоге он сам остался живым, а охранника убили, и ещё были пострадавшие. Потом Кравцова и Ваньку помирили, но злобу Ванька затаил, потому что фирму потерял.

— Может, получится сделать его союзником? — спросил Женя.

— Этого — точно нет, — отрезал я и передал ему одну из газетных вырезок. — Но если придётся, выдавим из него всё, что нам нужно, как из бутылки с кетчупом.

Женя посмотрел на бумагу, помрачнел и кивнул. Люди Ваньки были не особо придирчивыми в выборе средств, о чём и говорила газетная статья, они просто палили из автоматов во все стороны. Трое убитых: телохранитель Кравцова, один из киллеров и посторонний парень, не вовремя вышедший покурить. Ещё одна жительница дома ранена шальной пулей.