Волк Элизабет
Шрифт:
— Как мило, — Элизабет пробежалась по маленькому пятну на его плече. — Просто у Кэсси такое же родимое пятно.
Дэш замер. Сейчас Элизабет рассматривала генетическую метку, которая располагалась чуть ниже его лопатки. Специфическое отличительное пятно было не возможно не заметить, особенно тем, кто знал ее обозначение. Клеймо в виде лапы. Ученые, которые были повинны в его изменениях, постоянно шутили над знаком. Подобное родимое пятно, размером с маленькую клубничку, было невозможно удалить.
— Даже форма одинаковая, — в ее голосе звучал смех. — Не показывай его Кэсси. Она уже утверждает,
В его голову внезапно ударило осознание происходящего, словно на Дэша вылили ушат холодной воды. У Кэсси есть подобное родимое пятно? Ребенок мог носить клеймо, как у Дэша только при одном раскладе. Только одним способом генетическая метка могла появиться на коже. Если Дейн принадлежал к волчьим породам. Но это не возможно. Или все же возможно? Неужели кто-то из пород рискнул высунуться и стать знаменитым хирургом? Нет. Ни одна порода не допустит, чтобы его ребенок страдал, не говоря уже о попытках продать малышку. Что, черт возьми, происходит?
Дэш повернулся к ней лицом.
— Ты уверена? — он изо всех сил старался мыслить разумно. — Абсолютно уверена?
Элизабет уставилась на выражение лица мужчины и ее улыбка медленно увяла.
— Конечно, — она в замешательстве нахмурилась. — Я же ее вырастила, помнишь?
У Элизабет не было подобных меток. Дэш знал это точно. Кожа ее плеч имела нежный сливочный оттенок, она были совершена, без единого изъяна.
— У Дейна было такое родимое пятно? — тихо спросил он, заранее понимая, что ответом будет «нет».
— Нет, — Элизабет покачала головой. — В его семье ни у кого нет подобных меток. Раньше я даже дразнила Дейна, что врачи, видимо, перепутали его сперму…
Элизабет продолжала что-то говорить. И Дэш видел, как шевелятся ее губы, как обида искажает лицо, но, казалось, все внутри него застыло. Он наблюдал, слышал ее слова, его мозг обрабатывал информацию, но сам Дэш оказался охвачен ужасом.
Искусственное оплодотворение. У Элизабет не получалось забеременеть из-за малого количества активных сперматозоидов в семени Дейна. Поэтому они связались с его другом, специалистом по лечению бесплодия. Маркус Мартин. Из-за гордости Дейна доктор проводил операцию тайно. Мужчина не желал, чтобы кто-нибудь знал, что он не отец ребенка. Так они осуществили задуманное.
Впрочем, это не осчастливило Дейна. Он никогда не заботился о Кэсси. Всегда рассматривал малышку, как свою неудачу, все продолжала бормотать Элизабет. Кэсси оказалась девочкой, а он хотел сына. Она не оправдала его мечты. И внешне была совсем на него не похожа. Дейн пополнял список недостатков каждый день.
Хотя на самом деле, Кэсси не была дочерью Дейна. Малышка принадлежала только Элизабет. Дэш чувствовал это в ее запахе. Он был в этом уверен. Если бы Элизабет не выносила малышку из своей яйцеклетки, то их бы ароматы очень различались. Но там точно не было запаха спермы Дейна.
— Дэш? — теперь она с беспокойством взирала на Дэша, а когда он взглянул на нее в ответ, все вдруг встало на свои места.
Дейн прекрасно осознавал, что Кэсси не его ребенок. Ведь она принадлежала к детям пород. И именно поэтому, мужчина попытался ее продать. Общественность до сих
— Мне нужно это увидеть.
Внезапно, у него возникло желание подтвердить свои догадки. Дэш должен был удостовериться, что Элизабет не ошиблась в сходстве меток.
— Что? — она покачала головой и улыбнулась. — Что увидеть?
— Родимое пятно, Элизабет, — Дэш в успокоительном жесте обхватил ее плечи, когда Элизабет попыталась отвернуться. — Покажи мне эту чертову метку.
— На Кэсси? — нахмурилась она, и в ее глазах вновь появились тени страха, затем она натянула сорочку и запахнула халат. — Зачем? Что это значит? Это просто родимое пятно. Мы спрашивали об этом у доктора.
И, конечно же, Мартин солгал любящей матери. Она же была экспериментом. Тайно проведенным экспериментом. Видимо Мартин ввел в курс дела только отца Кэсси. Ведь мужчина нуждался в помощи Дейна. Так или иначе, но они в любом случае изначально обговорили этот опасный опыт.
— Покажи ее мне, — Дэш схватил ее за запястье и, стащив с кровати, поволок в соседнюю спальню, подводя прямо к спящему ребенку.
— Дэш, прекрати, ты разбудишь ее, — прошептала Элизабет.
Он проигнорировал Элизабет и осторожно приподнял тонкую лямку сорочки Кэсси, оголяя плечо. Метка оказалась там. Темное пятно прямо на коже. Генетическая метка волчьих пород. Если бы малышку вырастили в лаборатории, то ей бы поставили клеймо или набили татуировку, чтобы скрыть метку согласно протоколам организации. Но она воспитывалась не там. Она была рождена любящей матерью, рядом с ублюдком-отцом.
Дэш наклонился и вдохнул аромат ее кожи. Осознание случившегося, окончательно осело в его голове. Запах оказался едва различимым, но немного более насыщенным, чем ранее обонял Дэш. Очевидно, что генетические особенности его и Кэсси совпадали, и вскоре он бы все равно уловил на ней аромат пород. Но он и сейчас был там. Малышка принадлежала к детям волчьих пород. Но кто отец?
Что они сделали? Дэш был хорошо знаком с Мартином. Он помнил, как доктор посещал лаборатории, проверял результаты и решал, кому стоит жить, а кому умереть. Для Дэша избрали смерть. Он оказался самым мелким в помете и более слабым, чем другие породы стаи. В то время Мартину было около тридцати, довольно молодой. Но уже тогда он являлся холодным и жестоким ублюдком.
Дэш резко вздохнул, от внутренней борьбы со своей яростью, на его лбу выступили капельки пота. Неужели они больше не проводят свои эксперименты в лабораториях? С каких пор они осуществляют генетические исследования на обычных людях?
Дэш вернул на место лямку сорочки Кэсси и вышел из комнаты, скользнув на ходу взглядом по напряженному и разъяренному лицу Элизабет.
— Черт бы их всех побрал, — как только он пересек порог своей спальни, то сразу развернулся и впечатал кулак в стену. Штукатурка потрескалась. И две балки из четырех деревянного перекрытия сломались. Дэш уловил, как звук удара разнесся эхом по всей комнате.