Волк который правит (неофиц.перевод)
Шрифт:
— Хотя в этих событиях вообще не видно хоть какой-то логики, — пожаловалась она, когда припарковала Роллс-Ройс подальше и от яблок и от магии. Ей было проще вести самой автомобиль, чем постоянно прерывать свои размышления о неприятных ей вещах. — Мне проще верить, что Они заставили меня окончательно спятить, чем в эти фокусы с пророчествами.
— Ты не спятила, — подчеркнул Пони, выходя из машины.
— Моя мать не стала бы направлять нас словами «следуй по дороге из желтого кирпича», если бы ты просто была сумасшедшей. — Штормовая
Из кустов сирени появился Отказ, наиболее уродливый из всех механических великанов Масленки. Он начал крутить своими скрюченными руками вокруг деформированной головы, одновременно включилось воспроизведение записи, и раздался низкий вой: — «Нееее, Неее, Неее».
Ее охранники мгновенно выхватили оружие и направили его на механическую скульптуру.
— Эй! Эй! — крикнула Тинкер. — Не смейте стрелять!
— Что это, доми? — Пони продолжал направлять на фигуру свой автомат.
— Это скульптура, — ответила она.
Отказ вернулся обратно, убирая третью руку, которой преграждал им путь. Охрана попятилась, явно обеспокоенная присутствием этой штуки, а его запись сменилась на бессловесное причитание.
— Мне это искусством не кажется. — Пони с неохотой убрал оружие за спину, и махнул рукой остальным сделать то же самое.
— Что ж, — признала Тинкер, — иногда мне эти штуки тоже не сильно напоминают произведения искусства, но что есть, то есть.
Она показала на сенсор движения у двери; когда Пони шел впереди нее, он пересек его. — Вот эта вещь активировала его. Однако… это что-то новенькое. Интересно…
Большая дверь коровника откатилась в сторону, открываясь, и появился Масленка.
— Эй! — позвал он вместо приветствия.
— Эй, — сказала она в ответ. — А зачем тут Отказ?
— Использую его в качестве дверного звонка, — он обозрел ее охрану и их руки, все еще лежавшие на оружии. — А не можем мы… не можем мы оставить их здесь? Я не хочу, чтобы они по ошибке начали пальбу.
Учитывая, что еще у него было в виде произведений искусства, Тинкер его не винила. Она махнула рукой, останавливая секаша. — Останьтесь.
Секаша заглянули в коровник. Боковая дверь была полностью открыта, заполняя солнечным светом захламленный пол. Секаша выглядели недовольными, но все-таки остались на месте, когда Масленка закрыл дверь.
— Тебе, правда, лучше уехать отсюда. — Тинкер последовала за ним через весь беспорядок. Судя по его виду, последние несколько дней он был здесь. — Возможно, вероятность этого и невелика, но если я права, тебе очень опасно здесь находиться. А что ты сделал с автоответчиком?
Масленка мельком взглянул на разобранный прибор, части которого были аккуратно расставлены на чистом холсте как художественное произведение. — Аа, так,
Она застонала, поскольку так далеко она еще не заглядывала. — Боги, если бы я знала! Он — волшебник из Оз.
— И что это значит?
— Рики… Рики сплел целую теорию, которая очень эффектно выглядела, что именно дракон — тот самый волшебник, но сейчас мне пришло в голову… Рики лгал, и лгал очень много. Да, у него были серьезные причины это делать, факт остается фактом — он искажал положение дел, чтобы это служило его целям.
Вспомнив о Рики, она вытащила из кармана плейер. — Держи. Рики сказал, что ему очень жаль.
Пока Масленка разглядывал плейер, из теней выскользнул дракон Они, остановившись радом с ним. Его глаза светились в полумраке, а грива извивалась, как клубок змей.
Янэнэм мммммммоооооотэээээ саммммбээээ рэдэдэдэдэ, — глубоким хриплым голосом сказал дракон, звуки отдавались по коже как рычание большого двигателя. — Эээээх хууууу хэ.
— Вот, дерьмо! — Тинкер отскочила в сторону, нашаривая на бедре пистолет.
— Все в порядке! — Масленка поднял руки, успокаивая ее. — Он тебя не тронет. Он дружелюбный.
— Дружелюбный?
— Ага. Смотри! — Масленка слегка похлопал по огромной голове, находившейся прямо за ним. — Он действительно чертовски меня напугал. Но мы поговорили, и я… ну… я его слушал.
Тем не менее, она отошла назад, сохраняя дистанцию между драконом и собой. — Ты его понимаешь?
— Вообще-то нет.
— Ммммэнэнэн пооооо кээ.
Было очень странно видеть разговаривающим такое большое существо, но все-таки эти громыхающие гласные и согласные были ни чем иным, как языком.
— Значит, ты понятия не имеешь, что он говорит.
— Нет. — Масленка с виноватым видом пожал плечами. — Извини. Но подойди, взгляни на это.
После сюрприза в виде дракона, Тинкер даже не знала, хотела бы она увидеть еще что-либо. Масленка спустился по каменным ступеням в помещение, которое когда-то было доильным стойлом. Дракон поочередно взглянул на нее и на него. Очевидно, решив, что они должны следовать за Масленкой, он, наконец, пошел за ним. Не смотря на короткие ноги и хорькообразный прыгающий шаг, его походка оставалась плавной.
— Мы поработали над проблемой общения, — начал рассказывать Масленка. — Наконец, мы остановились на рисовании. Это было… познавательно.
В дальнем конце помещения располагалось гнездо маленького дракона, заполненное мятыми одеялами, рядом стояла бутыль с водой и большая собачья кормушка, полная чисто обглоданными костями. Стены покрывали рисунки. В одном, выполненном мелом, она узнала руку Масленки. Рисунки дракона, нацарапанные прямо на стене, были плавные, изящные и непонятные.
— Познавательно? Неужели? — спросила она после нескольких минут безуспешных попыток понять смысл чужих пиктограмм.