Волк по имени Ромео. Как дикий зверь покорил сердца целого города
Шрифт:
Если я собирался прогуляться с собакой, то обычно с какой-то одной: иногда с игривой красавицей Дакотой, иногда со смирным Гасом. Несмотря на то что волк так благородно проявил терпимость по отношению к нашей младшей собаке, Чейз из-за своего поведения теперь всегда была на поводке. Я начал постепенно отклоняться от маршрута, на котором обычно встречал волка, чтобы позаниматься со всеми тремя собаками, хотя нисколько не сомневался в том, что, беря с собой всех собак, я тем самым увеличивал шансы на встречу с ним: его привлекала шумиха. И все же я надеялся на нечто большее, чем снимок в окружении своры игривых собак. Я хотел узнать этого завораживающего волка поближе и, возможно, разгадать причину его странного поведения. Но использовать собак в качестве приманки казалось не совсем правильной идеей, даже в том случае, если это не принесет никакого
Идея взять с собой только одного питомца, казалось, была вполне хорошим компромиссом для постепенного отказа от собачьего посредничества. Со временем я все чаще стал предпочитать искать волка в одиночку, на лыжах или пешком. Но, как выяснилось, остаться с волком наедине становилось все труднее.
Хотели мы этого или нет, но Дакота была прирожденным магнитом для волка, и нам с трудом удавалось разводить этих двоих.
С точки зрения человеческой эстетики она просто блистала и была откровенно роскошной собакой: мощная грудь, тонкая талия и рельефное мускулистое тело, покрытое мягкой бархатистой шерстью, короткий пушистый хвост. Ее изящную вытянутую мордочку украшали нежные карие глаза в черном ободке век. Конечно, все мы считаем своих собак самыми красивыми и совершенными, но чтобы доказать, что мы не были ослеплены своей любовью, скажу, что несколькими годами ранее Кота была выбрана в качестве модели для съемки в рекламе каталога одежды торговой марки «Эдди Бауэр», проводившейся в Джуно. За веселое времяпровождение на леднике вместе с не менее красивыми людьми ей заплатили угощением и ласками, а мы вдобавок получили банковский чек.
Но какой бы прекрасной она нам ни казалась, о биологическом влечении не могло быть и речи. Дакоту стерилизовали в раннем возрасте, а к моменту первой встречи с волком ей было уже почти девять лет. Так что вряд ли она излучала соблазнительные феромоны, которые могли разжечь волчий пыл. Не важно, насколько близки были животные генетически, она явно не была похожа на волка – разве что в общих чертах – и была на треть меньше средней волчицы. Надо сказать, что вокруг было немало молодых хаски, несколько видов крепких овчарок, а также множество аляскинских маламутов, которые, надо думать, гораздо больше подходили волку.
Необъяснимо, но факт: связь между черным волком и нашей собакой возникла мгновенно – это был один из тех случаев, когда дружеские отношения переплетаются с романтическим интересом. У волков случаются такие связи с собаками неоднократно на протяжении жизни. Несмотря на его поведение, мы помнили об истинном значении слова «волк», когда представляешь коварного ухмыляющегося персонажа из мультика.
Стоило черному волку издалека заметить Дакоту, он начинал подпрыгивать и валять дурака: скулить, метаться туда-сюда и принимать призывные позы самца, стоя в полной боевой готовности с навостренными ушами и ласково помахивая кончиком задранного хвоста. И даже с расстояния, менявшегося в зависимости от настроения волка и конкретного дня, Дакота отвечала ему быстрым вилянием хвоста, игривыми прыжками и повизгиванием. Если ее отпускали, эти двое начинали скакать и прыгать, как обезумевшие от гормонов двенадцатилетние подростки на школьной дискотеке. А мы, как строгие родители, контролирующие своих детей, звали Коту обратно, дав ей недолго пообщаться с волком, и то при наличии большого желания с ее стороны и трогательных просьб с обеих сторон. После этого волк часто шел за нами, провожая нас до дома, но постепенно отставал и, одиноко стоя на льду, принимался выть в небо.
Немного найдется звуков более скорбных, чем волчий вой, но в тот момент плач черного волка звучал как жалоба на его полное одиночество [12] . Иногда он был таким отчаявшимся, что не отставал, как обычно, а следовал за нами до самого дома, забегая вперед и пытаясь заставить нас вернуться назад. Конечно же, волк давно признал и нас, и наших собак, ну а теперь, хорошо это или плохо, он также познакомился и с нашим странным громоздким деревянным логовом.
Шерри говорила, что у нее сердце кровью обливалось, когда она оставляла его за дверью, жалобно воющего и бродившего по двору. Я уверен, что если бы она попала в какое-то воображаемое идеальное королевство, она уговорила бы волка зайти в дом, приготовила бы ему ванну, почесала за ухом и уложила его спать рядом с нашей кроватью, вместе с нашей маленькой стаей. А то, что он ходил там и выл, тоскуя по дружескому общению, давало
12
Исследование, результаты которого обобщены в работе Никоса Грина и других авторов под названием «Вой волка в большей степени обусловлен качеством взаимоотношений, чем эмоциональным стрессом животного» (научный журнал «Современная биология», том 23, выпуск 17 за 2003 год), действительно подтвердило, что волки воют в разлуке с партнером по стае. И чем теснее связь между животными, тем больше они воют.
Естественно, далеко не все разделяли представление моей жены о большом и добром волке. Один сварливый старик, которого я встретил, гуляя во время снегопада, покосился на Ромео, стоявшего вдалеке на льду, взглянул на своего спаниеля, плюнул и сказал: «Черт, я доверяю любому волку, при условии, что я могу его шугануть», – и пошел в другую сторону. Как-то раз одна женщина остановила нашу подругу Аниту, когда та возвращалась с озера, и поинтересовалась у нее, видела ли она «этого разбойника волка», причем таким тоном, как будто волк похищал детей. Не оставалось сомнений в том, что растет число тех, кто копает под зверя.
Однажды утром Шерри подняла жалюзи в спальне и увидела волка, лежавшего одиноко на льду в серой предрассветной дымке и глядевшего в сторону нашего дома. «Снова там наш волк Ромео», – пробормотала она. И хотя изначально она не собиралась давать ему имя, оно закрепилось за ним, так как идеально подходило. В конце концов, рассуждала Шерри, мы уже достаточно долго знаем его, так что нам нужно называть его как-то иначе, чем просто «волк». Она упомянула эту кличку среди своих коллег и пациентов в стоматологической клинике, и постепенно имя распространилось в социальных сетях Джуно и за его пределами.
Однако вместо любви, предназначенной самой судьбой, все закончилось следующим: мы с Шерри в сгущающихся сумерках изо всех сил тянули жалобно скулящую и рвущуюся с поводка Дакоту, волк двигался параллельно нам до самого дома, то исчезая, то появляясь из-за деревьев, а я швырял в него снежки, чтобы отогнать. Как бы я хотел, чтобы мы могли объяснить ему, почему мы это делаем. Когда, заботясь о ком-то, ты надеваешь маску жестокости, то и сам испытываешь не меньшую душевную боль.
Учитывая, что рядом жили ворчащие на волка соседи, а по дороге, ведущей к «хижине конькобежца», ездили машины со скоростью не менее восьмидесяти километров в час, мы не могли позволить ему остаться здесь и также не могли очертить ему границы дозволенной территории. Мы приняли единственно верное решение: держать этих двоих порознь. «Но тогда, – предложила Шерри, – может быть, нам самим стоит воздержаться от прогулок или, по крайней мере, уходить в другое место». То, что волк терпел нас и этот растущий поток людей и собак, вовсе не означало, что это правильно. Мы обсуждали это снова и снова и еще больше сократили наши вылазки, так как на наше место уже рвались другие.
Надо сказать, что, несмотря на все его явные любовные посылы, черный волк никогда не позволял себе никаких шалостей такого рода ни с одной из сотен собак, с которыми, как я видел, он общался. Хотя он был крупным самцом со своими, надо полагать, естественными потребностями, и за сезон он, вероятно, встречал как минимум нескольких готовых к спариванию самок. Но я ни разу не слышал о случаях его назойливого сексуального поведения, даже когда какая-то введенная в заблуждение женщина в тот первый год привела на озеро свою хаски, у которой была течка, надеясь на то, что она получит партию гибридных щенят.
На протяжении многих лет это было одной из больших головоломок – никаких романтических прелюдий на берегу озера, никаких обнюхиваний и лизаний, почти никаких садок, даже как часть игры или в качестве позы доминирования, хотя нахрапистые собаки и пытались прибегнуть к последнему, но безуспешно. Действительно, брачный период у волков бывает только раз в году – короткий промежуток времени с конца зимы до начала весны, однако известно, что самцы волков и их гибриды могут круглый год реагировать на собак с течкой. Но не этот парень, хотя с его «инструментом» все было в порядке (он не столь заметен, как у собак, из-за густой многослойной шерсти). Какова бы ни была причина такого сдерживания своего желания, это могло быть инстинктивной или гормональной реакцией чужака, пытающегося встроиться в стаю, где, как правило, у пары бывает один помет в год. Одним источником волнения у нас стало меньше, а в сложившейся непростой ситуации это было хорошей новостью.