Волк среди теней
Шрифт:
— Будет исполнено, владыка-генерал. Я не потерплю неудачи.
11
Гамбион добрался до места через два часа после начала сумерек и велел своим тридцати бойцам разбить лагерь, не разводя костров, пока он обследует начало Сэдлеровской Тропы. Дозорных, Януса и Ивенсона, он позвал с собой, поручив Бергойну наметить лучшие места для засад. Белокурому худощавому Янусу было лет двадцать с небольшим, а Ивенсон выглядел
— Они проезжали тут дней шесть назад, — сказал Янус, — но начала тропы не обнаружили. Мы были наготове, а их было всего десять, и мы смогли бы их остановить. Навряд ли они вернутся.
— Раз Кейд мне велел отправиться сюда, они вернутся, — сказал Гамбион. — Можете не сомневаться.
— Весть с небес? — спросил Ивенсон.
— Кейд говорит, что нет, но я не так уж уверен. — И он рассказал им про медведя, который вломился в хижину Кейда, а затем ушел, удовольствовавшись горсткой коржиков.
— Ты сам видел? — спросил Янус.
— Вот как тебя сейчас, — ответил Гамбион и провел тряпицей по вспотевшей лысине. — Дьявол, ну и жара здесь!
— Солнечный жар отражается от белых скал, особенно с наступлением сумерек. Но скоро станет очень даже холодно, — сказал Янус. — Можете развести костер, из каньона его никто не увидит.
— Что же, вы можете вернуться в Игер, — сказал Гамбион. — Небось соскучились по семьям.
— Он пусть идет, а я останусь! — заявил Янус. — Я тут все места знаю.
— Буду очень рад.
— Если ты не против, так я пойду, — сказал Ивенсон, и Гамбион кивнул, тут же забыв о его существовании.
Янус внимательно смотрел на Гамбиона, замечая кошачесть его движений, уверенность в себе, которой они дышали.
— На что это ты уставился? — спросил великан, ощущая его неприязнь.
— На человека, который выгонял людей с их ферм, — ответил Янус ровным голосом. — И все это время я стараюсь понять, почему Бог избрал тебя?
— Потому что я оказался под рукой, сынок, — ответил Гамбион ухмыляясь. — Плугом от исчадий Ада не отобьешься, это работка для тех, кто умеет обращаться с оружием.
— Ну-у… может быть, — сказал Янус с сомнением.
— Не обязательно, чтобы я тебе нравился, парень, — сказал Гамбион. — Просто дерись рядом со мной.
— Тут можешь быть спокоен, — сказал Янус.
– Драться я буду не хуже других.
— Знаю, Янус. Я разбираюсь в людях. А теперь покажи мне место боя.
Бок о бок они спустились по узкому склону к расселине в обрывах над плодородной равниной, которая у гор сужалась в каньон. Когда они вышли из расселины, Гамбион оглянулся. Она словно бы исчезла.
— Это молодые горы, — сказал Янус. — Возможно, вулканического происхождения,
— В любом случае небольшой отряд сможет удержать ее порядочное время, — заметил Гамбион.
— Ну, это зависит от того, насколько враги будут стремиться ее взять.
— Не понимаю?
— Ну, если они будут атаковать, так смогут проскакать ее насквозь за несколько секунд. Конечно, мы их встретим убийственным перекрестным огнем, но те, кто прорвется, тут же развернутся и окружат нас.
— Значит, мы не должны позволить им прорваться, — отрезал Гамбион.
— Легко сказать!
— Сынок, у нас нет выбора. Даниилу нужно десять дней, чтобы увести всех в Долину Родников. Он сказал мне — десять дней, и я обещал их ему. И он получит десять дней.
— В таком случае, уповай, что они нас не найдут, — сказал Янус.
— Как бы ни обернулось, все будет по плану Бога.
— Да? Ну, я в Бога не верю.
— После всего, что ты видел? — ошеломленно спросил Гамбион.
— А что я видел? Шайку разбойников и смерти, смерти, смерти. С твоего позволения, Гамбион, веровать я буду вот в это ружье, а Бог пусть провалится к дьяволу.
Юноша быстрым шагом вернулся в лагерь и велел Бергойну следить за каньоном. Бергойн отказался — он возвращается в Игер, и Янус спросил Гамбиона:
— На кого из твоих людей можно положиться, что он не заснет на посту?
— Пек! — крикнул Гамбион. — Будешь нести первую стражу. Я сменю тебя через четыре часа.
— Почему я?
— Потому что я так говорю, сукин ты сын!
— Ну и дисциплина у вас! — заметил Янус, садясь и закутываясь в одеяла.
— Пошевеливайся, Пек!
— Иду-иду.
— И смотри, не засни! Даниил полагается на нас.
— Да слышу я!
— Я серьезно, Пек.
— Имей больше доверия, Ефрам!
Гамбион завернулся в одеяла и пролежал два часа, но заснуть не мог. Наконец он встал и пошел в сторону расселины. Пек, свернувшись клубком между двух валунов, крепко спал. Он ухватил его за ворот рубахи, поднял на ноги и ударил кулаком по зубам, сломав два передних. Еще три удара, и Пек потерял сознание. Его окровавленное лицо быстро опухало. Гамбион забрал его ружье и пистолет, а потом сел, чтобы до утра следить за равниной.
На заре к нему присоединился Янус. Он остановился и посмотрел на неподвижного Пека.
— Здоров спать, а? — спросил он.
— Заткнись, Янус! Мне не до шуток.
— Успокойся, дядя. Пойди поспи. Я посторожу.
— Незачем! Я сплю мало.
— Все равно ложись. Если они явятся в твои «обещанные» десять дней, будет не до сна.
Гамбион не мог не признать правоты Януса: на него навалилась страшная усталость. Он передал юноше ружье и пистолет Пека, взвалил бесчувственное тело на плечо и ушел, не сказав ни слова.